Воскресное утро - Михаил Алексеев

«Хорошо Гейдрих. Лучше поздно, чем никогда».

И уже обращаясь к обоим, повторил — дайте мне все, что возможно по «Быстрым дьяволам». И вообще эта тема для вас обоих является приоритетной. И еще. Откуда русские настолько детально знали план объектов ракетного центра в Пенемюнде?».

3 июля 1941 года. Штаб 3-й Танковой Группы

Все планы на завтра рухнули около полуночи. С левого, восточного фланга Группы, прикрытого редкой завесой пехотных подразделений, стали поступать доклады о неожиданном ночном ударе русских танков и пехоты из лесного массива южнее Докшицы. Русские двигались в маршевых колоннах по всем дорогам в направлении Вилейки, сметая танковым авангардом укрепленные позиции немецкой пехоты. Незамедлительно все части на левом фланге группы были подняты по тревоге. На северо-восток от Вилейки перебрасывался и занимал оборонительные позиции резерв Группы — 20 моторизованная дивизия 39 моторизованного корпуса. Через полтора часа после первых известий в штабе Группы появился командир противотанкового дивизиона занимавшего позиции у населенного пункта Кривичи, возле железной дороги Вилейка-Полоцк. Выглядел он бледным и ошеломленным. Из рассказа Герман Гот уяснил, что позиции его дивизиона в полной темноте атаковали русские танки. И как он смог рассмотреть их, прежде чем уехать на мотоцикле с разгромленной позиции — ничего подобного он еще не видел. Правда, за те дни, что шла война он и его солдаты уже насмотрелись на многое, чего не было во французской компании — это тяжелые танки КВ, которые не брали пушки их дивизиона, новые Т-34 от которых рикошетировали их снаряды, пятидесятитонные гиганты со 152 мм пушкой. Но все это меркло по сравнению с увиденным им этой ночью. А видел он по его словам — приземистые танки с длинноствольными крупнокалиберными пушками в круглых плоских башнях. Они даже не обращали внимания на их 37 мм «колотушки», тем более что прицельно стрелять в темноте противотанкисты не могли — они попросту давили их гусеницами. Противотанковые 50 миллиметровки подавлялись выстрелами осколочных снарядов еще до открытия ими огня. На его глазах «ахт-ахт» — гроза всех танков, вытащенная из-за дома зенитчиками стреляла практически в упор метров с трехсот по танку, показавшемуся у горящего дома. Был рикошет! Отлично видимый в ночной темноте рикошет трассером. И секунды спустя, расчет зенитки разметал разрыв осколочного снаряда выпущенного другим танком. Но даже это можно объяснить. Но как объяснить стрельбу из пулемета странного легкого русского танка в темноте по убегающей по полю немецкой пехоте? Прицельную стрельбу. В темноте. Они все стреляли прицельно.

Уходя, гауптманн повернулся и обреченно сказал: "Нам их не остановить». Немного погодя из штабов 39 и 57 корпусов поступило сообщение о нападении на них русских диверсантов, и через некоторое время радиосвязь с ними прервалась.

Ближе к утру, получив информацию от командира 20-й моторизованной дивизии о выходе русских танков на подступы к Вилейки, Гот принял решение об эвакуации штаба Группы в тыл.

3 июля 1941 года. Западный Фронт. Где-то севернее Вилейки

Группа капитана Старчака в составе роты ПТ-76, роты 597 уч. разведбата на БМП-1 и роты его батальона уже почти неделю находились в засаде на шоссе Вилейка-Вильнюс. Выдвинулись они сюда и заняли район ожидания, когда немцы еще были в Вильнюсе. Заблаговременность была мерой обеспечения скрытности и, соответственно, повышало шансы на успех операции. Все эти дни секреты, выдвинутые к шоссе, вели наблюдение за передвижением немецких войск днем и ночью. В связи с господством советской авиации в воздухе, все передвижения по дороге в основном осуществлялись ночью. С началом операции «Ночная гроза» подразделения заняли заранее выбранные позиции засады у дороги. Исходя из максимально возможной длины колонны, засаду расположили таким образом, чтобы голова и хвост попали под пушки замаскированных ПТ-76 и БМПешек, а вдоль шоссе с обеих сторон расположились позиции стрелков, находящихся во взаимной огневой связи. В каждой группе был хотя бы один человек с прибором или прицелом ночного видения. И сейчас все ждали штабную колонну танковой группы. В том, что она будет, не сомневался никто, вопрос лишь был в том, какую дорогу изберет Гот, и если он пойдет этой дорогой, сумеют ли они в круговерти ночного боя захватить его живым. Насчет «живого»- это была просьба генералов Жукова и Оганяна.

