Ответный удар 2 - Александр Афанасьев

Перед КПП — водитель посигналил, шлагбаум был уже открыт. Часовые стояли навытяжку. Пройдя КПП, машина вышла на дорогу, броневики следовали за ней. Выйдя на трассу — водитель повернул в сторону Багдада…

Затрещала рация…

— Лидер, я Прикрытие один, что происходит…

— Прикрытие один, я Лидер, эфенди генерал приказал ехать в Багдад…

— Лидер, в расписании на сегодня Багдада нет…

— Таков приказ господина генерала

Несколько секунд молчания

— Вас понял. Следуем…

Машины набирали ход. Окно не открывалось — бронированное. Генерал поставил низкую температуру на кондиционере… он был близок к окончательному решению. Одному из двух — либо он выходит из игры, либо…

Он понимал, что это — с его выходом из игры не кончится. И даже с его смертью — не прекратится. Останутся те, кто доведет дело до конца.

В Мухабаррате — ему могут не поверить. Президентский дворец… наверняка и в окружении есть те, кто завязан в заговоре. Единственная сила, среди которой точно нет заговорщиков… те кто все потеряет в случае заговора…

Да. Верно. Это — русские.

Машина начала замедляться. Причем ощутимо.

— Что там? — недовольно сказал генерал

— Проверка, господин генерал. Блокпост…

Почему то сейчас — генерал Мохаммед Сафи все понял. Сразу. Без вариантов. Его неожиданная поездка в Багдад и блок-пост на дороге — там, где его никогда не было и не могло быть. Он выглянул в окно — и увидел парящий справа от дороги Блекхок. Он не летел, а висел на месте — и это был не известный в Ираке американский Блекхок, американцы его в Ирак не поставляли. Это была его китайская копия, которые закупали для Мухабаррата и спецподразделений.

И просто так — он тут оказаться не мог…

Генерал достал из кармана блокнот и ручку — привычка, приобретенная еще в Вестпойнте. Вырвал все исписанные страницы, резко нажимая пером на бумагу написал — всем, кого это касается. После чего — одно за другим перечислил все имена заговорщиков, которых он знал, имя и приметы американца — контактера и информацию о том, когда и как планируется выступление. Существовал еще один способ — как защитить обе семьи, и ту, которая в США и ту, которая здесь. Его Малика, и его американский сын Мартин — никому не будут нужны если он будет мертв. Американцы подонки — но у них нет традиции мстить. А его семья в Ираке — останется жить в стране, где будет порядок. После того, как заговор провалится.

Просто раньше он запрещал себе думать об этом выходе. Но теперь понял, что другого нет. Он — главная проблема. Не будет его — не будет ничего.

Он торопливо писал, исписывая страницу за страницей неряшливыми английскими буквами — кому надо тот поймет, а английским после переподготовки в США он владел на уровне. Торопился писать, боясь забыть что-то важное, что-то, что позволит тем, кто пойдет по следам раскрыть заговор и выкорчевать его до конца. А когда все было сказано и блокпост был уже рядом, и полицейские подступили к машине — он аккуратно положил блокнот на сидение рядом с собой, достал пистолет, сунул его в рот, и торопливо, боясь не успеть — нажал на спуск…

Информация, которую написал в своем предсмертном письме покончивший с собой генерал — попала в нужные руки и оказалась полезной, несмотря на то, что аресты уже шли, перед саммитом — брали всех, на кого что-то было. Эта записка — послужила основанием для еще более массовых арестов. Генерал упомянул шестьдесят пять человек — к концу дня тридцать семь были арестованы, восьми удалось покончить с собой, пять — оказали сопротивление и были уничтожены. Остальным — удалось бежать, но опасности они уже не представляли.

Ирак

Ликвидация 2

10 июля 2019 года

За день до саммита

Белый внедорожник Тойота, совершенно обычный с виду, пятигодовалый, с красными полосами по кузову и мощным кенгурятником — двигался на выезд из города Дияла, двигаясь по бетонке, ведущей в направлении Иракского Курдистана. От наглухо тонированных стекол машины — блестело, отсвечивало солнце.

