«Шестисотая» улика - Вячеслав Жуков

– Да и было-то всего два раза. И не пьяный я был вовсе. Просто капитану захотелось самому помотаться по моему маршруту, – с обидой произнес Митяев. А Туманов призадумался, и было над чем. Ему казалось, неспроста у Шевчука возникло такое желание. И не желание это вовсе, а скорее – необходимость. Первый раз он дежурил за Митяева на Кузьминской улице. А второй раз, попался сыщикам на глаза возле дома пьяницы Киселева, где была подпольная автомастерская.

– И вообще, Шевчук не по делу придирается ко мне. А самому все можно, да? Вот сегодня, должен быть на работе, а он вдруг захотел взять выходной. И взял. Небось опять укатил на свалку.

Федор не понял, о какой свалке говорит Митяев. Спросил. Младший лейтенант ответил с неохотой.

– Да есть там одна, на десятой Парковой улице. Говорят, он даже принимал деятельное участие в ее создании. Спит и грезит коммерцией заняться. Вот и пропадает там все выходные. Только вы ему не говорите уж, что я тут наговорил, – попросил Митяев. – Я его не боюсь, но конфликтов все же не охота.

Федор пообещал. На десятую Парковую решил съездить не откладывая. Уже из машины опять позвонил Греку и Ваняшину, но ни тот, ни другой не ответили. Федор обозлился на обоих, пообещав себе, что как только эти двое появится в кабинете, заставит, написать объяснительную.

Автомобильную свалку майор нашел не сразу. Изрядно покуролесил по улице вдоль и поперек, прежде чем за двухэтажными домами увидел дощатый забор, за которым высилась куча искореженных корпусов легковых автомобилей.

На этот раз въездные ворота были закрыты. Возле них, едва ли не вплотную, стояла зеленая «десятка» капитана Шевчука. Федор узнал ее по номеру. Подойдя к калитке, которая оказалась не запертой, Туманов чуть приоткрыл ее, заглянув внутрь территории. А раскрыв пошире, увидел стоящий на платформе пресса черный «Мерседес» и сидящих в нем Грека с Ваняшиным. Оба были избиты до такого состояния, что даже не предпринимали попытку хоть как-то выбраться из машины.

Федор отшатнулся назад с намерением вернуться к машине и немедленно вызвать по рации подкрепление, и тут же почувствовал, как ему в спину уперся ствол пистолета, и голос ровный и спокойный, произнес как бы с насмешкой:

– Интересуешься своими коллегами, майор?

Не делая резких движений, Федор Туманов медленно обернулся.

Перед ним стоял капитан Шевчук собственной персоной. В руке он держал пистолет. И что не мало важно, кажется, имел твердое намерение в случаи чего, выстрелить в Федора. Это Федор понял по его решительному взгляду.

Хуже нет, чувствовать себя вот так на мушке у своего же мента. Хотя какой он свой. Тут же майор пожалел, что не занялся продажным капитаном гаишником сразу. Все откладывал на потом. А это потом, вот чем обернулось.

– Да, Шевчук. Продажная ты, оказывается, шкура, – сказал Федор, попутно обдумывая то положение, в котором очутился он. А Грек с Ваняшиным и того хуже.

Кажется укор майора, Шевчук пропустил мимо ушей, рассудив, что в первую очередь стоит разоружить майора, а потом судачить на всякие темы, по поводу оборотней в погонах. И держа пистолет наизготовку, он сказал Туманову:

– А теперь, майор, расстегни пиджак, достань из кобуры пистолет и передай его мне. Только возьми его не за рукоять, а за ствол. И медленно протяни мне. Дернешься, убью. Мне ведь терять нечего.

Федор усмехнулся.

– Это правда. Тебе, Шевчук, терять нечего. Потому что в тюрьме тебе будет не сладко. Ты, гад, на своих руку поднял.

– О чем ты, майор? – усмехнулся Шевчук, принимая от Федора пистолет и засовывая его в левый карман джинсовой куртки. – Как видно ты фанатик и веришь в ментовское братство. А я верю в силу денег. Знаешь, как приятно, когда у тебя много денег. Когда, проходя по улице, ты можешь подать нищему не какие-то жалкие копейки, а бумажный стольник. За этот стольник он тебе руки целовать готов.

Лично Федор сомневался, что Шевчук кому-то может подать сторублевку. Жадный на деньги, далек от добродетели. А Шевчук жаден, потому и продался.

– Давай, веди его сюда, – услышал Федор голос за своей спиной. Повернул голову и увидел, Бабенко. Бывший руководитель автомобильного альянса все то время, пока его искали, преспокойненько отсиживался на этой автомобильной свалке. И, кажется, чувствовал себя здесь вполне комфортно. По крайней мере, видок у него неплохой, даже свеженький.

Федор вошел в калитку, которую Шевчук тут же закрыл, заперев на здоровенный засов. Глядя на Бабенко, майор жалел, что им довелось встретиться с ним при таких обстоятельствах, которые пока не в его пользу и уж никак не в пользу Грека с лейтенантом Ваняшиным.

