Остановить Гудериана. 50-я армия в сражениях за Тулу и Калугу. 1941-1942 - Сергей Михеенков

Начали устраиваться. Выбросили трупы немцев. Рядом, на брустверах в сторону второй немецкой линии, выложили своих. Им теперь все равно. Через час-другой застынут, никакая пуля не возьмет.

Спустя некоторое время внизу, возле проволочных заграждений, появилась тридцатьчетверка, та самая, которая ушла по лощине влево. Теперь она уходила назад.

– Ушли наши танки, – сказал кто-то из бойцов.

– У танкистов своя работа.

– Это так. Попукали и ушли.

Глава 11 Битва за Варшавское шоссе

«Мои указания об использовании вторых эшелонов командующие 50-й и 33-й армиями не выполнили…»

Генерал Терешков: почему он не возглавил прорыв? Прорыв. Снова – прорыв. Гибель полковника Краснопивцева. Погибшие и пропавшие без вести. Сколько погибло во время прорыва? Жуков: «Уничтожать блокированного в населенных пунктах противника…» Пополнение. Снова в наступлении. Захват Узломки и неудачи под Медвёнкой. Десантники. Оперативная пауза. 10-я моторизованная дивизия выводится во второй эшелон. 50-я армия принимает пополнение перед новым наступлением. Воспоминания младшего лейтенанта М. Адлера. Зайцева Гора. Штурм Фомино-1. Жесткий разговор Жукова с Болдиным.

Что же происходило под Барсуками?..

Когда стало понятно, что немцы решили не выпускать из оперативного окружения дивизии Северной группы 50-й армии, Болдин отдал приказ генералу А.Д. Терешкову на прорыв. Терешков, командир 413-й стрелковой дивизии, был назначен временным командующим группой войск, находившихся в окружении.

Выходить решили в направлении села Вышнего, навстречу 336-й стрелковой дивизии. Она в очередной раз готова была ударить навстречу, чтобы ускорить и облегчить прорыв.

Прорыв был назначен в ночь с 13 на 14 февраля. Основные силы 340, 154 и 173-й стрелковых дивизий, оставив заслоны, скрытно перегруппировались на южный участок котла, заняли исходное положение. Экипажи уцелевших танков 32-й танковой бригады распределили горючее поровну, вывели боевые машины в исходный район и заглушили двигатели, чтобы не демаскировать себя.

Ночь уходила в глубину. Все было готово. И тут начало происходить непонятное. Генерал-майор Терешков, который, согласно приказу командарма, должен был руководить прорывом непосредственно в боевых порядках, в исходном районе не появился. Не было и его дивизии. Видя неладное, командир 154-й стрелковой дивизии Я.С. Фоканов принял командование на себя. Именно он готовил войска к прорыву и он их повел.

Наконец появился и генерал Терешков. Но время было упущено.

Пока шло совещание старших офицеров дивизий и бригады, пока те ставили задачи своим подразделениям и командирам, наступил артиллерийский рассвет.

В атаку пошли уже засветло. И сразу же попали под ураганный огонь противника. Вот захлебнулась, подавленная артиллерийским и минометным огнем, первая волна. Пошла вторая. Немцы отбили и вторую. Затем организовали контратаку, в ходе которой выяснили: именно здесь сконцентрировались основные силы для прорыва. Через несколько минут район был накрыт ураганным огнем артиллерии и авиации.

В самый разгар боя на прорыв, когда бойцы лезли вперед через растерзанные тела своих товарищей, генерал Терешков отвел свою 413-ю дивизию из исходного района назад, в лес, в безопасное место. Она под обстрел не попала.

Дивизии, понеся большие потери, тоже вынуждены были отойти в лес. Теперь район их сосредоточения был настолько мал, что его из конца в конец простреливали батальонные минометы противника.

В это время немцы захватили высоту 186,1, которую до этого времени контролировала Северная группа 50-й армии. Терешков приказал штурмовать высоту. Измотанные неудачными атаками на прорыв, голодные, с тремя патронами на винтовку, бойцы пошли и в эту атаку. И она тоже закончилась провалом. Немцы успели установить на склонах высоты пулеметы и встретили цепи красноармейцев плотным огнем.

День заканчивался. На вечер был назначен решающий прорыв.

Все понимали, что это будет последняя атака. На другую не хватит уже ни сил, ни боеприпасов, ни бойцов.

Все тяжелое вооружение решено было бросить в лесу.

Оставлены были и дивизионные госпитали. Раненые обрекались на гибель.

Командир калужского поискового отряда Виктор Сапожников однажды рассказал мне, что совсем недавно в пойме реки Лидии близ высоты 186,1 и села Вышнего они отыскали несколько ям – воронок от тяжелых авиабомб, – буквально заполненных костями бойцов группы прорыва. В первую же весну после нашего разговора я побывал там. На отвалах лежали груды валенок и обрывки ремней. Останки (кости) перезахоронили у мемориала в деревне Барсуки на Варшавском шоссе.

А старики Вышнего рассказывали, что кости лежали по всему лесу. Что несколько землянок были буквально забиты скелетами, одетыми в телогрейки. Потом вышел указ о том, чтобы останки похоронить. Но кто их будет собирать и носить в одно место? И жители закапывали кости там, где их находили.

Когда стемнело, построились в колонну. Впереди гранатометчики и автоматчики. Командовал группой прорыва командир 473-го стрелкового полка полковник М.П. Краснопивцев. Во главе своих подразделений становились и другие старшие офицеры. За ударной группой, уступом, построилась усиленная сводная рота стрелков, вооруженных винтовками. За сводной ротой, также уступом, основная масса войск. Восточнее основных сил, долиной реки Лидии, должны были прорываться несколько танков 32-й танковой бригады, которые уцелели после неудачной утренней атаки. Такой маневр должен был отвлечь внимание противника от основного направления прорыва.

И на этот раз прорыв удался. Правда, цена успеха оказалась чудовищной. Во время прорыва погибли многие известные нам офицеры, герои калужского рейда, в том числе майор Балбачан и полковник Краснопивцев.

Генерал Терешков благополучно вышел из окружения. До сих пор остаются неясными мотивы его уклонения от исполнения офицерского долга в окруженной группировке под Барсуками. Говорят, он шел в колонне рядом со своими бойцами, во втором эшелоне. Хотя послужной список генерала свидетельствует о том, что личной храбрости ему было не занимать. Участник Первой мировой войны, унтер-офицер, командир пехотного взвода. Награжден тремя Георгиевскими крестами и тремя Георгиевскими медалями. Воевал на Халхин-Голе, в Испании. В мае 1943 года генерал-майор Терешков будет назначен командиром 38-го стрелкового корпуса. С ним пройдет до Победы. В январе 1945 года корпус отличится во время проведения Висло-Одерской наступательной операции. Командир корпуса будет представлен к званию Героя Советского Союза и получит свою заслуженную «Золотую Звезду».