Час "Х": Зов крови - Юлия Вегилянская

— Князь мне все рассказал. Я не виню вас. Как старший брат, я должен был более внимательно присматривать за ним, не оставляя его в Шоукане. Позвольте только один вопрос. Вам обязательно было убивать его?

— Кнежич Тайрако, как давно вы видели брата?

— Пять лет назад, — плечи Винса устало опускаются вниз.

— Это многое объясняет. Он совсем не контролировал себя на момент нашей встречи. Я, в свою очередь, находясь в Поиске, не могла позволить ему себя изувечить или убить. Вы понимаете?

— С трудом. Но я постараюсь, — его темно-карие глаза словно подергиваются туманом. Рука, сжимающая рукоять сабли на поясе, стиснута так, что костяшки, кажется, вот-вот прорвут кожу.

Ему явно плохо. Может зря я так? И он вполне нормальный парень? Рычание Ветра, приплюснувшего нос к стеклу, прерывает мои благие мысли.

— Если это возможно, то я хотел бы познакомиться с вами поближе, — метнув в сторону сада настороженный взгляд, он опять поворачивается ко мне. — Хотя, формально, ваша честь отомщена, пятно, легшее на мою семью, все еще не смыто. Возможно, в моих силах будет помочь вам чем-либо?

Не понимаю. Если бы моего брата убили, пусть даже на дуэли, я к убийце на километр бы не подошла. Все из-за той же чести семьи. Хотя, при таких условиях, мстить бы не стала. Но Винс — не человек. Да бог их знает, эльфов этих, что там у них за логика. Я пока всего троих и видела, потому судить объективно о мотивации поведения кнежича, наверное, не могу.

— Давайте поговорим вечером, хорошо?

Кнежич кивает и в поклоне протягивает мне кисть руки, ладонью вверх. На автомате подаю ему свою. Он придерживает мою ладошку, всматриваясь в печатку, и осторожно прижимается губами.

Подняв голову, Винс окидывает меня ошеломленным взглядом.

— Представители таких древних родов, как наши, должны поддерживать друг друга, — с его стороны это звучит не просто как утверждение, а как постулат.

Еще один знаток геральдики. Если бы Винс тяготил меня менее, то я спросила бы его, что за род он имеет в виду. А так… Боюсь оказаться слишком обязанной странному кнежичу.

Проводив его, еще раз прогоняю наш разговор мысленно. Муть какая-то, ни о чем. Зачем он приходил? Что хотел? Практически все, что было им сказано, до него сообщил мне князь. Или нет?

Наш малый военный совет — Дэймор, Манзо и я — посовещавшись, постановил: идем в город. Ножками. Ибо у всех есть вопросы, требующие нашего присутствия вне дворцовых стен. Глейди оставляем на 'царствии', под охраной гвортов. Она соглашается, но при одном условии — мы принесем ей подарки. Хотела я, было, ей сказать, что лучший подарок это коллекция марок, но передумала. В конце концов, у девочки скоро свадьба, а у меня есть целых два сэкономленных гривня и семь платов. Три пришлось за ичиги выложить, в Герресе.

Нашим проводником по Кагами стал Манзо, уже бывавший здесь несколько раз и более-менее знавший город. Едва не заплутав на глобальном перекрестке, мы все-таки пошли в правильном направлении, к торговой улице, опоясывающей квартал мастерских.

В оружейных рядах, Дэй, жалобно поморгав глазами и вручив Манзо мои клинки, испарился, бормотнув что-то о работе 'экспек…эспек…экс-пер-тора'. Нормально, да? Развед проводил моего оружейника изумленным взглядом, адресовав мне вопросительно выгнутую бровь.

— Это он о расследовании убийства Сэнны, — разъясняю я, как могу.

— А что это Дэй там напоследок сказал?

— Что он эксперт по вооружению. Он же кузнец, Манзо, кому, как не ему, выяснять, чем кто был убит?

— Да? — пшеничного цвета брови съезжаются на переносице разведчика, выражая его сомнения.

— Если Дэй сказал, что может — значит, сделает, — твердо заверяю его я.

Водовороты праздной и торгующейся толпы, характерные для рынка любого мира, вобрали нас в себя и, ослепив яркими одеждами, всполохами солнечных зайчиков на стали оружия и драгоценностях, извергли у ряда с готовой едой.

Вот вроде недавно ела. А запахи дразнят, заставляя судорожно сглатывать слюну. Сейчас как куплю себе какой-нибудь батон с вареньем, и пусть все окружающие сами догадаются, как это он во мне поместится.

Пока я приценивалась к лоткам с пирогами, Манзо, хмыкнув, отошел к прилавку, открывающему магазинчики с готовым платьем.

Радостно зажимая в каждой руке по булке с мясом, так как, по здравому размышлению, батоном с вареньем без чая не наешься, развернулась к разведу. И уткнулась взглядом в грязную охапку тряпья, шевелящуюся в нише стены. Тряпья? Подойдя поближе и рассмотрев, поняла, что это не просто кучка мусора. Это ребенок. Очень худой мальчик, лет четырнадцати. Короткие, когда-то белые волосики, сияющие нимбом над полумаской, словно украденной из Венеции, выпирающие ребра и руки-веточки. Грязные лохмотья, почти не скрывающие тело, практически сливаются с серовато-смуглой кожей. Вамп? Солнце же почти в зените! Не веря самой себе, продолжаю вглядываться в мальчишку. Слишком он смуглый для вампира. Или он такой грязный? Идиотка, о чем вот думаю? Первый раз ведь вижу здесь бесхозного ребенка!

Парнишка, покачивая головой как змея, сжатой пружиной сидит в тени, явно нацеливаясь на лоток с фруктами, за которым стоит горластая гномка.

Воришка, значит. Мгновенно все взвесив, качнулась было в сторону Манзо, но… Эти цыплячьи ребра, выпирающие наружу, подобно металлическим дугам бухгалтерских счёт докомпьютерного периода, буквально выбрасывают меня к парню.

— Эй, пацан! Есть хочешь?

Мальчишка дергается, сильнее вжимаясь в стенку ниши.

— Есть хочешь? — повторяю я, протягивая ему пирог.

Внимательно рассмотрев меня через прорези маски, мальчишка молча забирает пирог, продолжая вжиматься в стену.

— Парень, а тебе солнце не мешает? — снимаю подаренный Рейниром плащ, закрепленный, в виду жары шейными лентами на предплечье.

Осторожно присев на корточки, чтобы не напугать воришку, кладу сверток темной ткани ему на коленки.

Мальчик тут же закутывается в плащ, накинув большой капюшон на лицо.

С сожалением осмотрев мальца, я все-таки спрашиваю его.

— Ты здесь один живешь?

Сверкнувшие из-под капюшона синие льдинки глаз почти уверяют меня в правильности предположений о его происхождении.

— Кира? Кто это? — шорох стали заставляет меня обернуться к Манзо.

Темный промельк сбоку и топот босых ног по мостовой ясно дают понять, что беседы с местным криминальным дном не состоится.

Глава 41

— Манзо! Тебе обязательно нужно было бряцать оружием? — нищий воришка, исчезнувший в толчее базара, почему-то очень сильно меня расстроил.