Империя. Знамя над миром (СИ) - Марков-Бабкин Владимир

* * *

ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. БАРАНОВИЧИ. БУНКЕР СТАВКИ ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО. 9 июня 1936 года.

«Операцию планировали по карте». Так обычно говорят офицеры и генералы полевых войск, когда блестящий план, разработанный в высоких штабах, вдруг сталкивается с жестокой реальностью.

Было красиво. На бумаге. Наше подавляющее превосходство в воздухе. Полный и единовременный разгром польской авиации. Прямо вот на аэродромах. Спящих. Во всяком случае, по плану на полное подавление польских ВВС отводилось три дня. Но вот прошла уже неделя, но авиация у ляхов так и не подавлена. Более того, я вчера в Минске попал под бомбёжку. Самую натуральную. Уж не знаю, были ли к противнику какие-то утечки о моих передвижениях, или же они просто бомбили железнодорожный узел, но в Минске мне почти прилетело.

Удар был нанесён по складам, коммуникациям и прочим развязкам. Да, наша истребительная авиация изрядно проредила наступающую группировку, немало поучаствовали силы ПВО, начиная от автоматических тридцатимиллиметровых зенитных орудий и 85-мм высотных пушек, заканчивая батареями ракетных систем ПВО. Да, поляки понесли серьезные потери. Но отбомбились.

А теперь сегодня ещё и Киев.

Три дня назад накрыли Брест и Вильно.

А в начале кампании ещё и Ковно со Львовом в придачу.

Конечно (как неожиданно!) поляки не стали ждать наших ударов по «спящим аэродромам». Основные их воздушные силы были рассредоточены небольшими группами по полевым местам дисклокации. Да, и сама кампания пока больше напоминала бардак и хаос, чем хорошо продуманный план. Произошло всё как всегда — высокие штабы никак не могли понять, что мешает воплощению войсками таких прекрасных кабинетных планов, а командиры (не говоря уж о солдатах) крыли витиевато и многоэтажно матерно зажравшихся штабистов. Конечно же, стройная (на бумаге) система коммуникаций пошла вразнос, авиаразведка и полевые штабы никак не могли найти общий язык, и, вообще, там, где логика предполагала «повернуть направо», войска, чаще всего, поворачивали именно «налево», путаясь, натыкаясь друг на друга и устраивая фейерверки в виде «дружественного огня».

В целом, пока всё это мне напоминало советскую финскую кампанию, с единственной лишь разницей, что на улице было лето, а не зима. Уж, лучше иметь в поле тридцать градусов жары, чем сорок градусов жуткого мороза.

Сильно ли меня это удивило и озадачило? Нет, не особо сильно. Военная практика раз за разом доказывает, что все кровью наработанные навыки и принципы прошлой войны, самым натуральным образом испаряются буквально через десять-пятнадцать лет после её славного завершения. И, судя по всему, все мои натужные приготовления совершенно не избавили мою армию от обычного бардака первых месяцев войны.

Что я там себе думал на эту тему? А думал я о том, что моя армия за это лето должна получить новый опыт, сработаться, что называется, «на кошечках», пока нашими противниками не стали Германия, Англия, Америка или та же Япония. Да, сейчас будет больно и обидно. Но, лучше уж сейчас, чем потом, когда будет совсем уж не до улыбок.

Впрочем, признаюсь, я и сам как-то отвык от «радости» нахождения под бомбёжкой. Да, поляки понесли огромные потери во время этого налёта. Да, меня сильно прикрывали, да, помимо Императорского поезда (также усиленного батареями ПВО), меня сопровождали два бронепоезда, с противовоздушными орудиями и Собственный ЕИВиВ истребительный полк, да и сам узел Минск был усилен весьма серьезно, не считая здешнего истребительного авиаполка прикрытия и местных систем ПВО всех мастей, но одна глупая бомба могла бы меня и прикончить. Пожалуй, в последний раз я так рисковал ещё в 1917-м в Риге, когда какой-то чёрт меня дёрнул выбраться из бункера, и, падая мордой в грязь, бежать под артобстрелом на станцию. Глупость с моей стороны была просто несусветная. Но, тогда я был молодой и глупый, а сейчас-то мне зачем это шоу было нужно?

