Извращённое чувство - Эмили Макинтайер

Не совсем.

Принадлежать ему — значит забыть обо всём остальном, а я не хочу этого делать.

Он сглатывает, и его кадык дёргается, когда он кивает мне. Затем он уходит, и я чувствую холод от потери его прикосновений.

Я долго лежу, пытаясь принять то, что произошло. Потом медленно встаю, собираю с ковра свою разорванную одежду и иду в свою комнату.

Не знаю, что мной движет, но я иду к одноразовому телефону, беру его и разблокирую экран.

1 новое уведомление.

Сердце сжимается, когда я открываю его, чтобы ответить своему адвокату.

Только сообщение не от него.

31. ЯСМИН

В свете дня всё воспринимается иначе.

Это первое, что приходит мне в голову, когда я просыпаюсь в незнакомой комнате, на шёлковых простынях и самом удобном матрасе, на котором мне когда-либо приходилось лежать.

Мне требуется несколько мгновений, чтобы окончательно проснуться, протереть сонные глаза и понять, где я нахожусь.

Сев на кровати, я оглядываюсь вокруг, моргая.

Это, должно быть, комната Джулиана. Она обставлена элегантной современной мебелью, а кровать — самая большая из тех, что я когда-либо видела. Обстановка создаёт ощущение мужественности, но при этом лишена индивидуальности.

Я усмехаюсь, но затем вспоминаю, почему я здесь и что произошло прошлой ночью, и веселье улетучивается.

Неужели он перенёс меня сюда посреди ночи?

Это единственное логичное объяснение, потому что я помню, как засыпала в своей постели, и мне казалось, что моя грудь разрывается от противоречивых эмоций.

Любопытно, был ли кто-то ещё в этом месте? Но как только я задумываюсь об этом, у меня начинает болеть живот, и я стараюсь не думать об этом, убеждая себя, что мне всё равно.

Желание выскочить из его постели и порыться в его вещах очень сильное, но теперь оно ощущается более ярко, как будто чувство предательства усилилось. Хотя после того, как я вчера вечером прочитала сообщение от «сотрудника» Джулиана, слежка занимает последнее место в списке вещей, которые я делала за его спиной.

Я знаю, что должна сожалеть о случившемся, что должна винить себя и говорить, что это была ошибка. Но на самом деле я не жалею ни о чём.

Впервые в жизни мой разум был ясен, тело свободно, и все мои проблемы исчезли. По крайней мере, на какое-то время. Я чувствовала себя в безопасности. Окруженной заботой. Желанной. И это не значит, что я никогда не испытывала подобных чувств раньше, но получать такое внимание от Джулиана Фарачи — это всё равно, что привыкать к пасмурным дням, а потом быть ослепленным солнцем.

Я не уверена, что смогу вернуться к жизни без этого.

Но я должна буду это сделать.

Как и со всем остальным, мне следует смириться с ситуацией, но я предпочитаю этого не делать, я подавляю чувства, игнорируя их, решив насладиться восхитительным напряжением моих ноющих мышц и воспоминаниями о том, какое удовольствие мне доставлял его язык.

Возбуждение медленно распаляет меня изнутри.

Я вытягиваюсь на кровати, поднимая руки над головой и вздыхая от того, как это снимает сонное напряжение с моих мышц. Затем я полностью сбрасываю с себя одеяло, соскальзываю с кровати Джулиана и иду через комнату, пока не оказываюсь в его ванной.

Осматриваясь по сторонам, размышляю, что он, возможно, здесь, но его нигде не видно. Поэтому решаю вести себя как дома. Он не принес бы меня сюда, если бы не намекал, что я могу делать всё, что захочу.

Как только я замечаю душевую кабину, который занимает всю дальнюю стену, с несколькими насадками для душа, расположенными под разными углами, я понимаю, что хочу воспользоваться им.

Я не медлю, снимаю пижаму и иду в душ. Включаю воду и с нетерпением смотрю, как включаются и разбрызгивают воду многочисленные насадки.

Основная лейка, похожая на ту, что установлена в моей комнате, находится на потолке. Когда вы попадаете под её струи, кажется, будто вас накрывает настоящий ливень. Под ней расположена съёмная насадка, которая крепится к стене. По бокам есть отверстия, из которых вода разбрызгивается во все стороны. Я никогда раньше не испытывала ничего подобного. Я сразу же погружаюсь в чувственное наслаждение, позволяя тёплой воде струиться по моей коже и ещё больше расслаблять моё тело.

Как же это было невежливо с его стороны — не сказать мне, что здесь есть такой душ!

Справа от меня на стене находится автоматический дозатор, и я протягиваю к нему руку, вдыхая аромат мыла Джулиана. Закрываю глаза и начинаю напевать себе под нос, а затем начинаю намыливать тело. Моё дыхание прерывается, когда я провожу ладонями по своей чувствительной груди. В моей голове всплывают воспоминания о прошлой ночи, о том, как Джулиан управлял мной, словно я была игрушкой для его удовольствия. Он требовал от меня всего и удерживал, пока я не достигла оргазма, но при этом каждую секунду дарил мне наслаждение.

Я никогда не думала, что такое обращение с тобой может так возбуждать.

И именно когда я принимаю душ, воспоминания о Джулиане вызывают у меня желание кончить.

Когда я провожу пальцами по своему клитору, по моему телу пробегает дрожь. Я снова медленно поглаживаю свою киску, и острая боль смешивается с удовольствием, когда я щипаю себя, пытаясь воссоздать ощущения прошлой ночи, но безуспешно.

Я слышу, как кто-то прочищает горло, и у меня перехватывает дыхание. Сердце начинает биться быстрее, а глаза широко раскрываются. Моя рука непроизвольно скользит вниз.

Джулиан стоит посреди комнаты в одних серых спортивных штанах, и на его лице играет ухмылка.

Я так удивлена, увидев его без рубашки, что не могу вымолвить ни слова. Мой взгляд скользит по его телу, не в силах остановиться. Я никогда не видела его таким, и если в костюме он казался мне опасным, то когда он только встал с постели, он просто сногсшибателен.

Всё его тело покрыто татуировками, которые тянутся по спине и груди. На самом деле, на нем легче найти участки, где не видна кожа, чем те, где она видна. На левой кисти у него изображена змея, которая обвивает руку и переходит на спину. Это самая большая из всех его татуировок, и я не могу оторвать от неё глаз.

У него есть пресс, конечно же, и его глаза горят за очками в тонкой серебряной оправе.

Мой живот сжимается.

Он проводит рукой по своим идеально растрёпанным чёрным волосам.

— Не стоит останавливаться из-за меня.