Ночь триффидов - Саймон Кларк

– Вперед, Марни, – тихо сказал я, мобилизовав все, что осталось от былой уверенности. – Но не начинай сразу плыть. Пусть течение несет тебя вниз за стену. Прижми мешок покрепче, и он будет держать тебя на плаву. Ты все поняла? Она кивнула с довольно натянутой улыбкой.

– Вот и хорошо. Теперь вперед. Старайся держаться ко мне ближе. Мы не должны терять друг друга из виду. Холодная вода снова заставила меня стиснуть зубы. Я услышал громкий вздох Марни. Девушка шагнула в реку. Я почувствовал, как уплотнился пластиковый мешок, приняв на себя мой вес. Рядом со мной поблескивал серебром мешок Марни. Оставалось надеяться, что часовые на стене не заметят этого предательского блеска. Несколько точных винтовочных выстрелов – и нам конец. Удерживая одной рукой мешок, я слегка подгребал другой, чтобы быть поближе к Марни. Мои опасения относительно течения полностью оправдались, оно тащило нас на середину реки. На глубине двадцати футов от нас находилось илистое дно, усыпанное предметами (порою довольно неприятными), нашедшими последнее убежище под слоем воды. Очень скоро течение пронесло нас мимо стены и мимо выступающего в воду бревна с колючей проволокой. Мне открылись яркие городские огни. По улицам неслись автомобили. Я даже мог разглядеть гуляющих людей. Это развлекались ночные “совы”. Берег был в пятидесяти ярдах, но поток вращал наши тела, пытаясь утащить подальше от света, утянуть под воду.

– Держись за мою руку, – пропыхтел я. – У меня нет сил плыть рядом с тобой. Как только рука Марни высунулась из воды, я обхватил ее запястье. Она взглядом показала на мешок, который я прижимал к себе свободной рукой. Мешок заметно похудел, и, опустив глаза, я увидел струйку воздушных пузырьков, вырывающихся из дырочки в пластике. Я кивнул, повернул мешок другой стороной и зажал в кулак угол, из которого выходил воздух.

– Надо выгребать к берегу, – прошептал я. – Нельзя допустить, чтобы течение отнесло нас на противоположную сторону. – О том, что противоположный от Манхэттена берег густо заселен триффидами, я упоминать не стал. Мы принялись грести, толкая мешки с одеждой перед собой. К животу снова прикоснулось нечто скользкое, и с моих губ едва не сорвался вопль ужаса. Лишь титаническим усилием воли мне удалось сдержать крик, но по спине и ногам даже в ледяной воде побежали мурашки. Мне казалось, что на моей шее в любой момент могут сомкнуться гигантские челюсти или из-под воды появится рука утопленника и схватит меня за горло. Иррациональные страхи не оправдались. Ночной пловец не вернулся. Мы продолжали грести к берегу. Я показал на растущие у самой кромки кусты и прошептал:

– Выгребаем туда. Там нас не увидят с улицы. Последние несколько ярдов дались нам с огромным трудом. Сильнейшее течение отбрасывало нас назад, и мне по-прежнему казалось, что невидимый речной житель вот-вот возникнет прямо перед моим лицом. Марни плыла чуть впереди, изо всех сил колотя по воде руками и ногами. Ее белые пятки появлялись и исчезали перед моим носом. Через несколько мгновений я ощутил, как что-то очень острое процарапало по моим коленям. Я опустил руку поглубже, и мои пальцы уперлись в камень. С наслаждением встав на ноги, я выбрался из реки и совершенно обессиленный уселся рядом с Марни, которая как ни в чем не бывало выжимала воду из волос. Я уже начал развязывать шнурок на своем мешке, когда Марни толкнула меня локтем и кивком показала на реку. Я увидел, как из воды возникла темная, закругленная по краям масса. Это было живое существо – я сумел разглядеть спинной плавник. Затем я услышал шипение воздуха, и над водой на мгновение возникли струйки пара. Итак, это было мое морское чудовище. Мой гость из бездны. Я улыбнулся (с огромным облегчением, надо признаться) и сказал, больше обращаясь к себе, чем к Марни:

– Это всего лишь портовый дельфин, иначе называемый морской свиньей. Однако наслаждаться мне пришлось недолго, поскольку через минуту из кустов появилась чья-то ручища и мне в горло уперлось острие здоровенного охотничьего ножа. Другие руки схватили Марни и, заткнув ей рот, утащили в тень кустарника.

Глава 40

НЕЧТО ОЧЕНЬ ЗЛОЕ ПРИХОДИТ ЭТИМ ПУТЕМ…

Нас оттащили от кромки воды в кусты. Я все время чувствовал уколы ножа в шею и понимал, что любое неосторожное движение станет для меня последним. Здоровенная лапа схватила меня за подбородок и повернула лицом к пробивающемуся через кустарник свету уличных фонарей.

– Ну и что же нам делать с этими голубками? – спросил чей-то голос.

