Я, ангел - Константин Аврилов

– Bon appetite!

Благодарно кивнув, дочь помахала огрызком, приглашая разделить трапезу:

– Пробило на солененькое. Наверное, с чистого воздуха. Самое время подкрепиться... мама!

Виктория Владимировна отведала огурчик, потянулась за вторым, за ним – следующий. Под утренний хлеб, нарезанный грубыми ломтями, незаметно исчезло еще три зеленых корнеплода вперемешку с маслинами.

– Что мы делаем! – Тина оторвала от каравая грубый шмат. – Такую закуску – и без водки. Что подумают о нас люди. Скажут: ох уж эти русские, опять завтрак без водки. Надо свистнуть, чтоб принесли холодненькую. Ты будешь... мама?

– С какой стати? – Виктория облизала кончики пальцев.

– Нужен повод? Пожалуйста – здоровье. Неужели не выпьешь за мое здоровье?

– Неужели у тебя прибавится здоровья от рюмки водки?

– А если попрошу выпить за мою жизнь?

Виктория Владимировна положила выбранный каперс:

– Тиночка, что за прихоть? Тебе вздумалось напоить меня водкой с утра пораньше?

– А тебе не хочется?

– С чего это вдруг?

– Для храбрости. Или сбросить напряжение после вчерашнего. Ты не испугалась?

Словно раздумывая, Виктория неторопливо жевала сочную маслинку:

– Наверное, нет.

– Судя по всему, приходилось смотреть в лицо смерти? Признавайся! – Тина подмигнула. – Откуда такое мужество у хрупкой женщины... мама?

Виктория Владимировна не ответила. Хоть лицо ее было спокойно, казалось, сдерживается по необходимости.

– Ну, извини, не обижайся. – Тина налила ей в кофейную чашку сок. – Отметим твою вчерашнюю победу диетически.

Фарфоровые края чокнулись тревожным звоночком.

– А могла бы убить? – спросила Тина, не давая матери выпить до дна.

– Что? – Виктория Владимировна ощутимо напряглась.

– Вчерашнего грабителя могла бы убить? Представь: у тебя спрятан пистолет, ты его выхватываешь и засаживаешь пулю прямо ему в лоб, так чтоб поганые мозги забрызгали всю веранду. Могла бы?

– Нет... – в голосе Вики не было уверенности. – Я не умею стрелять.

– А я бы смогла. Стреляла бы, пока патроны не кончились, наплевать – попаду или нет. Чтоб все поганые выродки узнали: никто не смеет безнаказанно мне угрожать.

– Ты очень похожа на своего отца...

– Спасибо... мама. Это очень приятно.

– Мне тоже, – в голосе Виктории Владимировны не было уверенности.

– Плохо, что мы раньше так мало общались. Почему так вышло?

– На то много причин.

– Достаточно главной.

Смяв хлебный шарик, Виктория Владимировна раздавила лепешку:

– Твой отец этого не хотел. Он считал нужным воспитать тебя сильной, достойной принять наследство. Никто не имел права вмешиваться.

– И как, получилось? – Тина ждала, не отрывая взгляд. Буквально сверлила мать.

– Даже лучше, чем он мечтал.

– Уже второй комплимент за утро, день отлично начинается, – Тина пригласила к тосту чашками. – Но теперь у нас все будет по-другому. Правда? Мы станем подругами? Говорят, мать – лучшая подруга. Будем делиться секретами, ничего не утаивая. Нашими маленькими женскими секретами. Станем неразлейвода. Ты мне будешь советовать, как обращаться с мужчинами, а потом, когда выйду замуж и нарожаю тебе внуков, будешь во всем помогать. Ведь ты моя мама. Это ведь замечательно, правда? Ты этого хочешь?

– Конечно, доченька, мы станем подругами.

Тина сжала чашку так, что хрупкий фарфор скрипнул, и все же улыбнулась:

– Вот это здорово... Начинается новая жизнь. Полная любви и взаимопонимания. Кстати, слышала историю, которая потрясла городок нашего университета в том году?

Виктория Владимировна редко смотрела новости, а газет не читала вовсе.

– Представь: президент попечительского совета благотворительного общества, уважаемая дама, вся в почете и признании, скажем, леди Л. И вдруг выясняется, что этот образцовый член общества держала в доме мумию ребенка. Десять лет назад произошел семейный скандал, она убила дочь и поехала крышей. Полицию вызывать не стала, закапывать в лесу не стала, а высушила тельце и стала за ним ухаживать, как за живой. Сажала за стол, укладывала спать, водила в туалет, даже мыла. А всем сообщила, что ее дочь пропала. Вот такая чудесная леди Л. Я с ней общалась – само очарование, взгляд ангельский. Не слышала? Сенсация была на целых пять дней... У нас городок был тихий, но веселый. Вот еще вспомнила. Профессор философии держала дочь в подвале, чтобы развлекаться пытками...

– Хватит, – попросила Виктория Владимировна.

Тина сыто рыгнула:

– Как хочешь. Отложим для тихого семейного вечера у камина. У нас ведь теперь крепкая и любящая семья, правда... мама?

Вика вымученно улыбнулась:

– Спасибо за приятный завтрак, пойду прогуляюсь. – Она встала.

– А поцеловать? – Тина смешно надула щеки, как лягушонок.

Изогнувшись, мать прикоснулась холодными губами к виску дочери и отпрянула.

– И не за тридцать, – тихо сказала овечка.

Виктория Владимировна нахмурилась:

– Что ты сказала?

– Я говорю, тебе ведь немного за тридцать, ведь так? Молодая женщина. У нас еще все впереди... мама! – Тина выскочила из-за стола и побежала к морю.

Ангел пребывал среди роз. Ибли невидимо прятался в засаде, но Тиль вовсе не трусил – думал и взвешивал. Решение надо принимать сейчас. Варианты не оставляют выбора. Совсем легко: не писать, не отвечать, не помогать. И все случится само собой. Сделка с председателем Милосердного трибунала вступит в силу. Покорится и получит награду. Хрустальное небо совсем близко. Да и вообще: кто ему эта овечка? Полное никто. Жалость – не повод лишиться вечного блаженства. Да, сказала «спасибо», когда было надо. Ну и что? А сколько ангел настрадался? Из-за кого огреб миллион штрафных? Вот именно. А тем более – Третий закон нельзя нарушать. Да и зачем. Все ясно, надо быть ленивым и послушным. Это просто. Почему же так трудно сдержаться? И Мусик молчит. Подсказал бы хоть что-нибудь. Еще друг называется.

Искупавшись, Тина прибежала к ноутбуку и сообщила ангелу радостную весть: он был прав, мать что-то замышляет. Готова быть послушной, что ей надо делать?

Почтовый ящик молчал. Тина спросила еще раз.

Ноутбук хранил пластиковое спокойствие.

Позвала ангела по имени, но никто не откликнулся.

А ближе к вечеру прибыл нежданный гость – дочь Борисыча. Хрупкая блондинка цветущих лет по имени Нина расцеловалась с Тиной, как давняя подруга. Особой дружбы между ними не сложилось. Смахивая на куклу, Нина была милым человечком, даже близко не похожим на своего отца. Девушки пошли общаться в сад и нашли взаимное общество приятным. Тина рассказала, как училась в Англии, Нина – про стажировку в миланской школе дизайна. Взаимная симпатия требовала продолжения. Родилась идея смотаться в Ниццу, тем более Нине ужасно хочется опробовать на шоссе подарок отца. Тина легко согласилась и попросила пять минут на сборы. Когда блондинка ушла на веранду выпить коктейль с Викторией Владимировной, овечка села перед ноутбуком.