Мой адрес – Советский Союз! - Геннадий Борисович Марченко

но вряд ли это мне что-то дало: я и чемпионов не всех помнил, не то что призёров, которых уже к 1970 году были сотни. Одет в обычные брюки и рубашку, на ногах сандалии. Всё-таки не официальный турнир, можно и так.

Интересно, и часто он такие вот подпольные поединки судит? А может, это единственный и уникальный случай? В противном случае тотализатор тут процветал бы буйным цветом, уж кто-нибудь да догадался бы его организовать. Вообще, конечно, тут статьёй попахивает как для участников, так и для организаторов. Не знаю, есть ил такая в УК РСФСР (или Украинской ССР, ведь Крым-то сейчас украинский), но…

Ладно, это меня мало должно волновать, сейчас нужно сконцентрироваться на предстоящем поединке. Клоп уже закончил бинтоваться и сейчас выбрасывал удары в воздух, выдыхая с каждым ударом через нос. Похоже, и впрямь имеет представление о боксе. Хотя удары не настолько быстрые. Чем-то он снова напомнил Валуева, тот толком и не бил, а больше толкал, правда, его «толчок» зачастую отправлял соперника на настил ринга.

Я тоже стал разминаться, имитирую бой с тенью. Разбивки на раунды не будет, дерёмся – пока кто-то из нас двоих не упадёт и нес может продолжать бой. На этот случай и рефери, чтобы предотвратить добивание попавшего в нокаут бойца.

– Боксёры готовы?

– Готов, – кивнул я.

– Готовы, – за нас двоих ответил Клоп.

– В центр… Бокс!

Клоп не бросился вперёд сломя голову, просто под вопли зрителей стал медленно теснить меня к невысокому, в метр высотой фальшборту. Это ты, братишка, не на того напал. Ноги у меня в норме, дыхалка – тут уж и говорить не о чем. А вот насколько у тебя хватит силёнок бегать за мной по «рингу»… И плевать, что я слышу в свой адрес крики из серии: «Ссыкло приезжее!» Это не шоу типа «Король ринга», и важно, не как ты красиво бой проведёшь, а сможешь ли в нём выжить. А я себе ещё дорог, чтобы подставляться под эти пусть и не такие резкие, но мощные удары.

Я пока отмахивался больше для виду, не рискуя сделать это с шагом вперёд и нанести акцентированный удар. Рано ещё, рано, хоть кожа соперника уже и блестит от пота, но дышит он ещё ровно, без свистов и хрипов. Наконец я не выдерживаю, ухожу вперёд и влево, под его правую, на уровне груди руку (привык небось, что по лицу не бьют), и кладу увесистый хук левой.

Ха, для него это всё равно что слону дробинка! Только тряхнул головой, отчего с его короткого ёжика волос во все стороны порскнули капли пота. И вдобавок рыкнул:

– Ну всё, ты меня разозлил!

Публика заходится в восторге, а я ускоряюсь, избегая несущихся в мою голову обмотанных бинтами кулаков. Такое ощущение, что лететь они стали быстрее. Обман зрения или злость придала сопернику сил? В любом случае пока мне удаётся избегать попаданий, но и самому не получается контратаковать.

– Стоп!

Что такое? Мы останавливаемся. Клоп тяжело дышит, его грудная клетка ходит ходуном, я же чувствую себя вполне нормально.

– Боец, выношу вам предупреждение за уклонение от боя, – обращается ко мне рефери, но так громко, чтобы слышали находящиеся на берегу, и уже тише добавляет. – Хватит уже праздновать труса, люди пришли смотреть не на то, как ты тут зайцем скачешь.

Ага, конечно, предлагаешь на потеху публике устроить сечу? И долго я в ней продержусь? До первого серьёзного удара?

Но и игнорировать предупреждение рефери нельзя, пусть даже устное, без снятия очков, которых тут никто не считает. Придётся поработать если не первым номером, то немного прибавить в активности.

И я закружился приставным шагом вокруг Клопа по часовой стрелке. Тот секунд через тридцать начал терять ориентацию в пространстве, и я резко сменил движение, двинувшись против часовой. В этот миг он оказался ко мне открытым левым боком, так как по инерции продолжал вращение по предыдущей траектории, и я не преминул влепить «двоечку» в голову.

На этот раз я попал удачнее. Клопа слегка качнуло, и я, решив, что настало моё время, принялся кидать в его голову удар за ударом. Сил у меня было ещё хоть отбавляй, единственное, чего я опасался – так этого того, что могу поверить кисти рук. А они мне ещё нужны, в сентябре первенство СДСО «Буревестник», и не хотелось бы пропускать его из-за травмированных конечностей.

Я бил, а он стоял и не падал, даже не удосуживаясь поднять руки, чтобы прикрыть голову. Блин, хоть бы пригнулся, а то приходится постоянно лупить вверх, неудобно как-то… А потом Клоп совершенно неожиданно для меня резко, откуда-то снизу, бросил в мою сторону правую, и мне в грудь словно ударил кузнечный молот. В глазах потемнело, а в следующую секунду я осознал, что сижу задницей на раскалённой палубе. Горячо же, блин! Солнце вроде как давно не в зените, но железо обжигает, мне живо представилась скворчащая на сковороде яичница. Причём из моих, хм… Ну вы поняли.

Я вскочил на ноги, с трудом делая вдох. Уклонился от нового удара, шагнул в сторону, пропуская летевшего вперёд Клопа, возникло желание треснуть по подставленному затылку, но боксёрская привычка не дала этого сделать. Как и отвесить сопернику пенделя – это вообще уж неспортивно.

Он остановился у самого фальшборта, развернулся ко мне. Тяжело дыша, вытер ладонью потное лицо.

– Убью!

И буквально побежал на меня, отводя с замахом правую руку. И где его боксёрская школа? Я успел сделать шаг в сторону, кулак соперника пролетел в сантиметрах от моего носа, а я, в свою очередь, заехал ему по уху, правда, получилось вскользь.

И тут он умудрился как-то резко притормозить и, не оборачиваясь, ткнуть меня в бок локтем. Ого! Пусть и не в печень, а в район селезёнки – всё равно чувствительно! А вообще такое разрешено правилами? Или локоть типа того тоже часть руки?

Я невольно скособочился, прижимая к травмированному боку руку. Временно я оказался небоеспособен, пережидая болевой шок, а вот мой противник явно горел желанием добавить ещё. Пришлось побегать какое-то время. До тех пор, пока я не понял, что Клоп почти выдохся. Он уже еле волочил ноги, широко открытый рот с шумом втягивал воздух, лицо было красным и мокрым от пота. Похоже, пора заканчивать этот балаган, тем более что я после того тычка в бок уже практически пришёл в себя.

Ух как мне хотелось засадить ему с ноги… Но нельзя, какие-никакие – а