Попал, так попал - Евгения Владимировна Потапова

яркую жизнь, а потом меня выдернуло назад в реальный мир. Как я тогда страдала, не описать. Многие не помнят, что с ними было, когда они оказались в коме, а мне повезло и не повезло одновременно. Самое интересное, что я смотрю на племянников, и мне кажется, что я там с ними встречалась.

— Может быть, так оно и есть, — покачал головой Влад.

— Может быть, это же давно было. Память стирает некоторые моменты и лица. Зато это помогло мне найти свой путь в этой реальности, — сказала Алиса. — Кстати, я принесла тебе распечатку с гимнастикой. Она мне помогла встать на ноги. Только упражнения должны быть регулярными. Помнишь, такой был такой артист и силач Дикуль? Вот по его методике я и восстанавливалась. Некоторые упражнения нужно делать с поддержкой. Могу как-нибудь заскочить и показать твоей маме, как их проводить.

— Я был бы тебе благодарен, — ответил он и улыбнулся.

Алиса много интересного рассказала про реабилитацию, как сама справлялась со всем этим, что делала, куда ездила, к каким врачам обращалась.

В кафе они так и не пошли. Добрались до ближайшего киоска с шаурмой. Взяли по порции шаурмы и стаканчику кофе, и снова сели на лавку болтать и есть. Время пролетело незаметно. Когда стало темнеть — Алисе позвонили дети.

— Почти десять? — удивилась она, — Да, сейчас через двадцать минут буду дома.

Она положила трубку.

— Никак не привыкну, что меня кто-то ждет дома. Я побегу, — Алиса встала с лавки.

— Я провожу, — сказал Влад.

— Я на машине. Тебя подбросить?

— Нет, у меня тут рядом дом, — кивнул он в сторону пятиэтажки.

Алиса покатила кресло к выходу из парка.

— Увидимся? — спросил мужчина с надеждой.

— Конечно, я же еще обещала показать упражнения, — рассмеялась она.

Потом было много встреч, и проведенных дней вместе, и долгая реабилитация, и поиски себя и своего места в жизни, и конечно ссоры, куда же без них, и даже расставания на пару недель. А через пару лет у бесплодной Алиски и Влада родился мальчишка — Василек. Молодой отец радостно махал рукой новорожденному в окне роддома, стоя на своих ногах и опираясь на новую трость. Рядом прижались Иванко и Любавка.

Конец книги