Нет, конечно, я мог бы сидеть где-нибудь на Острове, за тысячи километров от фронта, и, с умным видом, сокрушаться о глупости генералов всех мастей. Но, извините, так не работает. Нигде и никогда. Даже тому же Сталину приходилось летать во всякие там Ялты и Тегераны, даже тому же Гитлеру приходилось лично быть в Мариуполе, когда началось серьезное рубилово на юге, что уж говорить про меня? Выиграли ли бы мы битву при Моонзунде, если бы не моё личное участие и командование? Завоевали ли бы мы Проливы, если бы я остался в Москве с молодой, полной сексуальной страсти, женой, а не отправился бы Меллас? Даже Третья Тихоокеанская война, хотя я и находился в тысячах километрах от основных театров, сопровождалась моими бесконечными поездками и перелётами. Что уж говорить про сейчас.

Если вдруг кто не понимает, то я поясню концепцию — именно сейчас моя армия получает опыт, который ей будет крайне необходим в ближайшее время. И без моего личного присутствия, я даю 90% на то, что весь опыт будет слит в песок военной бюрократии, каких бы умнейших и гениальнейших генералов я не воспитал за почти двадцать лет. Слишком уж долго Империя не воевала.

Да, мы готовились. В теории, всё было красиво, чинно и благородно.

У меня было четыре командных пункта Ставки в Европе и Азии. Разумеется, я не говорю о столицах, там, конечно, всё по самому высшему разряду. Нет, речь идёт именно о выносных Стратегических командованиях Ставки для того или иного театра военных действий. А поскольку у меня гигантская Империя, то и таких штабов приходится сооружать много. Нелегко вот и моему тестю. Не считая центральноафриканского Castellum Romanum и сомалийского Могадишо, ему ещё приходится иметь выносные Ставки в Таранто и Шамбери. И это при всей небольшой территории. Впрочем, ему как раз хорошо — всего-то четыре центра, не считая Рима. Другое дело — Единство. У нас три основных Стратегических командования Армии — Барановичи, Александретта, Харбин и четыре Стратегических командования Флота — Петербург, Новый Илион, Романов-на-Мурмане, Владивосток. Не считая резервных Читы и Могилёва. Плюс, конечно же, четыре столицы, а ещё Марфино и Остров. И везде противоатомные бункеры, ситуационные центры, узлы связи и всё прочее, что обеспечивает устойчивость обороны в целом и невозможность поразить одним ударом центры принятия решений. Одних только кабелей правительственной связи десятки тысяч километров.

Стратегические командования у нас были. Центры принятия решений были тоже. Даст Бог — навыки вспомним, а новым веяниям научимся. Да и Польша была для нас отнюдь не основным фронтом на настоящий момент. Ну, чуть важнее идущей сейчас повторной зачистки Галиции. Но, в целом, с Польшей всё было более-менее ясно. А вот с Финляндией…

«Снежная Королева» разрабатывалась давно. Не могло быть и речи о том, чтобы я позволил столь важной периферии Империи вдруг устроить какую-то бузу. Там и Питер рядом, и граница с Нордическим Союзом. Да, и, вообще. Финский залив и Ботнический залив были крайне важны для нас. У меня были программы расширения числа верфей на Балтике, увеличения численности русского населения, да, и, вообще, роста русских городов. Но установленные Александром Вторым принципы автономии Финляндии сильно ограничивали мои возможности. Да и данные всяких моих служб безопасности и прочей контрразведки говорили о том, что англичане и американцы готовят почву для вооруженного выступления «финских патриотов в борьбе за независимость». Понятно, что Лондону и Вашингтону было абсолютно плевать на то, что погибнут в бессмысленной обречённой бойне тысячи и тысячи финнов, они, как и те же поляки, должны были лечь костьми за интересы Англии и Америки. Вопрос стоял лишь в том — КОГДА? И тут я предпочитал, чтобы это КОГДА случилось по моему плану. Тем более что Финляндия — это всё же не Польша. Собственной армии, флота и авиации она не имеет. Да, будет жёстко, но всё же это скорее полицейская операция. А Сибирь у нас большая.