Искры Разума - Алексей Валерьевич Исаров

вблизи. Зверодраконы казались букашками рядом с мощной, несокрушимой и одновременно стремящейся вверх строгой громадой без украшений и барельефов на светло-серых каменных стенах. Однако новоиспечённый дарман ожидал увидеть в несколько раз больше народа, стремящегося послушать утреннюю службу. Количество, приближающееся к ста процентам обитателей Авваатера. Всё-таки город верующих Светлых. Нет, столпотворения у входа в Храм не обнаружилось. Наверное, даже если жители и религиозны, то частенько находят с утра дела поважнее посещения места поклонения. И - опять-таки вопреки ожиданиям - никаких проблем дарманы не испытали ни при входе внутрь, ни внутри Храма. Входы, кстати, находились как на уровне земли, так и на опоясывающем второй ярус широком балконе. Именно воздушным ходом они и воспользовались.

Створы массивных, обитых металлом дверей были широко распахнуты вовнутрь, в короткий коридор, плавно перешедший в зал, своими габаритами немногим, пожалуй, уступавший залам в аракештском космопорту. Возможно, так казалось благодаря полусферическому потолку или гулкому эху шагов. В зал входили ещё два перехода, а восточная стена... хотя... не было там никакой стены: вместо неё громадное окно, через которое открывался поразительный вид на долину, мокро-зелёную с серо-голубыми клоками ваты тумана, горы, тёмные и суровые, и чистое небо, в нетерпении алеющего последние минуты перед рассветом.

Изабелла, извинившись перед своими постояльцами, присоединилась к небольшой группе крылатых, стоящих, казалось, у самого края пропасти, обрывавшейся в девственный пейзаж. Дарманы и дракон влились в неплотную толпу остальных зрителей предстоящего действа. Те сначала боязливо и с любопытством поглядывали на новые лица, но потом привыкли и перестали замечать их вовсе, относясь так же, как к остальным крылатым. Между тем, проведя короткое совещание, Изабель и шесть остальных певцов рассредоточились по залу: встали у стен через равные промежутки. И замерли, глядя в отверстие, из которого тянуло свежим предрассветным ветром.

Зал затих, шёпот смолк, утих шелест под потолком. Прошли секунды, показавшиеся нетерпеливым зрителям и слушателям чрезмерным сроком для ожидания. Чуть ли не бесконечностью.

Но вот между двумя гранёными пиками сверкнул ярко-золотой лучик.

Тут же сзади и справа раскатистый бас затянул пение - неторопливое, размеренное. Свод потолка ответил резонирующим гулом и словно запел сам, окружив мелодией со всех сторон. Пусть это и был ставший знакомым Вирану праговор, но множество непонятных и архаичных слов не давали чётко вникнуть в смысл.

Как только бас добрался до конца куплета, симметрично ему справа мотив подхватил баритон, только пел он не вместе с ним, а повторял самое начало, которое сливалось с продолжением, совпадая гласными звуками. Мелодия оживилась и стала более мощной, замысловатой и больше стала напоминать музыкальную композицию, а не простой мотив. Через куплет за ним последовал и тенор, запевший текст сначала, точно так же вплетающийся в ушедшие вперёд менее тонкие голоса. Звучание хора обрело такую энергию, что, казалось, именно благодаря ему поднимается всё выше и выше светило. Но и это не был предел: постепенно включались и женские голоса, от низкого, почти мужеподобного контральто до тоненького сопрано. Но так и не приходила какофония - они пели одни и те же гласные звуки с одной и той же скоростью, хотя благодаря возрастающей силе и казалось, что мотив постепенно ускоряется.

Когда самый тоненький женский голосок допел первый куплет, бас умолк, завершив свой текст. Следом за ним один за одним утихали и остальные, оставляя наедине с бездонным небом высокие тембры.

И, наконец, когда продолжала петь единственная девушка, бас затянул долгую и протяжную ноту, становясь фоном, превращая её голос в хор из тысячи певиц, которому резонировало уже само залитое солнечным светом небо, полусферическое как свод зала Храма. Даже после того, как прекратили гласить гимны и они, ещё долго витало между поражённо молчащими слушателями поющее эхо.

На всякий случай потрогав уши, Виран оглянулся на остальных со смесью восхищения и удивления.

- Вы…

- Тшр, - шикнула Гренея, ловя остатки гимнов.

- Весь храм это огромный резонатор, - произнёс полушёпотом чёрный дракон, ещё не отошедший от погружения в податливую массу звуков, обтекающих всё тело.

- Ви, а нельзя без технических подробностей? – Пайро с неохотой оторвал глаза от певцов, скромно стоящих у стен. – Строивший храм должен был быть гением, чтобы сотворить такое!

Зелёный дарман в последнее время увлекался музыкой, скрывая это даже от друга. «И они пели всего лишь гимны Творцу. А будь то чем-то другим? Таким же грандиозным, но посвящённым иному явлению?» - Размышлял Пайро, встречая повсюду радостные лица зверодраконов. «Какой был бы эффект… Эфердарастрикс многое потерял, не сообразив изучить храм. Исследователи… Стоп, а где Ви?» Он покрутил головой, но чёрного дракона нигде поблизости не было. Только стоял у левого крыла! Может, сбил кто с ног? Рок’ханцам всегда сложно находиться с более крупными собратьями. Дарман вежливо потеснил соседей, протаривая себе дорогу из толпы. Кричать? Окружающие не поймут. Уже готовый позвать ненавистного Стармайнда, он замер - Виран, сцепив руки, беседовал с незнакомым зверодраконом. Чёрный, с длинным хлёстким хвостом и перепончатыми крыльями, тот произвёл двоякое впечатление. Вроде глазу и не за что зацепиться, а облик Пайро чем-то не понравился сразу же. «Хм, Ви нашёл себе собрата по цвету – даже вместо перьев перепонка», - тем не менее, внутренне усмехнулся зелёный. Такое чувство, что от незнакомца исходят непонятные эманации. Внутренний голос кричал об опасности, но где она? Зверодракон изредка кивал головой, отвечая на вопросы маленького дракона.

- Пайро, познакомься, это Ниур. Как и мы, он прибыл издалека.

- Приятно познакомиться, - задорно подмигнул дарману новый собеседник. – Необычная у вас компания собралась. А главное, все отправились в храм.

- Нам рекомендовали заглянуть на утреннюю службу, - Пайро решил не раскрывать правды. – Хозяйка дома посоветовала. Да и ей приятно увидеть здесь новых слушателей.

- А я немного разочарован, - признался Ниур, - столько слышал, сколько ходил… И не знаю, как относиться к происходящему. Неужели эту превосходную