– А я ведь знал, майор, что рано или поздно, ты меня отыщешь. Ей-Богу, знал. Сердце подсказывало. Да и Шевчук о тебе навел справочки, – улыбнулся бывший руководитель альянса, бросив короткий взгляд на капитана гаишника. – Чего молчишь? – спросил он у Федора. Терпеть не мог, когда кто-то перед ним молчал. Если человек молчит, то это еще не значит, что он полностью подчинен твоей воли. Он способен думать. А мысли опасней – речи, потому что ты не знаешь, что он задумал. Николаю Константиновичу Бабенко не терпелось знать, о чем думает сейчас майор Туманов.

А Федор думал сейчас о том, как спасти Грека с Ваняшиным. Не хотелось верить в то, что их собираются раздавить прессом вместе с машиной. Слишком уж ужасная смерть. Не заслужили они такой.

Словно догадавшись, о чем подумал майор, Бабенко улыбнулся и сказал:

– Люблю острые зрелища. А вы, майор? – спросил он у Федора.

Федор промолчал. Он бы не отказался посмотреть, если бы Бабенко поменялся местами с Греком и Ваняшиным. Вряд ли бы ему тогда понравилось такое зрелище.

К Бабенко подошел еще один человек, которого майор Туманов хоть и трудом, но все же узнал. Это был водитель белой «четверки», сумевший скрыться с территории гаражей, когда оперативники приходили туда, чтобы осмотреть гараж убитого автоугонщика Кушнарева. С этим водителем был еще парень, которого Федору пришлось застрелить. А водиле тогда крупно повезло. Опера не догнали его.

Федор не знал, что нашептывал водитель белой «четверки» на ухо Бабенко. Но, судя по тем взглядам, которые он то и дело бросал на черный «Мерседес» и сидящих в нем сыщиков, речь шла как раз про них. Быть, или не быть. Убить, или помиловать? Вопрос бытия. А с Греком и Ваняшиным он, кажется, уже решен и бесповоротно. Вряд ли, Бабенко захочет их помиловать, если мотор мощного пресса уже запущен и, прислушиваясь к его ровному урчанию, Федор мучительно думал о тех нескольких секундах отведенных еще прожить его верным помощникам.

– Послушайте, – обратился Федор к Бабенко, и тот повернулся к майору. Даже водитель «четверки» перестал шептать, с интересом уставился на майора.

– Вы думаете, что, убив капитана Грекова с лейтенантом Ваняшиным, решите свои проблемы?.. – проговорил Туманов, на что стоящий слева от майора продажный Шевчук, усмехнулся и сказал:

– Почему только их. Мы и тебя завалим.

– Подожди, – остановил его Бабенко. – Дай сказать майору.

Федор нагло улыбнулся, что особенно не понравилось Бабенко. Уж слишком уверенно ведет себя майор. В его положении, не каждый вот так сможет.

– Я просто хотел вам напомнить, чтобы знали, мы оказались здесь неспроста. И вам, Бабенко, да и Шевчуку, деваться некуда. Скоро сюда приедут бойцы спецназа.

– Он врет, – улыбнулся Шевчук и указал на Грека, сидящего в «Мерсе». – Тот усатый, когда его били, сказал, что они приехали сюда искать «Мерседес». Стало быть, никто не знает, что вы тут. Замочим их всех троих, и дело с концом. – Он выжидающе смотрел на Бабенко.

А Бабенко стоял в тяжелых раздумьях. И заметив это, Шевчук настороженно спросил:

– Что тебя смущает? С ними надо кончать. А потом смотаемся отсюда. Вот только заскочу домой, кой какое барахлишко прихвачу.

Федор усмехнулся.

– Домой?

Шевчук недобро уставился на него, поигрывая пистолетом.

– Боюсь, домой ты не попадешь. За домом твоим установлено наблюдение.

Гаишник шагнул едва ли не вплотную к Федору, и ненавистно сверля своими глазами майора, проговорил сквозь зубы:

– Ты врешь, майор. Я тебе не верю.

Федор нагло хмыкнул.

– Как хочешь. Можешь позвонить младшему лейтенанту Митяеву. Он тебе скажет, что я был сегодня у вас в управлении и наводил о тебе справки…

Шевчук отошел в сторонку, достал из кармана мобильник, набрал номер. Коротко переговорив со своим подчиненным, он уставился на Туманова.

– Ну и что он тебе сказал? – спросил с усмешкой Федор, но продажный гаишник не ответил и тогда Туманов проговорил: – Я же сказал, деваться вам отсюда некуда. Вы обложены со всех сторон, – сказано это было таким тоном, словно майор от защиты перешел в нападение: – Поэтому, советую вам, господа бросить стволы, и поднять лапки кверху. Так и быть уж, Грека с Ваняшиным я из «Мерседеса» вытяну сам.