Космический рейдер "Нибелунг" (СИ) - Фомичёв Сергей Александрович

Но в какой-то момент инспекция разделилась, а «референт» отстала от обеих групп и тихонько заняла гостевую каюту, рядом с капитанской. Матросы к этому времени уже перенесли туда вещи с шаттла, принимая их за багаж королевского шута Маскариля, который эту каюту занимал раньше. Так что всё прошло без сучка без задоринки.

Адмирал остался доволен инспекцией и напевая марш норвежских морских егерей, счастливым отбыл на Барти. Но не успел его шаттл добраться до поверхности, как Ивор отдал приказ покинуть орбиту. И заглушить связь, чтобы никто из команды даже случайно не смог проговориться, беседуя с родственниками или друзьями через планетарный узел. Про прибытие герцогини Далии на борт знал только Ивор и Маскариль, в план грядущей операцию посвятили единицы. В Миладе объявили, что рейдер отправляется в пробный полет, чтобы проверить гиперпривод. С чем якобы и была связана инспекция адмирала.

На самом деле они и правда собирались совершить пробный короткий прыжок к внешним планетам системы. Вот только возвращаться в планы Ивора не входило. Он намеревался завершить разгон и прыгнуть сперва к коричневому карлику 706, там погасить скорость и затем направиться к Майрхофену с минимально возможным ходом.

С Далией и Маскарилем они встретились за обедом, сразу после короткого прыжка и Адриен Рюттер стал первым, кто узнал о нахождении на борту герцогини.

— Как вам моя каюта, ваше высочество? — спросил Маскариль.

Хоть Далия и носила герцогский титул, она принадлежала королевской фамилии и когда-то в эпоху динозавров даже являлась настоящей принцессой. Поэтому обращаться к ней следовало как к высочеству, а не светлости. Про это Ивора предупредили заранее, так как он не особенно разбирался в иерархии титулов.

— Ерунда! — отмахнулась Далия. — Это казенная каюта, а не ваша, Эдди.

— Герцогине палец в рот не клади, — почему-то обрадовался Маскариль.

— С вашего позволения, я поем, — ворчливо сказала Далия. — Этот перелет, инспекция, маскарад утомили меня. С утра во рту крошки не было.

Если выглядела она молодо, то ворчала, как Ивор успел заметить, на свой истинный возраст. И ещё герцогиня показала себя женщиной властной. Даже за столом пыталась командовать. Ивор подумывал переговорить с Маскарилем, чтобы он взял эту обузу на себя. Но вида не подавал и одарил герцогиню улыбкой.

— Вам стоило остаться на планете, мистер Рюттер, — произнёс он, меняя тему.

— Это еще почему, сэр? — беззаботно спросил Адриен, выкладывая на тарелки тонкие ломтики бизоньего мяса и поливая их сладким соусом из печеных бананов и базилика.

Тридцать два часа в маринаде делали грубое мясо нежным, как ветчина.

— Потому что большую часть пути мы проведем в гипере, а там всегда невесомость. Вы не сможете выкладывать это восхитительное мясо на тарелки, тем более поливать его соусом.

— Я понимаю, сэр. Но даже в микроволновке можно приготовить что-то получше стандартного сухого пайка.

— Никакого лишнего нагрева в гипере, помните? Микроволновка потребляет слишком много энергии. Возможно нам придется питаться холодными консервами.

— Это конечно варварство, — заметил кок.

— Ну вот. А в пространстве враждебной системы будет действовать боевой режим, при котором кухня также будет закрыта. Так что остается разгон в нашей системе и торможение у карлика. Но ради этого не стоило тащить вас в путь.

— И тогда я бы лишился удовольствия готовить для её высочества.

Далия усмехнулась. Ненавязчивая лесть ей пришлась по душе.

— Да, это так, — кивнул Ивор. — Впрочем, не расстраивайтесь, возможно нам пригодятся лишние руки. Но не для готовки.

— Почему мы летим через коричневый карлик Семьсот шесть, а не напрямик к Майрхофену? — спросила Далия, когда утолила голод.

