Военачальник поневоле - Лоуренс Уотт-Эванс

Край оказался обычным обрывистым утесом.

Единственная его особенность состояла в том, что он простирался в обе стороны насколько позволяли взгляд и легкая золотистая дымка.

Вонд заглянул вниз.

— Ничего не видно! — крикнул он, не оборачиваясь. — Везде этот треклятый туман!

Стеррен осторожно подобрался к краю и вытянул шею. Ничего. Одна золотая дымка.

— Ждите здесь, — бросил ворлок и решительно нырнул вниз.

Минуту спустя он опустился рядом со Стерреном и выдавил:

— Там совсем нет воздуха! Я не мог дышать! Кроме того, желтая мразь воняет и обжигает горло!

Стеррен посмотрел вверх, потом вниз:

— Интересно, почему густой туман держится с одной стороны, а воздух — с другой? Что их разделяет?

Вонд, как и Стеррен, посмотрел вверх и вниз и, пожав плечами, ответил:

— Магия. Скорее всего проделки чародеев.

— Никогда не видел такого грандиозного магического действа, — заметил Стеррен.

— Наверное, это сделали боги, — сказал Вонд так, словно на него нашло озарение. — Легенды гласят, что они создали мир из хаоса. Желтая субстанция как раз может быть хаосом!

Стеррену это предположение показалось неубедительным. Сказания говорили, что Мир остался отколовшимся и оставшимся незамеченным куском, после того как Вселенная разделилась на Небеса и Инферно. Боги обнаружили осколок позже и помогли ему оформиться.

Кроме того, почему хаос должен быть желтого цвета? С какой стати он вообще должен иметь какой-то цвет?

Стеррен еще не отогрелся и не желал искать объяснение происхождению золотистой дымки. Она просто существует, и ее следует принимать как данность.

— Что теперь, — спросил он.

Вонд огляделся, осмысливая ситуацию:

— Думаю, не стоит валять дурака с этой субстанцией. Если это хаос, он может быть опасным.

Юноша промолчал.

— А что, если я немного отогну край? Это может оказаться полезным. Если чары, удерживающие субстанцию рассеются, образовавшаяся стена станет второй линией защиты.

У Стеррена не было настроения спорить, хотя он понимал, что Вонд несет чепуху. В то же время грандиозность самой затеи потрясла его.

— Отогнуть край Мира? — переспросил он почему-то сразу охрипшим голосом.

— Почему бы и нет? — сказал Вонд. — Правда, сначала надо посмотреть какой он толщины.

— Кто он?

— Мир, естественно.

Ворлок согнулся и вперил глаза в песок. От его взгляда в поверхности начало образовываться неширокое отверстие.

Стеррен наблюдал за этими манипуляциями, сидя на дюне. То, что происходит в дыре, его не волновало.

Через несколько минут Вонд выпрямился и произнес:

— Насквозь не пробиться. Так что придется отогнуть верхний слой и поставить его вертикально.

Он огляделся и начал производить в уме расчеты. Затем взгляд ворлока остановился на Стеррене:

— Пожалуй, я отправлю вас домой. Боюсь, будет много шума, пыли и беспорядка.

— Хорошо, — согласился Стеррен, стараясь ничем не выдать своей радости.

В то же мгновение уже знакомая магическая сила подхватила его и с фантастической скоростью понесла к замку Семмы.

Через несколько мгновений юноша уже ковылял по улице в тени стен замка.

Глава 37

Несмотря на огромное расстояние, глухой гул достигал замка Семмы. Из своего убежища в башне Стеррен видел, как по воздуху плыли тучи песка и огромные скальные глыбы.

После наступления темноты зловещее оранжевое зарево залило всю южную сторону неба. Сияние, казалось, пульсировало и время от времени его пронзали ярко-красные или бледно-голубые молнии.

Стеррен радовался, что не предложил Вонду совершить что-нибудь еще более эффектное, например убрать с неба малую луну. Процесс искривления края Мира оказался довольно некрасивым зрелищем.

К полудню одиннадцатого дня месяца Сбора урожая титанический труд был закончен. Если раньше край Мира обозначался легким золотым сиянием, то теперь его ограничивала черная полоса, по предположению Стеррена, из камня.

В небе показалось крошечное пятнышко, это возвращался Вонд. Стеррен не хотел, чтобы ворлок нашел его в башне замка Семмы, и заспешил к лестнице.

На шестом этаже ему повстречалась Ширрин. Они почти одновременно остановились и некоторое время молчали. Пока Стеррен думал, как начать разговор, девушка повернулась и убежала. Пришлось идти дальше.

Когда он примчался в Цитадель, Вонд уже был там. Он восседал в воздухе в Зале Аудиенций, огромные двери которого были распахнуты настежь.

Стеррен замер в коридоре. Заговорить с ворлоком или незаметно проскользнуть к себе.

Вонд сам разрешил эти сомнения:

— Ах, это вы, Стеррен!

Стеррен вошел в зал, стараясь сделать это как можно небрежнее.

— Как все прошло? — спросил он.

— Достаточно успешно, — с улыбкой ответил Вонд. — Песок, естественно, не хотел держаться, так что пришлось поднять коренную породу. Получился щит пятидесяти ярдов высотой, и только богам известно — какой длины. — Потянувшись, он добавил: — Как же прекрасно себя чувствуешь, когда работаешь в полную силу.

Стеррен улыбнулся, надеясь, что Вонд не заметит всей фальши этой улыбки.

— Я полюбовался вашим творением с башни.

— С расстояния это выглядит не столь внушительно, — заметил Ворлок.

— Верно. Но стену все же видно. Когда люди поймут, что это такое, представляете, как они будут потрясены? Их Император способен поднять край Мира! Сама идея больше говорит о вашем могуществе, чем ее воплощение.

Вонд кивнул:

— В следующий раз я сделаю что-нибудь еще более зрелищное. Нечто такое, что смогут увидеть даже в Этшаре. Что бы это могло быть, по вашему мнению, Стеррен? — Он замолк и, помрачнев, добавил: — Подумайте над этим, а мне сейчас, пожалуй, неплохо бы вздремнуть. Я работал всю ночь, и сейчас в голове у меня такой гул, будто вокруг разговаривают стены. — Вонд сопроводил эти слова слабым взмахом руки.

Стеррен кивнул и молча проследил, как ворлок медленно левитирует в направлении своих личных апартаментов.

«Вонд так и не понял, что происходит, — подумал он. Интересно, сколько времени это может продолжаться, когда же наконец до мага дойдет истина».

Юноша вышел из Зала Аудиенций и его внимание привлекла дверь розового дерева, ведущая в Зал Имперского Совета. Он подошел к ней, немного постоял в нерешительности и повернул ручку.

Помещение было пусто. Следы трагической кончины Илдирина уже убрали.

Интересно, подумал молодой человек, как остальные слуги восприняли гибель своего товарища? Кто им об этом сказал? И главное, что сказал? Сколько из них, узнав подробности, решили оставить службу?

Он прикрыл дверь и задумался.