Снег на губах (СИ) - Вейла Елена

Ты всё испортила, Грейнджер!

Драко выпрямляется на своём слишком удобном стуле и делает вид, что внимательно слушает соседствующего с ним профессора, внушающего, как он рад, что коллектив пополняют молодые способные кадры. А потом Флитвик тихо добавляет слова соболезнования, и Драко больше не лезет кусок в горло.

— Я давно потерял своего отца, и он тоже не был хорошим человеком… — бормочет профессор, который раньше никогда так долго с ним не разговаривал. — Помню в детстве…

— Спасибо! — произносит слизеринец сквозь зубы, чувствуя себя в этот момент Снейпом. — Извините, мне пора на урок.

Для полного счастья не хватало ещё услышать историю о детстве, отце и всех прелестях жизни доблестного профессора Заклинаний.

На Древних Рунах рядом с ним неожиданно усаживается Блейз, хотя этот предмет для сдачи Ж.А.Б.А. он не выбирал. Парни дружно наблюдают, как мимо них проходит Грейнджер, чтобы занять первую парту. Забини замечает, что ни Драко, ни его гриффиндорка не реагируют друг на друга как раньше, и сразу же начинает допрос с пристрастием.

— На хрена ты сегодня уселся с преподами, а не с нами? Профессор Малфой игнорирует своих друзей? Что у вас с Грейнджер? Что она такого натворила? Она сама не своя со вчерашнего вечера! Паркинсон пыталась разузнать, но мисс Кудряшка сбежала с завтрака, чуть не прокляв её. Куда ты ушёл вчера вечером? — настойчиво выспрашивает он тихим голосом.

Драко с раздражением поднимает глаза к потолку:

— Ответить на фонтан вопросов или послать тебя, следователь Забини? Выберу-ка для верности второе…

— Чёрт, да какой следователь?! Я не знаю, что происходит? Голова кругом от всего, что творится вокруг тебя! По всему Хогвартсу расползаются сплетни! Ко мне подходят, чтобы уточнить, правда ли что ты и Грейнджер… Что я должен им отвечать?

— Стоп! — Драко угрожающе сверлит его взглядом. — Надеюсь, ты отвечаешь им, что это неправда? Что эта колдография монтаж…

Забини нервно кривится:

— Ты серьёзно? Вы что, расстались?

— Мы пока на паузе… — Драко бросает взгляд на кудрявую шевелюру и в животе у него что-то противно скручивается.

— Ты идиот? — мулат ошарашенно чешет затылок.

— Да в чём твоя проблема? — не выдерживает Драко и повышает голос.

Гермиона оглядывается, отрываясь от старинной потрепанной книги, лежащей перед ней на столе. Она мгновенно краснеет, когда ловит взгляды парней — тяжёлый пронзительный Малфоя и вопросительный Забини, и поскорее отворачивается.

— Проблема в тебе, Малфой! Она же… Вы ведь… Что такого она могла натворить, что ты всё портишь? — шепчет Блейз, чтобы больше не привлекать внимание Гермионы.

— Ты сам говорил, что у нас ничего не выйдет… — Драко деловито утыкается в свою книгу лишь бы не видеть каштановые кудри, мягкость которых он чувствовал совсем недавно, пропуская их сквозь пальцы.

— Я так не говорил! — хмурится тот. — Я помню каждое своё слово. Я думал, что вы не подходите, но… На самом деле, вы двое созданы друг для друга.

— О, заткнись! Твои романтические бредни действуют мне на нервы.

— Ты мне действуешь на нервы! И ты должен рассказать, что у вас случилось!

— Я больше не пью, а значит, ты ничего не узнаешь.

— О, Всемогущий Мерлин, спорим, не пройдёт и недели, как ты мне всё выложишь!

— Да пошёл ты…

— Сам катись!

— Дорогой мистер Забини, по которому мистер Малфой, как я вижу, ужасно скучал, урок уже давно начался! Вам действительно пора катиться на выход, вы же не выбрали мой предмет для экзаменов! — возмущается профессор Бабблинг.

Пэнси не отстаёт от Блейза в доставучести. Ловит Драко в библиотеке на следующий день. У него с утра свободное от занятий «окно» и он хочет посидеть в тишине с учебным планом и парой специализированных книг по педагогике.

— Ты сдурел? — новый номер «Ежедневного пророка» с размахом впечатывается в раскрытую книгу.

