Однажды в Челябинске. Книга вторая - Петр Анатольевич Елизаров

тебя мент спрашивает… Что с твоим голосом? Как зовут тебя, клоун? Наташа спрашивает, – стажер представился. – Виталий, сержант… Что? Хорошо… Погодь за дверью, раз такой непонятливый. Сейчас Натаха тебе разъяснит.

Вышедшая из клуба Наташа отвела патрульного подальше, чтобы их не видели посторонние. Зайдя за угол, Виталя и Наташа поцеловались. Причем она для этого поднялась на цыпочки, а он слегка нагнулся.

Виталик не понаслышке знает, что девушка целиком и полностью оправдывает свое нахождение на посту начальника службы безопасности клуба «Хамелеон». Тем не менее он сомневался в банальной безопасности самой Наташи: здесь ежедневно творится всяческая дичь, с которой Наталье приходится сталкиваться.

Язык не повернется назвать ее хрупкой и ранимой. Отец Натальи, военный от мозга до костей, всегда хотел сына, отчего устроил своим домашним нехилую казарму, посему Наташа (невысокая блондинка с прибранными в косу волосами, голубыми глазами, заостренным маленьким носиком, приятными чертами точеного лица) ныне может дать фору любому мужику, которых в последние годы неплохо так изнежили. Сильной, ловкой и непримиримой в «Хамелеоне» подчинялись. С детства ее надрессировали на армейский лад: она в совершенстве овладела стрельбой из пистолета (даже стала кандидатом в мастера спорта), с успехом кончила курсы военных медсестер, тягала железо в зале на удивление многих мужиков, которых держала в узде. Частенько сам Виталик ее побаивался – она может так на место поставить, что мало не покажется. Кто кого еще должен защищать в их союзе? Земля пухом тому грабителю, который решится напасть на Наташу в темном переулке.

Пассия Виталика редко проявляла типичные женские эмоции. Он ни разу не утешал Наташу, потому мигом приметил изменение на ее личике, когда та вышла. Будто силится пустить слезу, но попросту не помнит, как это делается. В темных джинсах, облегающей водолазке и приталенном дамском пиджачке она смотрелась сногсшибательно, но Виталик все равно встревожился. Вряд ли он в полной мере представляет, через что ей приходится ежедневно проходить, дабы «Хамелеон» оставался непреступным. Сегодняшний день явно не задался с самого начала.

Скупая слеза посетила лик Наташи, поразив Виталия до глубины души:

– Ты чего, плачешь?

Она героически пыталась вытереть слезу, как из глаз стали катиться другие. Еще и еще.

– Кто тебя обидел, зай? Вернее, у кого хватило смелости тебя обидеть и кто сейчас лежит в нокауте? – она сдержанно улыбнулась в ответ. Парень приобнял ее. – Ну правда, родная, что стряслось?

– Я не рассчитывала, что ты придешь. Если бы мы увиделись утром, я бы уже смирилась с тем, что произошло.

– Скажи: кто с тобой обошелся плохо? Я его дубинкой забью.

– Я сама могу постоять за себя, – напомнила она.

– В таком случае моя роль состоит в том, чтобы узнать, по какой причине на твоем лице слезы… и пойти постоять за тебя еще раз, – не унимался он.

– Ты такой хороший у меня, – Наташа потрепала его по щеке.

– Я стану плохим, если ты продолжишь плакать. Добро должно быть с кулаками.

– Дело в том, что меня… уволили. Сегодня моя последняя смена, – взгрустнулось ей.

– Это невозможно. Кто лучше тебя выполнит такую ответственную работу?

– Найдутся люди…

– Но ты ведь уникальная, – утешал ее Виталя. – Знаешь что, не переживай. Они ни хрена не смыслят. Да сколько ты вложила в это место. Они просто завидуют: мужики слабые и расхлябанные, поэтому и бесятся. Им никогда до тебя не дотянуться. Вот пускай утрутся. Еще локти будут кусать. Не переживай – тебя сейчас с руками и ногами оторвут в любую фирму. Я уж молчу про полицию. Ты же ценнейший кадр.

Наташа улыбнулась – это ли не награда для Виталика?

– Возможно, ты прав.

– Это самая правдивая правда из всех, что есть на свете.

– Я тебя люблю. Мне бы твоего оптимизма.

– Я тоже тебя люблю.

– А чего ж ты пришел-то? – вспомнила Наталья.

Виталий, кажется, толком и забыл о своей миссии.

– Ах, точно! Я же на службе.

– Ну ты даешь, служивый! – он частенько веселил ее, прикидываясь (или нет) несуразным и рассеянным.

– Послушай, Наташ, мы тут разыскиваем кое-кого, – он показал фотографии, что ему перебросил капитан. – Они заметно пошумели у нас на районе, и Барзило не на шутку возбудился их поймать.

– Да вы прям рейнджеры.

– Были такие в клубе?

– Да, вроде видела их, – ответила Наташа, вглядываясь в лица на фото.

– Мы можем попасть внутрь и тихонечко вывести их, а?

– Сомневаюсь, что твой шеф сможет сделать все тихонечко. Судя по твоим рассказам, он еще тот…

– Я буду за ним приглядывать, обещаю. Дело того стоит. И ты поможешь органам, а утром уйдешь отсюда с высоко поднятой головой. А дальше хоть потоп. Соглашайся.

– М-да, с утра наступит совершенно другая жизнь. Я, пожалуй, помогу вам. И пусть только попробуют мне что-нибудь предъявить, – решилась она.

– Вот это по-нашему, – обрадовался Виталик.

– Но полицию у нас не жалуют.

– Я уже понял. Нечего тебе делать в столь подозрительных местах, – и здесь Виталик выдал. – Кстати, о другой жизни… Ты выйдешь за меня замуж? – ему показалось, что сейчас самое подходящее место и время (до сих пор неясно, чем он руководствовался).

Наташа застыла как зачарованная. Она не ослышалась? Обстановка слегка неподходящая. Но что важнее: обстановка или само предложение? Она вновь заплакала и кинулась в объятия сержанта. Ее слезы – счастливые целиком и полностью.

***

Стажер вернулся в полицейский «УАЗик». Барзиле показалось странным возвышенно-одухотворенное лицо подчиненного.

– Я тебя уже заждался. Докладывай.

Виталик, успевший заметить россыпь самых разномастных преступлений, даже не входя в клуб, предложил вызвать подкрепление, чтобы накрыть всех и сразу. В свою очередь начальник на предложение стажера отреагировал крайне негативно и повертел пальцем у виска:

– Сдурел?! Сюда подкрепление вызывать не принято.

– Почему?

– Почему?! Кажется, все остальные в машине понимают почему. Кроме тебя. А таксист вообще в таких вопросах гуру.

– Да-а, знаком, так сказать, на практике с тем, что такое двуличная коррумпированная полиция, – воспарял духом Роман. – А вы…

– Все, достаточно!

– Там столько правонарушений совершается. Лучше подстраховаться, прежде чем идти туда.

– Виталя, этим ты не пресекаешь преступления, а провоцируешь еще одно – против нас.

– Уж лучше тут, чем там.

– Не наше это дело. У них вон свой районный отдел есть – пусть разбираются.

– Чего же мы тогда сюда приехали? Это же не наш район.

– Наше дело – найти сообщников вот этого гада, – указал на Андрея капитан, – и затащить их в наш район. А уж там… Лучше скажи, чего тебе там наговорили?

– Внутрь не пустили.

– Тьфу, я и не сомневался в твоем даре убеждения.