– Убей их.

– Но…

– И побыстрее. Ножом. С другого места послышался еще один шепчущий голос:

– Постой. Я этого парня где-то уже видел.

– Где?

– Да это же пилот, который вез нас сюда… Англичанин… Как его там… Мэйсен, что ли? Точно – Мэйсен!

– Ты уверен?

– Абсолютно. За этим последовало небольшое, так же шепотом, совещание. Потом я услышал:

– Сторожите их здесь. Я мигом. “Миг” затянулся по меньшей мере на добрых полчаса. Все это время сторожа не спускали с нас глаз. Блестящий клинок, как я мог заметить, был поднесен и к горлу Марни. Наконец в глубине кустов послышался шорох, и чей-то голос прошептал:

– Сакраменто.

– Берлин, – прошипел в ответ мой страж. Из кустов вышли несколько человек, и знакомый, хотя и несколько удивленный голос произнес:

– Дэвид, какого дьявола ты здесь оказался? – Рука, державшая меня за челюсть, исчезла. Соответственно, исчез и клинок. Я повернулся и увидел Гэбриэла Дидса. Он в изумлении переводил взгляд с меня на Марни, с Марни – на меня. Наконец по его роже расползлась широкая улыбка, и он спросил:

– А почему вы голые? Я поспешил рассказать Гэбриэлу, что произошло, не забыв сообщить печальную новость, связанную с захватом наших гидропланов. Услыхав о самолетах, он огорченно щелкнул языком.

– Придется искать другой способ возвращения. Но сейчас наша первоочередная задача подыскать для тебя новое укрытие.

– Не выйдет! – заявил я. – С этого момента я участвую во всех ваших затеях как полноправный член группы. Кроме того, я хочу разыскать Керрис и вытащить ее из этого места.

– Если она захочет его оставить.

– А вот это я хочу услышать из ее собственных уст. Она сама объявит мне о своем решении.

– О'кей, – кивнул Гэбриэл. – Но до завтрашнего дня – точнее, до второй его половины, – мы сидим ниже травы и тише воды. Вплоть до часа “Ф”.

– Час “Ф”?

– Время, когда начнется фейерверк. Объясню позже.

– Но как вам удалось перебраться через стену? – спросил я, натягивая летные ботинки на мокрые ноги.

– Мы прошли под землей, – ответил Гэбриэл и, бросив взгляд на Марни, продолжил: – Но твоя проводница, судя по всему, этого пути не знала. Если бы знала, ты бы не замочил ноги, да и твоя… природная скромность не претерпела бы урона, – с легкой улыбкой закончил Гэбриэл и знаком пригласил меня следовать за ним. – Смотри внимательнее под ноги, – сказал он. – Саперы, увидев, как вы кувыркаетесь в реке, поставили здесь заряды. – Кивнув в сторону массивного бетонного сооружения, возвышавшегося в тридцати шагах от нас, Гэбриэл добавил: – Бункер зенитной батареи, поэтому – молчок. – И он приложил палец к губам. Когда мы вышли из кустов, я увидел, что саперы одеты в обычные цивильные наряды и ничем не отличаются от заурядных жителей Нью-Йорка. Гэбриэл взглянул на лохмотья Марни и что-то негромко сказал одному из своих саперов. Тот стянул с себя свитер и передал ей. Надетый поверх лохмотьев свитер скрыл все многочисленные потертости и дыры. Мужской свитер казался на ней нелепо длинным, но тем не менее девушка не выглядела как беглянка из концентрационного лагеря. Наша прогулка оказалась короткой. Мы прошли не более квартала, когда Гэбриэл показал на дверь рядом с входом в залитое светом кафе. Он постучал, и дверь приоткрылась на дюйм. Когда человек за порогом убедился, что мы те, кого он ждет, дверь распахнулась полностью. Прямо за дверью оказались ведущие вниз ступени. Гэбриэл, а следом за ним и мы спустились в большое подвальное помещение, наполовину уставленное рулонами бумаги. На некоторые рулоны были положены доски, образующие подобие коек. В одном углу высился штабель коробок с консервами и бутылками с водой.

– Можете приступать к ужину, – сказал Гэбриэл, сопровождая слова широким жестом. – К сожалению, могу предложить лишь консервированную фасоль в томате. Кроме того, у нас в изобилии имеются сливки и яблочный пирог. Я создал большой запас на случай, если к нам пожалует Сэм Даймс, – с улыбкой закончил он.

– Где он?

– Занимается в неизвестном мне месте какими-то важными делами, – пожал плечами Гэбриэл. Я посмотрел на Марни. Та, оправившись от дневных приключений и ночных заплывов, уже приступила к консервированной фасоли в томатном соусе. Часы показывали три ночи. За последние сорок пять минут в убежище вернулись еще несколько саперов. Не говоря ни слова, они сбрасывали ботинки и укладывались спать на импровизированные койки. Гэбриэл снабдил нас с Марни одеялами.