пионер всем ребятам пример - Валерий Семенович Вычуб
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В парке Верка не просматривалась. В клубе её тоже не было. Неужели ушла в лес. Этого еще не хватало. Хотя, не буду спешить, гляну у неё в комнате.
Кверху брюшком, ни снимая платья, спала пионервожатая, спала Вера Михайловна. Видно плакала во сне, глаза мокрые, в руке носовой платок. Я тихонько наклонился над нею и поцеловал. Она вздохнула во сне и потянулась. Ну спи Вера, вечером встретимся. Ты мне верна, я у тебя единственный любовник.
Вечер был как всегда прекрасен. И ночь не сулила ничего плохого. А на следующий день привезли маму пионера-героя и собрали нас всех на торжественную линейку. Мамочка, маленькая сухонькая старушка и несколько дармоедов из обкома и райкома. Патриотическое воспитание подрастающего поколения. Мы пели песни про героев Краснодона и еще про каких-то героев. Мы выгладили галстуки и вели себя крайне патриотично. Некоторые девочки даже плакали. Мы тоже плакали, к обеду дали горчицу к котлете из натурального мяса. Оказалось наш чудак Горчица не любит горчицы. Чудны дела твои господи. Старушка должна была толкнуть нам чего-нибудь патриотическое. Призвать нас бороться с американским империализмом и броситься с гранатой под американский танк. А вместо этого, о стыд и срам. Бедная старушка расплакалась: Сынки! Живите живые и здоровые. Дай бог здоровья вам и вашим мамочкам! Берегите себя!
И ни слова о патриотизме.
– Странная какая-то бабка, сказал Вован.
– Не странная, а умная, выдал Горчица
Циник Димон чего-то всхлипнул и вытер глаз рукавом.
Военно-патриотический вечер не удался. Старушку увезли по-быстрому. Нас распустили. Галочка шла со мною рядом и рассказывала, как её дядя воевал на фронте, и как ему в сорок первом оторвало ноги на ленинградском фронте. Удивительно непатриотическая эпоха, люди еще не забыли войну. На линии Маннергейма еще пахнет порохом.
– Смирнов, меня завтра посылают в Выборг. Прикупить надо кое-что для нашего клуба. Поедешь со мной, будешь за мной тяжести носить. Поможешь своему пионервожатому.
Верка говорит, а глаза улыбаются. Хоть на денек сбежать от тягомотины будней. Пройтись по настоящему городу со своим любимым. И никто следить не будет! Возможно.
– Что ж вы Вера Михайловна одного-то с собой берете. Тяжести таскать, мальчонка еще молодой, слабенький.
Уборщица тётя Тася вся сочувствие, доброта. Услышали бы её волки-оборотни, умерли бы от смеха. Хорош слабенький.
Вечером я всё же выбрался в лес и потренировался. Реакции после двух попаданий молний резко улучшились. Дальность попадания тоже очевидно возросла. Я не стал на ночь глядя пытаться ставить рекорды удаления от родной обители. Но очевидно, что Москва стала ближе и доступней. Может и вообще поселиться в Москве? Верку бы я уговорил. Но гиря на ногах, моя любящая маман. Как расстаться с такой! И правда, как же с ней расстаться? Не вписываюсь я в эту жизнь. Может сбежать в ту же Финляндию и попытаться стать финном? Тоже вариант. Но Вера, но надежда, но любовь. Не выйдет из Верки квалифицированной финночки.
– Боря! Ты куда спрятался?!
Гражданка Федотова идет по следу. Я пошел сдаваться в плен.
Пионеры Тощий и Тонкий избили пионера Кадукова. Мелкий, слабосильный пионер Кадуков от одного щелчка по носу мог бы помереть. Даже пионер Фишер был сильнее его. И избить эдакую мелкоту мог только человек злобный и жестокий. Преступные и ненадежные личности, начинали как бандиты,кончают как мелкая шпана. Вот кого надо было волкам скормить.
Пока двух хулиганов ругала наша старшуха. Они обещали и клялись, что с завтрашнего дня ни капли. Сколько такого вранья за жизнь слышала наша старшая пионервожатая. Наверное, поэтому у неё такое кислое выражение лица.
Мы едем, едем, едем. Автобус нас везет. Вера счастлива как девочка. Я отдыхаю душой. Засиделся я в пионерлагере. Первый делом пойдем в Выборге в ресторан. Будем бить зеркала и мазать морды официантам горчицей. Вера может поплясать у фонтана танец маленького лебедя. Сольный. Я стану аплодировать и требовать, чтобы посетители тоже аплодировали. Мечты, мечты…Автобус фыркает и пахнет бензином.
– Напрасно ты Боренька в костюме поехал. В такую жару вспотеешь и еще простудиться можешь.
Она обо мне заботится словно родная мама.
Пассажиры автобуса с улыбкой смотрят на нас. Наверняка сынок. Какая молодая мамочка, думают.
– Зайдем к портному в Выборге Вера, шепчу ей. Одежда лишней не бывает, что-нибудь тебе там присмотрим.
Она опять слушается меня и нежно улыбается. Ехать бы нам да ехать.
Глава 50
Мы погуляли, мы купили Вере новое платье. Побывали у местной мастерицы дамских причесок и попробовали мою Веру подстричь. И конечно же и обязательно, мы заглянули в ресторан. Слегка разочаровались, днем ресторан работал так себе. Но неплохой обед мы всё же съели и с новыми силами отправились покупать всякую дрянь для нашего клуба. До автобуса еще времени было предостаточно. И я рискнул, взял такси и прокатил мою Веру по городу. Прелестная прогулка. Народа на улицах немного, погода в самый раз, на берегу Финского залива жара не так чувствительна. И трое встреченных нами на улице парней шли себе и в ус не дули. Гуляли в будний день. Синяки на рожах почти прошли, я смотрел на них через стекло машины и удивлялся. Чего они тут застряли. Три волка на улицах города. Три битых мною волка. Они тоже меня заметили, улыбнулись, как оскалились. Дескать, что тебе еще парень надо?
– Верочка, подождешь меня минут десять пятнадцать? Шофер, сгоняйте с дамой за мороженым. В такую жару ей надо срочно охладиться. Всё, всё Вера, потом объясню.
– Привет парни.
– Иди стороной.
– Что так невежливо? Ваш шеф ко мне заглядывал, говорил, что со мною у него еще дела будут. Но какие ж могут быть дела при таком отношении. Итак, привет парни. У меня к вам дело.
– Какие у нас с тобой могут быть дела. Что шеф говорил?
– Ему от меня чего-то надо. Но за так я не подаю. Поможете, тогда и с шефом вашим буду говорить. У вас передо мною должок образовался. Не хотите искупить, так сказать, вину?
– Что надо то, говори скорей. Нам некогда.
– Ах, ах, какие занятые. Наглые вы, одно слово, волки.
– Тихо ты! Не говори на
