Секс и одинокий вампир - Кейти Макалистер

– Ну и что ты теперь намерена делать? – спросил Рафаэль.

Я с улыбкой обернулась к нему…

Он вырубился мгновенно – даже удара не почувствовал.

– Что ты делаешь? – охнула Рокси, когда Рафаэль рухнул на пол. Она перевела взгляд с его массивной фигуры на мой маленький кулачок. – Как тебе это вообще удалось?

Я схватила его за руку и кивнула Рокси.

– Давай помогай. Скоро он очухается. Я воспользовалась заклятием, которое придает удару силу, но эффект будет недолгим. Я не очень дружу с заклятиями.

Мы с Рокси подтащили Рафаэля к постели и положили так, что его голова очутилась у бедер Себастьяна. Я закатала рукав его рубашки.

– Кушать подано, – сказала я Себастьяну.

Тот с сомнением покосился на бессознательного Рафаэля, который частично валялся на полу, а частично – на постели.

– Понимаю, тебе неловко пить кровь своего спасителя, но у тебя нет выбора: меня ты забраковал, а Рокси я заставлять тебя кормить не собираюсь. Остается один Рафаэль.

Себастьян кивнул и неохотно приоткрыл рот.

– Рафаэль будет в ярости, – сказала Рокси, которая, вытаращив глаза, следила, как клыки Себастьяна погружаются в запястье Рафаэля. – Просто вне себя от бешенства. Он будет рвать и метать, вот увидишь.

– Придется ему занять очередь, – ответила я, достала из-под свитера тряпичную куклу и осторожно положила ее на пол. – Он не первый, кого я сегодня довела до белого каления. Что ж, пока Себастьян ужинает, можно…

– Что можно? Откуда эта кукла?

Очерчивая круг, я рассказала о призраке, которого вызвала Гарда.

– Секундочку! Ведь это она вызвала привидение и заточила его в хранительницу. Ты-то что можешь поделать? Кто успел, тот и съел, разве не так?

– Мне больше нравится другая поговорка. – Я достала маленькие ножницы, ленту и бутылку со святой водой. – Кто нашел, тот и хозяин.

С минуту Рокси мялась в нерешительности, потом подошла к очерченному мной кругу.

– Слушай, а с Рафаэлем ничего не случится?

Я посмотрела на кровать.

– Себастьян!

Темный приоткрыл глаза, не отрываясь от запястья Рафаэля, и я с удивлением заметила, что они ясно-голубые, а не серо-черные, как мне показалось поначалу.

– Смотри не переусердствуй, он парень хороший. Договорились?

Он кивнул – видно было, что даже это простое движение стоило ему больших усилий.

Я уселась перед кругом и отстригла у себя длинную прядь волос.

– Слушай, не хочу показаться грубой, но… ты уверена, что ему можно доверять?

– Да. – Я вскинула на нее глаза. – А я-то думала, ты эксперт по части Темных. Ты же должна соображать, что Себастьян признателен Рафаэлю, стало быть, он ни за что на свете не причинит ему вреда.

– Ну, если так… Может, ты и права. Просто Рафаэль – мой друг, и я не хотела бы, чтобы из него высосали всю кровушку.

Я улыбнулась.

– Не высосут, не переживай. Себастьян этого не допустит.

– Ты уверена?

Я кивнула.

– Вполне.

– Ну ладно. – Последний раз взглянув на мужчин, Рокси уселась рядом со мной. – И как же ты собираешься вызволить этого призрака?

Я положила хранительницу в круг, а на шею куклы накинула прядку волос.

– Я никогда этого раньше не делала, поэтому не знаю, сработает ли. Теоретически должно получиться, ну а что на самом деле выйдет, не знает никто.

Ленточкой я связала руки куклы за спиной. Порывшись в сумке, достала полоску вишневой ткани, обмотанную вокруг серебряного предмета.

– Какая прелесть! Что это?

Я показала Рокси эту серебряную штуковину, наверху которой были изображены фигурки любовников.

– Вообще-то это старинная булавка для шляп. Один мой друг, он маг, сделал ее специально для меня. Я использую ее для заклятий.

– Клево. А на заказ он такие не делает?

Я покачала головой, оглянулась на Себастьяна с Рафаэлем, дабы удостовериться, что все в порядке, начертала заклятие-привязку и замкнула круг. Хранительница и мои руки остались внутри. Я проколола булавкой сердце куклы.

– Как только булавка пронзит твое сердце, ты всецело перейдешь в мою власть.

– Ух ты! Настоящее колдовство! – Рокси широко распахнула глаза. Я разрезала ленточку, связывавшую руки куклы, в знак того, что призрака больше ничего не связывает с Гардой.

– Прежде твое тело сковывали иные путы, теперь же ты привязана ко мне.

– Раньше я почему-то думала, что заклинания должны рифмоваться.

– Не обязательно. – Я вплела свою прядку волос в потрепанную полоску ткани, скреплявшую волосы куклы. – Ныне я стала частью тебя, и тебе надлежит повиноваться лишь мне одной.

Рокси застонала.

– Осталось еще немножко.

– Хорошо. Больше я этих груженых фраз не выдержу. Слушай, тебе обязательно нужно походить на курсы поэзии. Если бы твое заклинание было выдержано в жанре оды, слушать было бы куда веселее.

Я уколола палец булавкой и выдавила по капельке крови на два крестика, поставленных на окружности друг напротив друга.

– Силой своей крови я заклинаю тебя: явись на мой зов!

– Боже, какой кошмар! Эй… Сработало!

Я вынула руки из магического круга. Воздух внутри сначала потемнел, потом стал светло-серым и принял очертания маленькой девочки в викторианском платье.

Я заземлила дух.

– Как тебя зовут?

– Онория Энтеманн.

Рокси присвистнула.

– Онория Энтеманн, хочешь ли ты получить Освобождение?

Готова поклясться, что в глазах привидения блеснули слезы. Она прижала призрачную тряпичную куклу к груди и кивнула.

– Да, если можно.

Я встала, начертила оберег, щедро посыпала призрак женьшенем, сосредоточилась и произнесла освобождающее заклятие. Затем зажмурилась и, собрав остатки воли, мысленно приказала призраку перейти в иные сферы.

– Как интересно! Что-то должно произойти?

Я открыла глаза. Заплаканное привидение по-прежнему стояло передо мной. Я негромко выругалась и закупорила пузырек с женьшенем.

– Да. Заклинание должно было сработать, но где-то я, видимо, допустила промашку. Эсме, я призываю тебя!

Перед нами возникла Эсме.

– О, в нашем полку прибыло! Какая восхитительная крошка! Откуда ты, детка?

Онория разрыдалась и бросилась Эсме в объятия. Я подковыляла к постели.

– Я ее освободила от власти Гарды. Как себя чувствует Джой и все остальные?

Эсме гладила Онорию по голове.

– Прекрасно. Джой с Антонио играли в покер на раздевание, и она трижды выиграла, но, по-моему, он ничуть не расстроился. Джем решил проколоть язык, но что-то у него не заладилось…

Я захлопала глазами.

– Что, серьга исчезла?