Проект «Изоляция»: Возвращение - Кирилл Шарапов

Но сверху лезли новые и новые твари, этот бой заведомо проигран.

– Уходим вглубь, штурмовики с Эрами прикрывают.

Троица с плазменными ружьями пристроилась в хвост, а Молот пошёл впереди, прикрываемый парой спецназовцев. Первый раунд остался за ними, но вечно игра в кошки-мышки продолжаться не могла, и в этой игре они были явно не кошкой. Изредка он видел голубоватые отсветы, на мгновение разгоняющие темноту подземелья – это тыловой заслон отстреливал различных тварей сгустками плазмы. Туннель, по которому пришлось продвигаться был велик, не меньше пяти метров в ширину, а свод терялся где-то во тьме. Но Ева каким-то образом определила, что высота около семнадцати метров. Туннель уходил вперёд с наклоном вниз. Молот и штурмовики спускались всё глубже под землю.

Через час атаки тварей прекратились, майор сильно сомневался, что удалось уничтожить всех, значит, по какой-то причине их оставили в покое, и, судя по тому, что твари обладали зачатками интеллекта и гнали противника в нужном направлении, следовал вывод, что отряд двигался к нужной тварям точке.

Туннель был прямым, без поворотов, и явно не природного происхождения: многочисленные следы когтей свидетельствовали, что вырыт он не людьми.

Так прошло около двух часов.

– Тусклый свет в конце туннеля, – глядя на сероватое пятно в полукилометре, прокомментировала остановку Маха.

– Главное, чтобы туннель вёл наружу, а не на «тот свет», – схохмил кто-то из спецназовцев.

– Головной дозор – вперёд, – проигнорировав шуточки бойцов, приказал Молот.

Двое бойцов, взяв оружие наизготовку, медленно тронулись в сторону выхода. Один был вооружён стандартным РАК, а второй – новой версией лазерного автомата ЛА8, который Турбин, как и обещал, упрятал в корпус израильского Тавора. И стильно, и небольшие габариты.

Через пять минут они достигли тусклого пятна и на мгновение растворились в его свете, после чего один вернулся в туннель и замахал фонарём.

Молот не стал долго раскачиваться: скомандовав «вперёд!», он побежал к поджидающим у выхода бойцам.

– Что там? – спросил он у спецназовца, который выглядел растерянным.

– Сами посмотрите, – неопределённо ответил тот, и Молот понял, что парень не знает, как описать увиденное.

Сделав шаг, он вышел из пещеры. Его взгляд натолкнулся на совершенно обыкновенное озеро, но вода в нём была не чёрной, а обычной голубоватой, как на Земле, а вокруг зелёная трава, синее безоблачное небо над головой.

– Земля… – раздался за спиной растерянный голос Гали. Она ещё помнила родной мир, да и фотографии и фильмы помогали не забыть его.

– Нет, – оправившись, произнёс Мечислав, – это не Земля.

И указал в небо, где на бреющем полете на них пикировала тварь, состоящая из пасти, полной острых зубов, и крыльев, сравнимых с крылом среднего самолёта. Да и сама птичка превышала размеры самых крупных земных летунов.

Очередь из РАКа слилась с вибрацией энергетических ружей и лазерных автоматов. «Птица» словно налетела на препятствие: крылья сломались, и она кувыркнулась вниз, рухнув в центр озера и подняв полуметровую волну.

– Вот откуда приходят твари, – высказал очевидное Тенг, опустив единственную в отряде снайперскую лазерную винтовку, упакованную в корпус хорошо знакомой Молоту СВУ-АС.

– Все функции штурмового костюма работают в штатном режиме, – раздался из невидимого динамика голос Евы.

Мечислав активировал лицевой щиток: дальномер, показатели жизнедеятельности автонацел, связь с бойцами, сканер частот работали прекрасно, только картинка со спутника отсутствовала, и навигатор был не в состоянии определить его местоположение.

Молот активировал встроенный бинокль и принялся разглядывать местность. Озерцо находилось рядом с гигантской горной грядой, хребет которой терялся далеко в вышине, и дальномер показывал, что в данном месте её высота превышает восемь километров. За озерцом справа раскинулся густой лес, а слева самая настоящая степь.

– Это то, что я думаю? – робко спросила Маха. Она первая стряхнула растерянность, но действительность, в которой она оказалась, поразила её так же, как и бойцов.

Галя была ребёнком, когда ковчег переместился в другой мир, а психика детей гибче, они легче принимают перемены. Сейчас она стала взрослой женщиной, и ещё один переход шокировал и напугал её.

– Да, – продолжая изучать окрестности, отозвался Молот, – это новый мир.

Тыловой дозор по-прежнему прикрывал туннель, и именно им было суждено заметить идущего по их следам человека.

– Движение за спиной, – раздался в гарнитуре голос одного из бойцов, – но это не тварь, это человек.

Молот обернулся и, сделав шаг, вошёл в туннель.

Всё произошло по закону, закону, так не любимому людьми – закону подлости. Челнок Файры фон Касс вышел из сверхсветовой в часе лету от Торна, оставалось задать координаты и спокойно приземлиться.

Но всё рухнуло в один момент. Старый имперский спутник, давно вышедший из строя и чудом сохранивший прежнюю орбиту, тоже желал занять именно это место в пространстве. Тяжёлый удар в кормовой отсек мгновенно смял переборку, и если бы автоматика не изолировала каюту, то беглая княгиня умерла бы очень быстро и мучительно. Хоть Файра и была пьяна в стельку, она, шатаясь, добралась до упрятанного в стену шкафа, где рядом с парадным кителем адмирала нежно-лилового цвета висел скафандр новейшей модификации, и если обычные скафандры способны обеспечить жизнь человеку в течение трёх кругов хронометра, то этот дарил своему обладателю целых девять.

Аварийная сирена орала на весь челнок, свет погас, пришлось одеваться в темноте, и сделано это было вовремя: в кормовом отсеке раздался взрыв, расколовший повреждённый летательный аппарат вдоль от носа до кормы, трещина на стене оказалась не велика, но заделать полметра рваной обшивки было нечем.

Кувыркаясь, всё, что осталось от личного челнока адмирала Нарса, повинуясь заданному ускорению, полетело к планете. Теперь княгиня понимала, каково игральным костям в стакане. Она тщетно пыталась ухватится за что-то, но её снова швыряло на стены, на потолок и пол. Наконец ей удалось обхватить руками ножку кровати и забраться под неё, хотя бы перестало крутить. Тошнило её нещадно – реакция на выпитое накануне, за два дня она почти опустошила бар адмирала. Там осталась последняя бутылка вина не самого лучшего качества, причём приторно-сладкого. Но сейчас Файра не хотела пить, она хотела жить, и если не произойдёт чуда, жить ей осталось до входа в атмосферу.

И чудо произошло: из мелких отверстий в полу, стенах и на потолке пошла пена, которая в течение минуты заполнила пространство каюты. Файру сковало, она не могла шевельнуть рукой, хотя это и не совсем верно: в скафандре она могла шевелить чем угодно, но вот сам скафандр…