Большая Тюменская энциклопедия (О Тюмени и о ее тюменщиках) - Мирослав Немиров

1983-84: основатель и вождь «Алкогольного клуба (Движения дудуистов)» — первого в Тюмени длительного опыта альтернативного образа жизни.

1984-87: служба в армии, из них год — в дисбате.

1987-89: возвращение в Тюмень, организация рок-группы «Культурная революция» и некоторое время деятельность в качестве ее вождя.

С 1989 года проживает в Москве; женат; двое детей; занимается мелким бизнесом; заочно учится в богословской академии на факультете катехизации.

Историй и случаев из жизни С. существует бесчисленное количество, например следующая в изложении Крылова Ю.

1.

Вот представьте себе ноябрь 1982 года.

Как раз, если помните, в это время умер генсек Леонид Ильич Брежнев.

И, если помните, в первый день было очень страшно.

По этому поводу народ довольно дружно нажрался всяких алкогольных напитков, благо их в 1982 году продавали с утра и свободно; не был исключением и Артурка. И вот просыпается он, значит с бо-о-ольшого бодунища, у Шапы, по-моему, дома, от телефонного звонка. О том, что Леонид Ильич помер, естественно не помнит. Так же он ни сном ни духом о том, что его родной город Набережные Челны переименовали в «Брежнев».

И вот, значит, просыпается он, башка трещит, клянет на чем свет стоит проклятый телефон, берет трубку, и этак раздраженно:

— Че нада?

А ему в ответ телефонистка таинственным голосом:

— С Вами будет разговаривать Брежнев!»

Говорят, он трубку уронил, сидит, в стену смотрит, — страшно! А это его родители звонили, которым тоже было страшно.

Теперь переходим к историям, поведанным М.Немировым:

2.

В 1988-90 годах С. (как впрочем, и куча всех остальных тюменских личностей — Шаповалов Ю., Неумоев Р., Ковязин А., Попов Д. и пр.) находится под сильнейшим влиянием Михайлова А. (см) и весь погружен в вопросу оккультизма, экстрасенсорики, всевозможной хари кришны и проч.; лексикон указанных деятелей в это время на три четверти состоит из терминов типа «эгрегор», «энергетика», «астрал», и проч., и даже портвейн, прежде чем пить, в обязательном порядке его подвергают «пранизации», дабы он стал «сатвическим» а не «тамасическим».

Наиболее оголтелые формы это все принимает именно в исполнении Струкова А.

Вот характерный случай.

С. осенью 1989 начинает активно приятельствовать с Жилиным М. (см), который и тогда уже был богачом; Ю. Шаповалов в это время имеет у себя на дому в качестве приживала Немирова М., и основным ежеутренним занятием указанных двух является сидеть и думать, у кого бы сегодня занять денег с целью опохмелиться.

Тут вдруг и вспоминается: Жилин! С ним же Артурка корефан! Пускай его он и раскрутит на вспомоществование бедствующим товарищам! Тут как раз и появляется Артурка, как deus ex machina.

— А что, Артурка, — начинает подкатываться к нему в своей обычной вкрадчивой манере Шаповалов Ю., — с тобой, говорят, нынче Жилин дружит?

— Да! — важно отвечает Струков А., — Он тянется ко мне.

И поясняет:

— Вы понимаете, у него сейчас такой период, он тянется ко всему чистому, светлому!

3.

Или вот, например, случаи и сведения из нынешнего периода жизни Струкова А.

Например, такой.

Тесть С., то есть отец его жены, является полковником в отставке, а нынче преуспевающим бизнесменом в области строительного бизнеса: строит он до фига всего, от теплиц и коттеджей до многоэтажных домов в Москве, Подмосковье и даже на Украине.

Когда после двухлетней подготовки знакомство и дружба С. с являющейся нынче его женой Наташей завершилось, наконец, именно этим самым браком, тесть, скрипя сердце — ох, не о таком муже он мечтал для своей дочери! — тем не менее смирился с фактом, и в знак этого понадарил молодой семье безобразнейшее количество всех, какие только бывают в природе, разновидностей продукции международной промышленности, применяемой в быту: в артуркином доме буквально теперь повернуться негде — все заставлено видиками, телевизорами, колонками, си-ди-плейерами и прочим тем, что В. Шинкарев дал замечательное название «шмудаки».

Но дело вот в чем: дело в том, что Артурка, являясь личностью глубоко погруженной в вопросы православного познания истины, причем совместно с супругой Натальей, глубоко безразличен ко всем эти шмудакам, и даже не интересуется, как они включаются.

Поэтому регулярно происходят следующие сцены: тесть приходит в гости и хватается за голову:

— Почему телевизор не включен?! Почему радио не поет?!! Почему пластинки не играют?!!!!