На дороге — стоял полицейский пост, по случаю саммита — значительно усиленный. Средством усиления был танк. Настоящий американский Абрамс, «городской» модификации — правда в комплектации, которой в оригинальных Абрамсах никогда не было. Вместо оригинальной полуторатысячесильной турбины — на танке стоял новейший челябинский дизель мощностью в тысяча восемьсот лошадиных сил.[84] Вся электроника танка так же была усовершенствована с целью обеспечить возможность действий в системах боевого управления российского производства. Сделали это не от хорошей жизни — турбины постоянно ломались от песка, а американцы отказались поставлять запчасти после обострения отношений.

Около танка — стояли иракские танкисты. В досмотр они не вмешивались, только смотрели. На скошенном борту башни, за противогранатной решеткой виднелся наклеенный портрет Саддама Хусейна — еще одна пощечина американцам. Полицейские на посту — в основном были курды, но это ничего не значило. Взятки брали все, а Ваххабизм вреди курдов — опасная тенденция нового времени: сами курды жестоко расправлялись с такими, но не помогало.

Тойота — замедлила скорость, проезжать пост без остановки, было запрещено. Человек, сидевший в Тойоте — достал сотовый, набрал номер.

— Салам, Махмуд…

— О, салам, рафик Василий, как здоровье

— Слава Аллаху. Все готово?

— Так точно, все готово.

— Тогда начинаем. Пять минут. Отсчет.

— Понял, отсчет.

Тойота остановилась. Под внимательным взглядом полицейских — снова тронулась с места, набирая скорость…

— Пять минут, готовность. Зарядить оружие…

Ровно через пять минут — танк вдруг ожил. Совершенно неожиданно для полицейских — он сначала прокрутил башней, повернув ее назад, чтобы не повредить ствол — а потом тронулся всей своей семидесятитонной тушей…

— О, Аллах! — крикнул кто-то

От полицейского внедорожника раздалась автоматная очередь — но с теми же успехом можно было кинуть в танк камнем. Набирая ход, он смел бетонные блоки, прикрывавшие пост. На обочине — было построено кирпичное заграждение для пулеметчика, сам пулеметчик — едва успел выскочить, как танк смел само заграждение и раздавил гусеницами старый ДШК, стоявший там. Шутя снеся заграждение, танк остановился на самом краю насыпи. Дорога — здесь была построена на насыпи, высотой метра четыре — и сейчас в прицеле танкистов была вся северная, и северо-восточная часть Баакубы…

— Доклад! — крикнул командир танка

— Ходовая исправна!

— Боевая исправна, отказов нет!

Командир танка перешел в режим связи с БПЛА. На одном из двух экранов справа от орудия — появилось изображение северной части города, в прицеле — появилась прицельная сетка с отметками целей, определенных и отмеченных БПЛА.

— ОФЗ заряжай!

Заряжающий — кстати племянник командира танка, пристроенный в танковую часть потому что силы хватало, а вот об университете можно было и не мечтать — кинул на полку тяжеленный осколочно-фугасный снаряд, дослал, рычагом закрыл затвор.

— Заряжено!

Командир отметил цель — она была единственная, нажал кнопку — рассчитать. Промах был невозможен, новая система прицеливания, представлявшая собой гибрид американских, российских и израильских решений, которые русские нашли в трофейных грузинских танках — она сама проводила полный расчет траектории снаряда и даже сама — принимала решение о выстреле. Кнопка «рассчитать» — теперь и была спуском.

Цель — была на самой окраине. Боевики — предпочитали устраивать логова на окраинах, потому что там их труднее блокировать и легче прорваться из окружения, в случае чего. Но теперь — это стало для них роковой ошибкой.

Орудие с оглушительным грохотом ухнуло, загудела вентиляция, запахло порохом. Пытавшийся сверху взломать один из люков танка полицейский — не удержался и полетел с танка, заработав перелом. Полицейские — отшатнулись от обезумевшей громады.

Там, где была цель — теперь в терморежиме был виден только дым. Ослепительная, видимая на экране черным вспышка, потом — меркнущие краски, расползающееся облако.

— Попадание!

— Фугасный!

Салман бросил в лоток следующий снаряд. Командир танка, у которого брата разорвало на куски в тринадцатом бомбой Аль-Каиды — он участвовал в похоронах друга, тоже убитого боевиками — подумал, что рафик Василий — конкретный псих. Бидуна, сумасшедший, дервиш. Потому что бить по дому с террористами из танка прямой наводкой — мог додуматься лишь законченный псих. Но с другой стороны, как здесь появился рафик Василий — взрывов стало в несколько раз меньше. И значит, так и надо…

— Заряжено…

— Тридцать секунд.