Проза о войне (сборник) - Борис Львович Васильев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В июле часть вступила на территорию Польши. Шла подготовка к решающим боям. Общение с поляками не представляло языковых сложностей.
На всем пути советские воины встречали дружелюбие, готовность помочь. Польский народ в большинстве радостно приветствовал освободителей.
А вот Германия встретила недружелюбно, ни одного жителя не видели в первые дни. Все ушли вглубь страны. Скот беспризорно бродил по дорогам, полям. Как вспоминала Александра, «мы вели себя достаточно сдержанно, не наносили ущерба недвижимости, хотя скотом и птицей пользовались».
Девятого мая в Берлине холостыми зарядами салютовали из всех видов оружия в честь Великой Победы. «Я возвращалась с войны, а многие мои подруги остались лежать в братских могилах на чужой земле. До сих пор у меня не прошла боль от пережитого, и я отношусь с ненавистью к фашизму».
Рассказала Наталья Мычкова
Надежда Алексеевна Виноградова. Летчиков кормила с ложечки
Моя мама Надежда Алексеевна Виноградова родилась в 1924 году, в августе 2014 года отметила 90-летие. Она болеет, из дома не выходит, но очень интересуется происходящим. И почти все время вспоминает войну. Удивительно, столько событий было у нее за такую долгую жизнь, а вспоминается детство – мама, папа, бабушка и война. Все, что происходило в ее молодые годы.
Родилась Надя Безродная на Украине, в городе Синельниково Днепропетровской области, в большой и дружной семье. Была самой младшей и поэтому любимой всеми. Вспоминается ей все только хорошее, ни голода, ни холода у них в семье не было, как-то родители крутились, отец на железной дороге работал, мама дома с детьми и хозяйством.
Началась война – беда одна на всю страну. Старшие братья: один военный – воевать ушел, другой на железной дороге проработал всю войну. Оба остались живы. У старших сестер мужья были военные и с первых дней ушли воевать (один вернулся, а у другой сестры муж погиб).
В феврале 1944-го Надя Безродная и еще несколько ее одноклассников Синельниковским райкомом комсомола были направлены для работы в штаб летной части. В их задачу входило обеспечить горячим питанием летный состав и техников по обслуживанию самолетов и аэродрома. Ей приходилось даже в дни упорных боев приносить пищу в котелках прямо на аэродром к машинам. Летчик приземлялся, пока техники дозаправляли машину, маму из-за ее маленького роста (хоть и 20 лет) подсаживали на крыло самолета, и она подавала еду летчику. Со стороны могло показаться, что она кормит пилота с ложечки. А летчики, не покидая боевую машину, ели – и в бой!
Летчики и сослуживцы мамы по батальону (в основном девчонки) все были молоды, и, конечно, в минуты отдыха у них были и танцы, и праздники, и прогулки под луной (и создание семей, и рождение детей). У мамы сохранилось много военных фотографий, на которых молодые ребята, а грудь уже вся в орденах. Или девочки молоденькие, красивые и нарядные! С прическами по моде и юбки в складку, и сапожки, и блузки красивые… Молодость брала свое!
Рассказала Ольга Онегова
Анастасия Филимоновна Бодренко. Всё для фронта!
Моя бабушка Анастасия Филимоновна Бодренко (1927–2014), когда началась война, училась в педучилище. Педучилище занял госпиталь, учащихся распустили по домам. В глубине леса, в 5–6 километрах от нашего села Кутки в Воронежской области, начали строить аэродром. За его строительство отвечал прадед – Филимон Михайлович Бодренко. На новой площадке расположилась 16-я летная эскадрилья. В маленькой сельской школе квартировали командиры, там же расположилась и столовая.
Как вспоминала Анастасия Филимоновна, «я и брат моего будущего мужа – Сергей Полынцов (его призвали, когда ему исполнилось 18 лет, в 1942 году) были мобилизованы на обслуживание эскадрильи. Сергей, например, снабжал столовую водой и дровами. Мне же досталась почетная и ответственная миссия: чертить в укрупненном виде план карты начальнику штаба, а иногда и относить романтические письма его возлюбленной. А еще я выдавала по 70 граммов водки и плиточке шоколада летчикам перед вылетом, я стояла в самом начале летного поля, протягивала каждому маленький стаканчик и шоколадную плиточку. Летчики брали крошечные шоколадки и тут же отдавали мне обратно, складывая их в огромный нагрудный карман моего летного комбинезона, который был мне невозможно велик. Также моей обязанностью была чистка громадных котлов в летной кухне, из-за маленького роста и худобы я могла в них забираться целиком, и работа ладилась. С наступлением холодов мне нужно было топить голландку в помещении начальника штаба».
Аэродром часто бомбили, и однажды, когда Анастасия относила еду собакам, охраняющим аэродром, ее царапнуло осколком, о чем свидетельствует шрам на лбу. Так как эскадрилья по мере отхода фронта тоже следовала за аэродромом, то из Кутков нашим летчикам пришлось уехать. Поскольку девушка еще болела после ранения, лицо было отекшее и темное, ее с собой не взяли.
Фронт двигался на Волгоград, часть раненых оседала в Кутках; поток солдат, техники, эвакуированный рогатый скот и прочее, как ручей, текли через село. От голода и усталости коровы и лошади гибли, их мясо помогало людям выжить.
В первый год войны всех мужчин, способных защищать Родину, призвали в ряды Советской армии. Осенью на поле остался весь урожай: горох, просо, кукуруза, подсолнух. Всё убирали женщины и дети вручную. С наступлением холодов, по пояс в снегу, мы срывали шляпки подсолнухов, молотили цепами, зерно увозили на волах на станцию Новохоперск и ночью, и днем. Каждая семья отдала для фронта свой скот – телят, овец, свиней. Шили теплые шубы, вязали рукавицы, мешочки для табака. Нагружали повозки и сдавали на отведенные пункты «Всё для фронта»…
Конечно, до конца войны было еще очень далеко, но в истории была и такая глава – свидетельство того, как важна поддержка тех, кто в тылу.
Бабушка пережила войну, а мирную жизнь посвятила работе в школе – преподавала