Судя по скупому радиообмену в КВ сети, группы подобные им уже свои задачи выполнили — штабы обоих моторизованных корпусов были разгромлены. Часа в 3 ночи ближние к Вилейке посты доложили о движении по шоссе большой колонны. Авангардом колонны служила танковая рота, затем шел зенитный дивизион, потом собственно штаб, далее узел связи, второй зенитный дивизион и замыкал колонну батальон охраны на БТР. Суммарно боевые возможности «дичи» превышали силы «охотников». Но на стороне засады была неожиданность и наличие приборов ночного видения. Уяснив по докладам диспозицию, капитан Старчак дал приказ снайперам — по машинам штаба и узла связи стрелять только выборочно. Сохранность жизней немецких солдат и офицеров других подразделений его не интересовали.

Когда колонна в составе передового разведдозора на мотоциклах, танковой роты и малокалиберного зенитного дивизиона пересекли мост над безымянной речушкой — мост взлетел на воздух. Этот взрыв служил началом атаки. С дистанции 600 м по первым танкам из засады ударили семидесяти шести миллиметровки ПТ. Стрельба велась на дальности прямого выстрела — поэтому не промазал никто. Кумулятивные снаряды не оставляли немецким танкистам шансов. В двух танках взорвался боезапас, осветив местность вспышками взрывов. Уцелевшие танки грамотно отвернули с дороги вправо и влево и увеличили скорость, стараясь выйти из освещенного пространства. Они не знали, что для модернизированных ПТ-76 с их ночными прицелами это не имело никакого значения. Темнота им была только на руку — они видели все и всех — их не видел никто. Через 15 секунд пушки ПТ загрохотали снова. Менее чем через минуту с танковой ротой немцев было покончено и ПТ-76 двинулись вдоль колонны, подавляя сопротивление противника. Попытка развернуть зенитные установки была пресечена выстрелами осколочных снарядов, огнем пулеметчиков и снайперов. Тыл колонны атаковали БМП и начали движение навстречу. И спереди и сзади колонны вслед за броней двинулись разведчики.

А в это время, в середине колонны, кипел свой бой. Разведчики сошлись с немцами в быстротечном огневом бою на коротких дистанциях, переходящим в рукопашные схватки. Их товарищи отсекали огнем пытающихся контратаковать и защитить штаб немецких пехотинцев и зенитчиков слева и справа от колонны штаба. В качестве предполагаемого местонахождения Гота был определен командирский «Ганомаг» с антеннами по бортам. По нему практически не стреляли, выведя из строя только двигатель и уничтожив снайперским огнем солдат пытавшихся задействовать пулемет на БТР. В кузов закинули шашку хлорпикрина и секундами позже подхватывали и связывали вываливающихся через борт и кашляющих «слепых» обитателей БТР. И одновременно с этим, в кузов БТР запрыгнули двое разведчиков в противогазах. И вовремя — кашляющий и ничего не видящий генерал уже тянул из кобуры «Вальтер». Оружие отобрали и, подхватив его под руки, перекинули через борт, где его аккуратно приняли. Как только генерал был опознан как Герман Гот, немедленно по рации был отправлен условный сигнал. После короткой зачистки с места боя были так же изъяты документы штаба, узла связи и шифровальная машина «Энигма». Коды захватить не успели — шифровальщик успел их сжечь и застрелиться. Теперь нужно было быстро уйти от места боя и дождаться утра. Утром, за командующим 3-й Танковой Группы должен был прилететь вертолет. Задача разведчиками была выполнена.