Вторая мировая война - Уинстон Черчилль

Очистка устья Шельды и открытие Антверпенского порта были отложены ради американского наступления. С этого времени ему уделялось основное внимание. На протяжении второй половины сентября был предпринят ряд предварительных боев. Канадский 2-й корпус оттеснил противника назад от линии Антверпен, Гент, Брюгге. Восточнее Антверпена 1-й корпус, также подчинявшийся канадскому армейскому командованию, подошел к каналу Антверпен – Тюрнхаут и пересек его.

Остров Валхерен имеет форму блюдца и окаймлен по краям песчаными дюнами, преграждающими морю путь в центральную равнину. На западной оконечности острова, близ Весткапелле, в дюнах имеется брешь, и море сдерживается там большой плотиной, имеющей 30 футов в высоту и свыше 100 ярдов в ширину у основания. За прочными искусственными оборонительными сооружениями находился гарнизон численностью почти 10 тысяч человек и около 30 артиллерийских батарей, включавших крупнокалиберные орудия на бетонированных площадках. Противотанковые и проволочные заграждения и мины были установлены в изобилии, так как противник имел возможность в течение четырех лет укреплять ворота в Антверпен.

В начале октября английская авиация нанесла первый удар. После нескольких блестящих налетов в плотине Весткапелле образовалась брешь шириною почти в 400 ярдов. Через эту брешь хлынула вода, заливая весь центр «блюдца» и затапливая находившиеся внутри оборонительные сооружения и артиллерийские батареи. Но по краям этого «блюдца» находились орудия большого калибра и инженерные препятствия.

Атака была концентрической. Через несколько дней весь остров оказался в наших руках. В плен было взято восемь тысяч человек.

В течение следующих трех недель для очистки 70-мильного канала от мин использовались 100 судов. 28 ноября прибыл первый конвой, и Антверпен был открыт для английской и американской армий. Американская 1-я армия в начале октября прорвала линию Зигфрида к северу от Аахена. Город был атакован с трех сторон и капитулировал 21 октября. На фланге этой армии, в 20 милях к востоку от Мозеля, находилась 3-я армия. 7-я армия и французская 1-я армия выровнялись и устремились к Верхним Вогезам и Бельфорскому ущелью. Американцы почти полностью израсходовали свои ресурсы во время молниеносного продвижения в сентябре, и необходима была остановка, чтобы пополнить запасы и подготовиться к широким операциям в ноябре.

Глава 14

Прелюдия к визиту в Москву

С глубоким интересом и растущей надеждой мы наблюдали за развитием гигантского наступления русских. Немецкие гарнизоны в северных Прибалтийских государствах были почти что отрезаны в результате продвижения русских армий далеко на юг и были вызволены с трудом. Первые атаки против них были предприняты в середине сентября с обеих сторон Чудского озера. Наступление быстро развернулось, и за три недели наступающие войска вышли на Балтийское побережье севернее Риги.

24 сентября возобновились активные действия на Южном фронте. Наступление началось с продвижения войск южнее Дуная на югославскую территорию. На левом фланге русских поддерживала болгарская армия, которая охотно перешла на их сторону. Совместно они установили контакт с партизанскими войсками Тито и помогали им преследовать немцев во время тяжелого, но искусного отступления их из Греции. Несмотря на очевидную опасность, создавшуюся в Польше, Гитлер придавал большое значение кампании в Венгрии и настойчиво подбрасывал туда подкрепления. Основное наступление русских при поддержке румынской армии началось 6 октября. Оно было направлено на Будапешт с юго-востока, дополнительный удар был нанесен с Карпат на севере, Белград, обойденный по обоим берегам Дуная, был освобожден 20 октября, а находившийся в нем немецкий гарнизон уничтожен.

В соответствии с соглашением, достигнутым летом между мною и президентом, в течение трех месяцев действовала договоренность относительно раздела ответственности за различные страны, захваченные продвигающимися вперед армиями. Однако с наступлением осени положение во всей Восточной Европе становилось все более напряженным. Мне хотелось снова лично встретиться со Сталиным, с которым я не виделся со времени Тегерана. Несмотря на варшавскую трагедию, я чувствовал, что после успешного начала операции «Оверлорд» меня с ним связывают новые узы. Русские армии оказывали сильный нажим на Балканском театре военных действий, а Румыния и Болгария находились в их власти. Поскольку победа великого союза становилась лишь делом времени, естественно, что устремления русских возрастали. Коммунизм поднимал голову за победоносным русским фронтом. Россия была спасительницей, а коммунизм – евангелием, которое она с собой несла.

Я никогда не считал, что наши отношения с Румынией и Болгарией в прошлом требовали от нас каких-то особых жертв. Однако судьба Польши и Греции нас касалась непосредственно: из-за Польши мы вступили в войну; ради Греции мы предпринимали мучительные усилия. Правительства обеих этих стран нашли убежище в Лондоне, и мы считали себя ответственными за их возвращение, если народы этих стран действительно этого захотят. Соединенные Штаты в основном разделяли эти чувства, но до их сознания очень медленно доходило резкое усиление коммунистического влияния, которое предшествовало и следовало за продвижением мощных армий, управлявшихся из Кремля. Я надеялся воспользоваться улучшением отношений с Советами, чтобы добиться удовлетворительного решения этих новых проблем, возникавших между Востоком и Западом.

Помимо этих серьезных вопросов, касавшихся всей Центральной Европы, нашего внимания требовали проблемы создания международной организации. В августе – октябре в Думбартон-Оксе (Вашингтон) состоялась длительная конференция, на которой США, Англия, СССР и Китай разработали ныне общеизвестный план сохранения всеобщего мира. Они предложили, чтобы все миролюбивые государства вступили в новую организацию, названную Организацией Объединенных Наций. В ходе переговоров выявились многочисленные разногласия между тремя великими союзниками, о которых будет сказано в дальнейшем. Кремль не имел намерения вступать в международный орган, в котором его могли бы забаллотировать многочисленные малые страны, которые, хотя и не были в состоянии влиять на ход войны, безусловно стали бы претендовать на равный статус после победы. Я был уверен, что мы можем прийти к хорошим решениям с Россией лишь в период, когда мы связаны с нею товариществом в борьбе против общего врага. Гитлер и гитлеризм были обречены, но что произойдет после Гитлера?