У Серебряного озера - Лора Уайлдер Инглз

На четвертую полку мама водрузила часы. У часов был коричневый деревянный футляр с затейливой кружевной резьбой, а под круглым стеклянным циферблатом за стеклом, разрисованным золотыми цветами, качался и тикал медный маятник — тик- так, тик-так.

На самую маленькую верхнюю полочку поставили Лорин белый фарфоровый ящичек с крохотной золотой чашечкой и блюдечком на крышке и Кэррину фарфоровую собачку — коричневую с белыми пятнами.

— Чудесно. Эта этажерка украшает всю комнату. А теперь поставим фарфоровую пастушку.

Сказав это, мама вдруг остановилась и воскликнула:

— Ой! Неужели тесто уже готово?

Тесто и впрямь приподнимало крышку кастрюли. Мама быстро посыпала мукой доску, замесила тесто и принялась готовить на обед лепешки. Тем временем к дому подъехал папа с фургоном, нагруженным ивовыми ветками на летнее топливо. Настоящие деревья на озере Генри не росли.

— Подожди с обедом, Каролина! Сейчас я покажу вам что-то интересное.

Папа торопливо распряг лошадей, отвел их пастись, бегом вернулся обратно и поднял попону, закрывающую передок фургона.

— Смотри, Каролина! Я накрыл их, чтобы они не высохли на ветру.

— Что у тебя там?

Мама с Лорой перегнулись через борта, чтобы заглянуть в фургон, а Кэрри залезла на колесо.

— Деревья! — обрадовалась мама.

— Маленькие деревца! Мэри, папа привез деревца! — вскричала Лора.

— Это маленькие тополя, — сказал папа. — Все они выросли из семян Одинокого Дерева, которое мы видели, когда ехали из Брукинса. Если подойти к нему поближе, то видно, что это дерево-гигант. Оно засеяло своими семенами весь берег озера Генри. Я выкопал столько саженцев, сколько надо, чтобы закрыть от ветра хижину. У тебя теперь будут собственные деревья, Каролина.

Папа вытащил из фургона лопату и добавил:

— Первое дерево — твое, Каролина. Выбери саженец и скажи, куда его посадить.

— Вот сюда, прямо у двери, — сказала мама.

Папа вырезал в дёрне квадрат, убрал траву, выкопал яму, разрыхлил почву, а потом осторожно поднял деревце, стараясь не стряхнуть с корней землю.

— Подержи верхушку, Каролина. Дерево должно стоять прямо.

Папа засыпал яму землей, крепко затоптал и отошел в сторону.

— Теперь можешь полюбоваться своим собственным деревом. Сейчас мы посадим остальные, а после обеда выльем на каждый саженец по ведру воды. Мое дерево я посажу у дверей рядом с маминым, а ваши, девочки, на каждой стороне дома. Мы обнесем хижину квадратным щитом от ветра.

Мэри, Лора и Кэрри по очереди помогли папе посадить свои деревья. Все пять саженцев поднялись из квадратов коричневой земли, окруженных зеленой травой.

— А теперь надо посадить дерево для Грейс, — сказал папа. — Где она? Каролина, веди сюда Грейс. Мы ей тоже посадим дерево!

Мама выглянула из хижины.

— Она была с вами, Чарльз.

— Она, наверное, за домом. Сейчас я ее приведу, — сказала Кэрри. — Грейс, где ты?

Кэрри побежала за сестренкой, но тотчас же вернулась. От испуга глаза ее были широко открыты, а на бледном лице проступили веснушки.

— Ее там нет, папа!

— Она где-нибудь тут поблизости, — спокойно сказала мама. — Грейс!

— Грейс! Грейс! — крикнул папа.

— Что вы тут стоите, Лора и Кэрри? Скорей бегите ее искать! — сказала мама. — Колодец! — вдруг вскрикнула она и помчалась вниз по тропинке.

Колодец был плотно закрыт крышкой, и значит, Грейс не могла туда упасть.

— Она не могла никуда уйти, — сказал папа.

— Я оставила ее с вами, — сказала мама.

— Она не могла никуда уйти, — твердил папа. — Я ни на минуту не выпускал ее из виду. Грейс! Грейс!

Лора, задыхаясь, взбежала на холм. Грейс нигде не было видно. Лора оглядела край Большого Болота, тянувшегося в сторону Серебряного озера, и цветущую прерию, но не увидела ничего, кроме степных цветов и трав.

— Грейс! Грейс! — громко позвала она.

Папа встретил Лору, когда она бегом спускалась вниз по склону, а мама, тяжело дыша, взбегала наверх.

— Отсюда должно быть видно. Ты просто не заметила ее, Лора. Не могла же она… — Папа остановился, не своим голосом крикнул: — Большое Болото! — повернулся и побежал.

Мама ринулась вслед за ним, крича:

— Кэрри! Оставайся с Мэри! А ты, Лора, беги и ищи!

— Грейс! Грейс! — кричала Мэри, стоя в дверях, а издали, со стороны Большого Болота, еле слышно доносились голоса папы и мамы:

— Грейс! Грейс!

