Русские воеводы XVI–XVII вв. - Вадим Викторович Каргалов

Иоганна де Родеса стали определеннее. В марте 1653 г. он сообщал, что «полковнику Бухгофену было объявлено быть готовым со своим полком в поход, чтобы он мог, когда ему будет выдан приказ, тотчас выступить». В апреле «старый генерал Лесли» был послан для ревизии пороховых запасов, и «теперь на всех пороховых мельницах усиленно работают», а в Германию и Голландию отправлен купец Виниус – «купить хорошее количество пороха, фитилей и других необходимых принадлежностей к войне, а также навербовать и принять хорошее число иностранных офицеров». Но только в середине ноября 1653 г. резидент наконец решился прямо написать своей королеве, что «русские вцепятся полякам в волосы»!

Кстати, этим «секретом» резидент поделился с королевой всего за неделю до того дня, когда в Успенском соборе в Кремле торжественно и всенародно было объявлено, что царь и бояре «приговорили итти на недруга своего польского короля». Решение же о войне было принято значительно раньше. Умели наши предки хранить свои военные тайны!

Видимо, не очень верили в возможность быстрого вступления России в войну и в Речи Посполитой. Король Ян Казимир форсировал свое наступление на Украину, не учитывая, что именно это может подтолкнуть Россию к решительным действиям. А догадаться о такой возможности следовало хотя бы по оживленным посольским переговорам.

С декабря 1652 по январь 1654 г. в Москве находилось представительное украинское посольство во главе с генеральным войсковым судьей Самуилом Богдановичем. Весной 1653 г., когда началось новое польское наступление на Украину, в Москву прибыло посольство Силуяна Мужиловского с прямой просьбой о военной помощи. Мужиловский умолял царя Алексея Михайловича: «Учинил бы им на неприятелей их на поляков помочь думою и своими государевыми ратными людьми!»

Было это в апреле, но еще в марте 1653 г., до приезда Мужиловского в Москву, русское правительство начало первые мобилизационные мероприятия. В дворцовых разрядах записано:

«Марта в 19 день государь указал во все городы послать к воеводам и к приказным людем государевы грамоты, ведено стольником, и стряпчим, и дворяном московским и жилцом сказать, чтоб они были на Москве на указаный срок, мая к 20 числу, со всею службою; а на тот срок изволит их государь смотреть на Москве на конех.

Марта в 23 день посланы государевы грамоты в городы к воеводам и к приказным людем, ведено во всех городех выписать, кто имянем в городех в приказной избе старых солдат и по какому государеву указу».

В Польшу отправилось русское посольство во главе с князем Репниным-Оболенским, которое в ультимативной форме потребовало от короля остановить наступление на Украину и придерживаться условий Зборовского договора.

В июне 1653 г. царь Алексей Михайлович в письме к Богдану Хмельницкому сообщил, наконец, о согласии принять в русское подданство казацкое войско и все население Украины.

28 июня на Девичьем поле прошел царский смотр собранного войска, которому от имени царя думный дьяк объявил, что вскоре придется «супротивные воевать», и призвал воинов «с радостным усердием готовым быть!»

Наконец, 1 октября 1653 г. Земский собор решил вопрос о принятии украинцев в русское подданство и о войне с Речью Посполитой. Как уже говорилось выше, это решение официально прозвучало 23 октября в Успенском соборе. Тогда же было произведено назначение воевод в полки.

На Украину поехало большое царское посольство во главе с боярином Бутурлиным, но ему пришлось на два месяца задержаться в пограничном Путивле: Богдан Хмельницкий с казачьими полками сражался под Каменец-Подольском с «коронным войском». Только 31 декабря русское посольство прибыло в Переяслав, торжественно встреченное горожанами. 6 января 1654 г. в Переяслав вернулся гетман Богдан Хмельницкий.

8 января 1654 г. на городской площади открылась знаменитая Переяславская рада, в которой приняли участие представители всех украинских полков и «великое множество всяких чинов людей». Решение о воссоединении с Россией было принято единодушно: «Чтоб есми вовеки вси едино были», «быти им з землями и з городами под государевою высокою рукою навеки неотступным». Боярин Бутурлин вручил Хмельницкому знаки гетманской власти – военное знамя, булаву, парадную одежду. В царской грамоте содержалось обещание держать Украину «в оборони и в защищенье» от врагов.

Вскоре это обещание пришлось выполнять ценой огромных жертв и тягот со стороны Российского государства…

Дело в том, что Переяславская рада 1654 г., которой обычно заканчиваются популярные книги о воссоединении Украины с Россией, была важнейшим, но декларативным актом. Чтобы воссоединение стало реальностью, России пришлось выдержать три изнурительные войны с Речью Посполитой и Швецией. Продолжались эти войны с небольшими перерывами тринадцать лет!

Об этих войнах, прибавивших немало славы русскому оружию, почти ничего не известно широкой читательской аудитории. Еще меньше знают наши современники о русских воеводах, водивших полки в победоносные сражения и штурмовавших каменные стены больших городов. Мы попытаемся рассказать о двух из них – Алексее Никитиче Трубецком и Юрии Алексеевиче Долгорукове.

В жизни их было много общего. Оба они родились в самом начале «бунташного» XVII в., оба принадлежали к знатным княжеским фамилиям, давшим России много прославленных воевод, дипломатов, государственных деятелей, оба как бы продолжали традиционную для их родов пожизненную «службу» Отечеству, прославились в ратных делах, да и ушли из жизни почти одновременно: Алексей Трубецкой – в 1680 г., Юрий Долгоруков – в 1682 г. Войну 1654–1667 гг. они прошли от начала и до конца, через все победы и неудачи. Впрочем, в отличие от многих других воевод, у Алексея Никитича Трубецкого и Юрия Алексеевича Долгорукова неудач почти не было…

Как многие знатные княжеские фамилии, Трубецкие были Гедиминовичами. Основателем рода считали внука великого литовского князя Гедимина – Корибута (христианское имя – Дмитрий) Ольгердовича, князя Северского, Трубчевского и Брянского, участника знаменитой Куликовской битвы 1380 г. Потомки его, князья Трубчевские (или Трубецкие), сохраняли свой удел до начала XVI столетия, когда перешли на московскую службу. Они были наместниками в пограничных городах, «полевыми воеводами» на «крымской украине», поднимались даже до высокого чина «дворцового воеводы». Отец нашего героя – князь Никита Романович Трубецкой – был боярином, наместником Вологодским, отличился в войне со шведами в конце XVI в. – русские полки под его командованием взяли Выборг.

Князь Алексей Никитич Трубецкой был «от Гедимина колено X» – так записали его в родословных книгах российского дворянства. О детстве Алексея ничего не известно. Первое упоминание о нем в документах относится к 1618 г.: юный князь на царском пиру «смотрел у государя в большой стол», то есть уже получил придворный чин стольника – обычная ступенька в карьере родовитой молодежи. Служба «при дворе» продолжалась более десяти лет, и вдруг в 1629 г. – назначение воеводой в Тобольск, бывший тогда административным центром Сибири. В Москву Алексей Трубецкой возвратился только через три