— Я колочусь изо всех сил, вам все это понакупываю — самое лучшее! — а вы даже всем этим не пользуетесь! Презираете!

Такова семейная жизнь Струкова А.

Впрочем, артуркиного тестя можно понять: зять ему попался, конечно —.

Да просто какой-то из лохов лох, поговорить с ним не о чем — Марию от Марианны не отличает!

Ну точно как будто только-только из тюменской тайги вышел!

29 ноября 1995, среда, шесть сорок утра.

«Сведения»

Я, умей на гитаре играть,

я бы стал её брать,

стал по струнам рукой вдохновенной бряцать,

стал бы я напевать:

— Опять наебли.

— Опять наебали, опять.

— Опять наебли ай-люли,

наебали ох сука-билядь,

так я пел бы и пел нараспев,

и припев:

— Суки!

— Суки!

— Суки!

— Суки!

— Наёбывают и наёбывают.

— Как хочут так и наёбывают.

Стал бы жаловаться на жизень

вязкой, нудною ставшей в последние годы

только водярой одною которую и разжижить

не такою была чтобы клееподобной;

стал бы плакать о том и о сём,

и вообще обо всём,

и начинал повторять:

— Опять наебли, опять.

Опять наебали ебать блядь копать,

токовал бы как тетерев,

и припев:

— Наёбывают и наёбывают!

— Как хочут, так и наёбывают!

Суки!

Суки!

Суки!

— июнь 1997

Стихотворение есть описание катавасии, которая происходила с газетой «Сведения». Это еженедельная газета, автор этих строк и его птичка Салаватова Г. пытались издавать ее весной и летом 1997-го года ради денег — но и ради интереса. Вот эта история.

После того, как ее частнопредпринемательская деятельность, которой она мучилась восемь лет (полиграфические услуги) к весне 1997 рухнула окончательно, причем бессмысленно и беспощадно, моя птичка стала искать себе иные средства к существованию. В газете «Работа для вас» она обнаружила объявление «Требуется специалисты в области полиграфии».

Пошла. Рассказала о себе. Спросила затем: — Ну, а вы кто-что?

— Да мы вот газету решили издавать, рекламную такую.

— Рекламную? Ну, впрочем, мне все равно: как прикажете.

— Да можно бы и кроме рекламной еще и содержательну, но — специалистов нет. И — нет столько денег, чтобы переманить спецов из крупных газет. Так что —

— Так мы вам все сделаем!

И стали делать.

Не долго мудря, мы решили использовать все ту же идею, еоторую я разрабатываю вот уже сколько лет: перенести ее на газетную почву. Делать Общую Энциклопедию Всего — в форме еженедельной газеты форматом А-3 объемом 8 полос.

Познавательные и увлекательные сведения обо всем подряд не привязанные к сегодняшнему дню — хотя при этом все-таки и привязанные — обо всем подряд, в алфавитном порядке.

Собственно, написать 8 полос в неделю всяких разных сведений на заданную букву я бы и сам мог — но этобыло бы недостатлчно разумно: а: я не являюсь, увы, таким уж виртуозом пера, поэтому все, написанное мной, было бы написанное одним языком и в одной манере — а это скучно; 6: мои познания обо всем являются все-таки ограниченными. Так что газета, написанная одним мной, имела бы весьма однобокий и однообразный характер.

Рассудив так, мы призвали на помощь друганов и братонов: Макса Белозора, который тоже сидел без денег, и который во-первых, художник — сумеет решить вопросы оформления и так далее; призвали и Авдюшу Тер-Оганяна, ибо он человек светский, всех знает — он пускай привлекает авторов.

Так и сделали.

Максу с Авдеем идея понравилась — опять же, обещали платить — они засуетились — в течение недели привлекли всех знакомцев — в основном, художников-концептуалистов, в том числе, например, и столь прославленных, какими являются Звездочетов, Литичевский, Осмоловский, рассказали им идею, она тоже им всем понравилось, все что-нибудь да понаписали на букву Ш — именно с Ш было решено начать для пущего идиотства; нашли специалиста по компьютерному макетированию; тот придумал и сделал макет, короче, за две недели на пустом месте, не потратив ни копейки денег, мы газету сделали. Принесли этому мычу по имени Николай Демьянович — ну давай, издавай, плати деньги за работу, мы уже пишем следующий номер.

Тут все и зависло:

— Да, конечно, это очень замечательно, да, конечно, всем заплатим, и будем издавать, вот со следующей же недели и начнем, — было сказано нам, после чего на следующей неделе происходило то же самое, и так длилось май, июнь, июль. Пока мы наконец, не отчаялись окончательно, обозвали Демьяныча — Динамычем, плюнули и растерли.