Империя. Фаворитка (СИ) - Бурунова Елена Михайловна

Усмирив в себе всякое проявление слабости, Изабелла села обратно. И когда она посмотрела на герцога, на её лице не было ни боли, ни досады, ни разочарования. Только поистине королевское равнодушие к совсем необдуманному поступку капризного и недальновидного короля.

- Я хочу свободы, так же как и ты, Эйдан, - запоздало ответила на его вопрос Изабелла. -Хочешь корону? Я отдам её тебе, только выступи со мной против Ирагона, когда придёт время.

Изабелла видела, как глаза герцога застыли, всматриваясь куда-то вдаль, но они ничего перед собой не видели. Эйдан Чёрный размышлял стоит ли принять такое предложение от королевы при живом короле. Пока Эдуард жив, её слова лишь пустые обещания. Но, жизнь слабого, да ещё не слишком умного короля вопрос времени. И, похоже, здесь преимущество на стороне Изабеллы. Он решил ещё до горна, объявившего поединок короля и бастарда.

- Я выступлю, но только как король, - согласился герцог.

- Когда приведёшь свою армию, я отдам тебе твою корону, - совсем по-королевски дала обещание Изабелла.

- Ну, что ж, тогда на обратном пути мне следует навестить мамашу Бетси в Кормак-холле, что ты не утратила свою корону до того, как вернёшь мне мою.

Эйдан Чёрный и Изабелла переглянулись, поняв друг друга без слов.

Соперники опустили забрала и почти одновременно вскинули копья. Первым вырвался конь Эдуарда и буквально на пару секунд позже леканский жеребец рванулся вперёд. Сердце Изабеллы ёкнуло, когда копьё Арна ударило короля в плечо и разлетелось на щепы. Эдуард чуть качнулся, но смог удержаться в седле. Его копьё лишь вскользь прошло по шлему герцогского брата. Соперники доскакали до конца турнирного поля и, развернув коней, потребовали новые копья, приготовившись снова атаковать.

Толпа ревела, требуя продолжения. И, когда глашатай поднёс горн, чтобы дать сигнал для второго тура, Огненный Арн опустил своё копьё, предлагая ничью. Король, как и предсказывал брат герцога, не принял предложение и вскинул своё копьё. Арн тоже поднял копьё. Но горн так и не затрубил. Зрители замолчали. Их королева, подойдя к краю ложи, выбросила белый платок. Турнир окончен. Победителей нет.

Король со всей злостью кинул копьё и, пришпорив коня, направил его к ложи. Копыта королевского жеребца демонстративно втоптали белый платок в грязь. После чего Эдуард поскакал к своему шатру. Его провожало осуждающее молчание. Таким недостойным поступком король в один миг утратил уважение собственного народа. А вот королева за своё миролюбие заслужила ещё большее уважение. Теперь даже самый последний нищий будет славить её имя, рассказывая как благородно она поступила, выбросив белый платок. Их королева сохранила честь короля, а он даже не оценил этого. Ведь все видели, как Эдуард едва удержался в седле. Упади он на землю - это было бы позорным поражением на собственном турнире.

Положение спас или, может быть, ещё больше усугубил брат герцога. Огненный Арн подъехать к ложи. Спешился и поднял втоптанный в грязь платок. На глазах сотен акелонцев прижал его к губам. Толпа взорвалась одобрительным воплем, впервые скандируя имя чужака так, если бы он был их королём.

- Огненный Арн!

Это был триумф для герцога Лекан. Только вот Изабелла теперь стояла на краю пропасти. Переиграла, перестаралась, плетя собственную паутину интриг. Дочь Морны Хараз предполагала, что Эдуард разозлиться, но чтобы его недостойная мужчины выходка вылилась в полную победу чужака - стало настоящим шоком. Король не простит и затаит обиду, ведь пострадало его самолюбие. Он так кичился своей неотразимостью в глазах простого народа, думая что ему дозволено абсолютно всё. А на деле вышло иначе. Акелонцы восхваляют за благородство горца, да ещё и бастарда! Восхищаются королевой за её добрый жест. Эдуард так легко утратил любовь своих подданных, а всего-то повязал на своё копьё платок любовницы, отказался признавать ничью и втоптал в грязь символ мира. Но его вынудили так поступить. Нет, его вынудила так поступить королева! Изабелле нужно было срочно чем-нибудь предпринять, чтобы хоть как-то сгладить нарастающий между ними конфликт. Единственной мыслью, которая пришла ей в голову под крики толпы, стал незамедлительный разговор с Эдуардом. Пока ещё было время успокоить его уязвленную гордость. И королева поспешила к мужу, взяв с собой только Регину.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Королевский шатёр охраняло два гвардейца. Закованные в латы и во всеоружии они тут же скрестили копья, перекрыв дорогу Изабелле.