— Что ж, ваше высочество, — Ивор отложил вилку. — Между Барти и Майрхофеном сто сорок семь петаметров. То есть примерно пятнадцать с половиной световых лет. Это на пределе возможностей боевого корабля, если идти с обычной скоростью.

— Однако мы всегда летали напрямик, и давешний противник, насколько я понимаю, прибыл к нам таким же образом.

— Верно, ваше высочество. Но из-за высокой скорости и вам и ему пришлось тормозить почти тридцать часов. Это слишком много времени для того, кто собирается совершить внезапный налет. Вроде нас.

— И вы решили зайти с черного хода, — догадалась Далия.

— Верно. Между Барти и Семьсот шестым сто тридцать с половиной петаметров. А между карликом и Майрхофеном тридцать один с небольшим.

— В сумме получается больше, — заметил Маскариль.

— Да, но зато от Семьсот шестого мы сможем идти с минимальной скоростью так что торможение перед выходом на орбиту займет шесть-семь часов. Вместе с некоторыми нашими трюками это не позволит противнику оперативно среагировать.

«И у нас будет гораздо больше времени на подготовку», — добавил он про себя.

* * *

Незадолго до выхода в гипер у Ивора состоялся тяжелый разговор с графиней. Хотя материалы с эсминца держались в секрете, он попросил у принца разрешение раскрыть Аде Демир правду о гибели её родителей.

Она перенесла новость стоически и отправилась к себе в каюту с гордо поднятой головой (насколько это возможно сделать в условиях невесомости), а уж что там происходило к каюте не знает никто.

* * *

Разгон подходил к концу. За полчаса до перехода Ивор появился на мостике. Теперь у него имелся полный комплект вахтенных офицеров и помощников, а процесс перехода из обычного пространства в гипер не отличался особой сложностью или риском. Протоколы давно отработаны, люди обучены на симуляторах, все тесты сданы на отлично. Тем не менее, Ивор с удовольствием занял капитанское кресло. Он ещё не насладился командованием, а именно в такие моменты оно ощущалось наиболее полно. В отсеках кипела работа, включались и выключались механизмы, звучали команды, принимались рапорты. Экипаж действовал, как одно целое. И никакой нервозности боевой обстановки.

Каждые восемнадцать секунд корабль прибавлял к скорости ещё две сотни метров в секунду. О чём спокойным тоном сообщал голосовой репитер навигационного компьютера.

— Скорость девятьсот сорок девять, двести.

— Повторить ввод координат назначения, — приказал Ивор. — Уточнить суперпозицию. Провести сверку.

— Координаты введены, — доложил Райт. — Суперпозиция уточнена. Вычислитель предлагает коррекцию.

— Проведите коррекцию.

— Ввожу данные.

Маневровые двигатели выдали несколько коротких импульсов. Их шум не был слышен на мостике, но легкий толчок почувствовали все.

— Вектор расчетный, — доложил помощник навигатора Ли.

— Начать свёртывание периферии, — распорядился Ивор.

— Есть, — дежурный оператор подключился к интеркому. — Это мостик. Секциям РЭБ и РТР свернуть антенны.

— Скорость девятьсот сорок девять, четыреста.

— Мостик, это секция РЭБ, — ответил Догерти. — Выполняем свертывание.

— Секция радиоразведки, убираем антенны, — подтвердил Вдович.

На то, чтобы убрать многочисленные антенны двух секций понадобилось всего четверть минуты.

— Скорость девятьсот сорок девять, шестьсот.

— ОКП. Свернуть радары и сенсоры.

— Принято. Свернуть радары и сенсоры.

Работа серводвигателей почти не ощущалась в рубке. Теперь корабль шел практически вслепую. Лишь носовой радар транслировал ситуацию по курсу и радары противоракетной обороны прощупывали ближайшие окрестности. Вражеских торпед в родной системе они не ждали, а случайный камешек влететь мог. К тому же Ивор решил, что экипаж должен выкладываться по полной в любой ситуации, благо «Нибелунг» впервые заполнил штатное расписание.

— Орудийный отсек, убрать башню.

На этот раз дрожь пробежала по всему кораблю башня была массивной. Настолько, что если бы не двигатели коррекции, могла изменить вектор.

— Скорость девятьсот сорок девять, восемьсот.