— Как ты узнала, что я здесь? — чёрт, он так хотел в одиночестве доделать это скучное дело — написание планов раздражало его.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— У Ронни есть… А, какая тебе разница? Ты что творишь? — она указывает пальцем на статью под фотографией нового министра магии, но Драко реагирует безразличным пожатием плеч.

Паркинсон фыркает и зачитывает громким противным голосом:

 «Приносим глубочайшие извинения мисс Грейнджер за ложные высказывания нашего корреспондента. Она никогда не имела ничего общего с Пожирателями Смерти, тем более бывшими. На колдографии была запечатлена девушка похожая на Гермиону Грейнджер, Героиню войны и… Бла-бла-бла!»

Она снова нервно шмякает газетой об стол и повторяет:

— Что ты творишь?!

— О чём ты? — Малфой делает вид, что не понимает, хотя на самом деле это он вчера написал гневное письмо в редакцию «Пророка» и обещал подать на них в суд за клевету и судиться с ними, пока они не разорятся. А потом выкупить их и превратить в газету «Купи-продай».

— Всё ты понимаешь! — беснуется Пэнси. — Малфой, что ты делаешь? Это был хороший повод объявить людям о ваших отношениях, чтобы они свыклись и не лезли к вам!

— Паркинсон, ты не лезь не в свое дело! — Как же его бесит желание всех вокруг совать нос в его жизнь.

— Как это не в своё? — шипит та возмущённо.

— Тише, уймись! — он хмурится.

— Как это не в своё? — та, как обычно, не понимает с первого раза. — Я вас свела!

— Ой, да ради Мерлина! Давай ты не будешь устраивать концерты, Святой Валентин в юбке! — он начинает заводиться, и злость искажает его лицо.

— Знаешь, я конечно не такая уж близкая подруга Грейнджер, иногда она меня конкретно бесит! Но сейчас! Сейчас вы оба меня бесите! Что бы там ни случилось, иди и помирись с ней!

— Это наше дело! Если ты не отстанешь…

— Я знаю, какой ты бываешь обидчивый и гордый! Но, дьявол тебя укуси, она первая из тех, кто протянул тебе руку помощи! Может быть, ты это забыл, мерзавец? Даже я вела себя по-скотски! Она любит тебя! И ты тоже её любишь! Засунь свой характер…

Она во многом права и это ещё сильнее раздражает Драко, словно его решение ничего не значит.

— Чёрт побери! — рычит он так, что полки с книгами вибрируют, угрожая скинуть старинные талмуды на пол. — Отвали от меня, Паркинсон!

Он грохает об стол кулаками, и разряды неконтролируемой яростной магии шумно отталкивают надоедливую девчонку к столу напротив.

— Придурок! — обиженно всхлипывает слизеринка и, показав ему средний палец, гордо следует к выходу.

Она прихрамывает.

Кажется, позже ему придётся общаться ещё и с Уизли. Просто отлично.

— Мистер Малфой, в библиотеке нельзя ломать мебель!

— Знаю, мадам Пинс! Ничего не сломано, это случайность! — кричит он в ответ.

— И повышать голос тоже!

Обманутая ведьма проявляется на стуле напротив и тихо заунывно стонет:

— Мистер Малфой, вам придется извиниться перед той девушкой или я сообщу о вашем поведении директору.

В ответ Драко тихо рычит.

— Чёрт возьми, ведьмы, как вы все достали! Ты же видела, что Паркинсон меня вывела из себя! — привидение недовольно хмурит белесые брови, и медленно и угрожающе склоняет голову набок. — Ладно, хорошо, я извинюсь! А сейчас исчезни!

Как ни странно, на следующий день Уизли игнорирует Драко, когда тот окликает Пэнси в коридоре, чтобы извиниться.

Грейнджер идёт следом за своими друзьями, и он поворачивает голову в сторону, делая вид, что не замечает её. В последнее время он постоянно так делает. Совершено по-детски избегает Гермиону. Хотя ему жутко, до ломоты в костях, её не хватает.

Гермиона больше не снится ему. Словно воспоминания о той ночи, как только их облекли в слова, вылетели из головы и растворились в воздухе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Его сны наполнены всякой ерундой, и похожи на дурацкое маггловское кино. Он снова видит отца, такого, как помнил — холеного аристократа с тростью. Они разговаривают, и Драко что-то доказывает ему полночи, пока тот не ссыхается и не кричит, исчезая в воздухе: «Я же говорил тебе, глупый мальчишка, чем это кончится! Я твой отец, и я всегда прав!»