- Пропустите, немедленно! - возмутилась леди Регина, вырвавшись чуть вперёд.

Изабелла же осталась невозмутима.

- Король приказал никого к нему не пускать, - громко отчеканил один из рыцарей-гвардейцев.

- Я не никто, а ваша королева! - стальным голосом заявила Изабелла и смерила мужчин высокомерным взглядом.

Они тут же замялись. Опустив виновато глаза, убрали скрещенные копья. Изабелла вошла внутрь шатра. Регина же осталась ждать снаружи. Подруга понимала, что сейчас её помощь Изе не требуется. Это разговор супругов, где присутствие третьего будет только раздражать, чем помогать примириться.

В шатре король был не один. За минуту до прихода Изабеллы лекарь вправлял Его Величеству плечо. Удар Арна был такой силы, что выбил предплечье из сустава. Во втором туре Эдуард не смог бы удержать копьё. Оно бы выпало ещё до того, как сошлись бы соперники. Это в пылу азарта и бушующей злобы король не почувствовал сильной боли, но уже когда топтал белый платок рука повисла, а пальцы не слушались.

- Я тебя не звал! - рассерженно выкрикнул Эдуард.

Лекарь вздрогнул, испугавшись, и нечаянно дёрнул фиксирующую повязку. Король поморщился, грубо оттолкнул пожилого мужчину, прогнав его.

- Мне не нужно приглашение, чтобы увидеть своего супруга, - сказала Изабелла, провожая сочувствующим взглядом скрюченного страхом лекаря.

- Не нужно?! - подорвался Эдуард. - Я король! А ты передала меня! Моя жена предала меня! Ты выставила меня трусом и слабаком, выбросив белый платок! Ты усомнилась в моей победе! И теперь мой народ восхваляет бастарда, а не меня! Меня - своего короля! Он кричал, совсем как избалованный мальчишка, размахивая здоровой рукой и указывая на Изабеллу пальцем, будто уличил в жульничестве во время детской игры. Это король! Это тот благородный рыцарь, который когда-то, нет совсем недавно, нравился Изабелле. Это тот юноша, защищавший её от своего венценосного отца. И это он, разочаровавший королеву, подтвердив давно известную народную мудрость о первом впечатлении. В отношении Эдуарда всё верно... Подлый человечек, а не благородный рыцарь. И сейчас это подлый человечек топал ножками, махал ручками, обвиняя Изабеллу только ему надуманном предательстве.

- Если бы я не остановила этот турнир, началась бы война, - перебила тираду обвинений Изабелла, сделав шаг перёд. - Война из-за смерти бастарда! - и разыгрывая возмущение, воскликнула она. - Все видели, как твоё копьё коснулось шлема горца. Во втором туре ты бы выбил его из седла, ударом в голову! Это верная смерть, ведь его забрало слишком открыто! - ложью льстила королева, поняв на что надо давать, чтобы управлять королём. На его уязвленное самомнение: он рыцарь, равных которому нет. - Я остановила турнир не потому что сомневалась в твоей победе, а потому что герцогу Лекан нужна эта война.

И он готов пожертвовать братом, чтобы только найти предлог для вторжения в Акелонию.

- Ну, и пусть была бы война, - уже немного успокоившись сказал король. - Война дело мужчин.

Изабелла вздохнула. Да, война дело мужчин, но не себялюбивых мальчишек.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Мой король, война обескровила бы Акелонию, - подойдя ближе к Эдуарду, Иза попыталась заглянуть в его серебристые глаза, а её голос стал более мягким. - Мы каждый год должны отправлять дань в империю, а каждые пять лет молодых мужчин в легионы. Если Ирагон не получит свою день, то пришлёт своего легата, чтобы разобраться. Спрос будет не с Лекании, а с нас. Ведь герцогство формально наша провинция. Для этого Эйдану Чёрному нужна война. Он хочет посеять хаос, чтобы устранить тебя как короля Акелонии.