Если Грейс заблудилась в Большом Болоте, ее там ни за что не найти. Высокие заросли старой мертвой травы простирались на много акров и даже миль вокруг. Глубокая тина засасывала голые ноги Лоры; местами попадались ямы, полные воды. С холма, где Лора стояла, было слышно, как шуршит на ветру жесткая болотная трава. Эти звуки почти совсем заглушали пронзительный мамин крик:

— Грейс!

Лора похолодела. Ей стало дурно.

— Чего ты там стоишь? Ищи ее! Делай что-нибудь! Я сама пойду ее искать! — кричала Кэрри.

Мама велела тебе остаться с Мэри. Никуда ты не пойдешь, — отвечала Лора.

— А тебе она велела искать! — взвизгнула Кэрри. — Иди ищи! Ступай! Грейс! Грейс!

— Замолчи! Дай мне подумать! — прошипела Лора и, постояв еще немного, пустилась бежать по залитой солнцем прерии.

Там, где растут фиалки

Лора бежала прямо на юг. Трава хлестала ее по ногам. Над цветами порхали бабочки. Кругом не было ни деревца, ни кустика, за которыми могла бы спрятаться Грейс. Не было ничего, ничего, кроме качавшихся на ветру цветов и трав.

«Если бы я была маленькой и играла совсем одна, я бы ни за что не полезла в грязь и в высокую траву, — подумала Лора. — Ах, Грейс, Грейс! Почему я за тобой не смотрела? Милая славная беззащитная сестренка…»

— Грейс! Грейс! — воскликнула Лора. У нее перехватило дыхание и закололо в боку.

Она всё мчалась и мчалась вперед. Грейс наверняка пошла в эту сторону. Может, она погналась за бабочкой. Она не пошла в Большое Болото! Она не взобралась на холм — там, наверху, ее не было. Ах ты, моя милая сестренка! Тебя не видно нигде — ни на востоке, ни на юге, ни на всей этой мерзкой прерии…

— Грейс!

Эта страшная солнечная прерия такая большая. Ребенка, который здесь заблудится, никто никогда не найдет. Со стороны Большого Болота еле слышно доносились крики папы и мамы. Замирая на ветру, они терялись в огромных бескрайних просторах.

Тяжелое дыхание распирало Лоре ребра. В груди кололо, в глазах рябило. На гладкой, ровной прерии не было ничего, ни единого пятнышка тени. Лора бежала куда глаза глядят, и вдруг земля будто ушла у нее из-под ног, и она скатилась вниз по крутому склону.

Внизу она увидела Грейс. Грейс сидела посреди большой голубой лужи. Солнце освещало ее золотистые локоны. Она подняла на Лору большие глаза, синие, как фиалки, протянула Лоре букет фиалок и пролепетала: «Смотли, какие класивые».

Лора опустилась на землю и обхватила обеими руками Грейс. Крепко держа сестренку в объятиях, она с трудом перевела дух. Грейс перегнулась через ее руку и потянулась за новыми фиалками.

Поверх устилавших землю листьев синела сплошная пелена фиалок. Фиалки покрывали плоское дно большой круглой впадины, а вокруг этого синего цветочного озера поднимались к поверхности прерии почти отвесные травянистые склоны. В глубокой круглой яме не было ни малейшего дуновения, которое могло бы рассеять густой аромат цветов. Здесь, в этом пространстве, обрамленном зелеными стенами, было тепло от солнца, а над обращенными к небу синими глазами бессчетного множества фиалок порхали стаи бабочек.

Лора поднялась, поставила на ноги Грейс, взяла у нее пучок фиалок и крепко схватила ее за руку.

— Пошли, Грейс. Пора домой.

Помогая Грейс взобраться наверх, Лора еще раз окинула взглядом впадину. Грейс ковыляла так медленно, что Лоре некоторое время пришлось нести ее на руках. Но Грейс уже исполнилось три года, она была очень тяжелая, и поэтому Лора то опускала ее на землю, то снова брала на руки. Так она дотащила Грейс до хижины, посадила на колени к Мэри, а сама побежала к Большому Болоту с криком:

— Папа! Мама! Она здесь, здесь!

Лора продолжала кричать до тех пор, пока папа не услышал и не позвал маму, которая успела уйти далеко в высокую траву.

Медленно и с большим трудом они выбрались из болота и вернулись в хижину — усталые, грязные, но сияющие от радости.

— Где ты ее нашла? — спросила мама, взяв на руки Грейс и опускаясь в кресло.

— Она сидела… — тут Лора запнулась и вместо ответа спросила: — Папа, неужто это и вправду было кольцо, в котором танцуют феи? Оно совершенно круглое. Дно у него совсем плоское, а откосы со всех сторон одинаковой высоты. Пока не подойдешь вплотную к краю откоса, ничего не заметишь. Яма очень большая, и всё ее дно густо заросло фиалками. Такое место никак не могло появиться само по себе! Его наверняка кто-то сделал.