Гарри Поттер (сборник 7 книг) (ЛП) - Джоан Кэтлин Роулинг

- Его крестный помер? - громко спросил дядя Вернон со своего дивана.

Дамблдор и Гарри дружно обернулись к нему. Бокал медовухи настойчиво толкался в висок дяди Вернона, тот попытался его отпихнуть.

- Помер, значит? Крестный его?

- Да, - сказал Дамблдор, не спрашивая Гарри, почему он не рассказал об этом Дурслям. - Наша проблема, - продолжал он, обращаясь к Гарри, как будто их и не перебивали, - состоит в том, что Сириус оставил тебе, среди прочего, дом номер две-надцать на площади Гриммо.

- Он получил в наследство целый дом? - жадно спросил дядя Вернон, сощурив крохотные глазки, но никто ему не ответил.

- Можете и дальше держать там свою штаб-квартиру, - сказал Гарри. - Мне все равно. Забирайте его, он мне не нужен.

Гарри хотелось никогда в жизни больше не входить в дом номер двенадцать на площади Гриммо. Наверное, его теперь всегда будет преследовать образ Сириуса, мечущегося по темным пустым душным комнатам, запертого в стенах дома, откуда он всю жизнь так страстно мечтал вырваться.

- Ты очень щедр, - сказал Дамблдор. - Но нам пришлось временно освободить здание.

- Почему?

- Видишь ли, - сказал Дамблдор, как будто не замечая бормотания дяди Вернона, которого упорный бокал медовухи теперь уже довольно сильно постукивал по макушке, - согласно семейной традиции Блэков дом всегда переходил по прямой линии к очередному наследнику мужского пола, носящему фамилию Блэк. Сириус был последним в роду, поскольку его младший брат Регулус умер раньше него и ни у того, ни у другого не было детей. В завещании четко указано, что он хочет передать дом тебе, но тем не менее дом может быть каким-то образом заколдован, чтобы им мог владеть только чистокровный волшебник.

Гарри живо вспомнился вопящий, брызжущий слюной портрет злобной матушки Сириуса в прихожей дома номер двенадцать на площади Гриммо. Он сказал:

- Ну еще бы!

- Вот именно, - согласился Дамблдор. - И если дом действительно заколдован, право владения им, скорее всего, должно перейти к старшему из ныне живущих родственников Сириуса, то есть к его двоюродной сестре Беллатрисе Лестрейндж.

Гарри сам не заметил, как вскочил на ноги; телескоп и кроссовки, лежавшие у него на коленях, покатились по полу. Беллатриса Лестрейндж, убийца Сириуса, получит его дом?!

- Ни за что!

- Само собой, мы бы тоже предпочли, чтобы дом ей не достался, - спокойно сказал Дамблдор. - Ситуация складывается сложная. Мы не знаем, продолжают ли еще действовать наши заклинания, например, то, благодаря которому дом не может быть отмечен ни на каких картах и планах. В любой момент на порог может ступить Беллатриса и предъявить свои права. Естественно, мы не можем там собираться, пока положение не прояснилось.

- А как вы узнаете, перешел дом ко мне или нет?

- К счастью, - ответил Дамблдор, - существует простая проверка.

Он поставил пустой бокал на маленький столик рядом с креслом, но больше ничего не успел сделать, потому что дядя Вернон заорал:

- Да уберете вы от нас эти поганые штуковины?!

Гарри оглянулся: трое Дурслей, пригнувшись, закрывали головы руками, а бокалы подпрыгивали у них на макушках, расплескивая свое содержимое во все стороны.

- Ах, прошу прощения, - вежливо сказал Дамблдор и снова поднял волшебную палочку. Все три бокала исчезли. - Но, знаете, воспитанные люди их бы все-таки выпили.

Похоже было, что у дяди Вернона просились на язык сразу несколько весьма нелюбезных ответов, но он сдержался и молча откинулся на спинку дивана рядом с Дадли и тетей Петуньей, не сводя своих поросячьих глазок с волшебной палочки в руке Дамблдора.

- Понимаешь, - Дамблдор снова обратился к Гарри, как будто дядя Вернон не вмешивался в их разговор, - если завещание вступило в силу, тебе в наследство, кроме дома, достался еще и…

Он в пятый раз взмахнул волшебной палочкой. Раздался громкий треск, и на пушистом ковре Дурслей появился скрюченный эльф-домовик с вытянутым носом-рыльцем, громадными ушами летучей мыши и большущими глазами в красных прожилках, одетый в какие-то засаленные тряпки. Тетя Петунья испустила леденящий душу вопль: на ее памяти в этом доме никогда не появлялось такой грязи. Дадли оторвал от пола большие розовые босые ноги, задрав их чуть ли не выше головы, как будто боялся, что непонятное существо может взбежать по пижамной штанине, а дядя Вернон заревел:

- Это еще что за чертовщина?

- Кикимер, - закончил фразу Дамблдор.

- Кикимер не хочет, Кикимер не будет, Кикимер не будет! - прохрипел домовик так же громко, как и дядя Вернон, заткнув уши и топая длинными корявыми ступнями. - Кикимер принадлежит мисс Беллатрисе, о да, Кикимер принадлежит Блэкам, Кикимер хочет к новой хозяйке, Кикимер не будет служить этому щенку Поттеру, не будет, не будет, не будет!

- Как видишь, Гарри, - громко сказал Дамблдор, заглушая хриплые крики Кикимера «не будет, не будет, не будет!», - как видишь, Кикимер не выражает особого желания перейти в твое владение.

- Да мне все равно, - снова сказал Гарри, с омерзением глядя на корчащегося, топающего ногами эльфа-домовика. - Нужен он мне!

- Не будет, не будет, не будет, не будет…

- Ты предпочитаешь передать его Беллатрисе Лестрейндж? Зная, что он целый год провел в штаб-квартире Ордена Феникса?

- Не будет, не будет, не будет, не будет… Гарри уставился на Дамблдора. Он понимал, что Кикимеру нельзя позволить уйти к Беллатрисе Лестрейндж, но противно было даже думать о том, что этот урод может стать его имуществом.

- Прикажи ему что-нибудь, - подсказал Дамблдор. - Если он перешел в твою собственность, он будет тебя слушаться. Если не будет - нам придется придумать какой-нибудь другой способ не пустить его к законной владелице.

- Не будет, не будет, не будет, НЕ БУДЕТ! Голос Кикимера поднялся до визга. Гарри не мог придумать, что бы такое ему приказать, и ляпнул:

- Кикимер, замолчи!

На мгновение ему показалось, что Кикимер сейчас задохнется. Домовик схватился за горло, глаза у него выпучились, губы неистово шевелились. Несколько секунд он судорожно хватал ртом воздух, потом повалился ничком на ковер (тетя Петунья тихонько заскулила) и принялся колотить по полу руками и ногами в исступленной, но абсолютно беззвучной истерике.

- Что ж, это все упрощает, - жизнерадостно проговорил Дамблдор. - Похоже, Сириус знал, что делал. Ты - полноправный владелец дома номер двенадцать на площади Гриммо, а также Кикимера.

- А что, я должен все время держать его при себе? - спросил Гарри в ужасе, глядя, как Кикимер бьется в конвульсиях у его ног.

- Да нет, - ответил Дамблдор. - Если позволишь дать тебе совет, можно было бы отправить его в Хогвартс, пусть работает на кухне. Тогда другие домовые эльфы смогут за ним присматривать.