Экзотеррика. Тьмир - Василий Головачёв
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нет, вы останетесь! – приказал Дарислав, выбираясь из объятий ложемента. – Ваши знания и догадки бесценны. Поможете коллегам советом, если понадобится.
– Я так и знал, что вы откажете, – опечалился физик.
Через минуту Волков спустился в транспортный отсек, нашёл галерею спасательных модулей разного калибра, влез в один из них, формой напоминавший человека, но повыше, массивного, широкоплечего и толстого. Включилась аппаратура информационного сопровождения модуля, к вискам пилота прижались пятаки мыслесъёма, перед глазами высветились зелёные светящиеся строчки бланк-сообщений, выдав информацию о системах «перевёртыша» и о подключении всех видов связи. Дарислав стал видеть обстановку снаружи эскора.
«Салют» маневрировал, подходя всё ближе к маневрирующему таким же образом фрегату. «Великолепный» то исчезал на мгновение, то появлялся вновь, что вызывало тревожные мысли.
– Что у вас творится? – на всякий случай спросил Волков.
– Ремонтируем комплекс «инкогнито», – ответил знакомый голос; Дарислав узнал Дроздова.
– Рад слышать, Вильгельм!
– Взаимно.
Фрегат сменил галс, и оба земных корабля ловко притёрлись бортами, управляемые кванками, не допускающими погрешности на немыслимо скоростном уровне, недоступном людям.
Дарислав усилием воли заставил модуль двигаться, и тот завис над полом отсека в паре метров от сфинктера, управляющего механизмом люка. Через несколько секунд в стене отсека родилась щель, расширилась до двух метров, и в отсек скользнула человеческая фигура в белом «кокосе» с непрозрачным конусовидном шлемом.
– Диана!
– Дар!
Она судорожно обняла модуль, не в силах сдержать эмоций.
Он подхватил женщину:
– Как же ты вовремя!
– Я знала, что догоню тебя!
– Залезай!
Диана зашла со спины, где уже была открыта вторая половина «перевёртыша». Створки блока сомкнулись.
– Готова!
– Выпускайте! – скомандовал Дарислав. – Вильгельм, Дориан, ждите нас не больше пяти минут. Если не вернёмся сразу – уходите на орбиту вокруг Тьмупитера и ждите там!
– Есть! – ответили оба капитана.
– Поищите обратный портал отсюда в Ланиакею.
– Есть!
Фрегат в этот момент отсоединился от эскора, обрушив на змеевидных «фагоцитов» ливень огня.
– Дрон под вами! – сообщил Калиф.
– Вижу! Поехали!
«Торпеда» беспилотного аппарата метнулась ещё ниже, к невидимой границе полевого пузыря.
Модуль последовал за ним.
Дарислав включил информационное обслуживание для пассажирки, прижавшейся спиной к его спине через тонкий слой изоляции.
– Как видимость?
– Нормально. Не успела спросить: как вам удалось найти способ пройти сквозь поле? Нашли письмо Копуна?
– Нет, это идея Всеволода. Это кладезь научных данных и фантазий, а не человек, и при этом он ещё ни разу не ошибся в своих предположениях.
– Я тоже уважаю этого иновселенца.
– Как? Иновселенца?
– А разве он не из другой Вселенной? Мне иногда кажется, что Шапиро – представитель каких-то высших сил.
– Посланец За-Разума, – фыркнул Дарислав.
– Ничего смешного не вижу. Очень может быть.
– Мы с ним беседовали о будущих мыслящих системах, добравшихся до третьего уровня развития. Он считает, что возможен не один тип постразума, а три-четыре и даже больше.
– Верю.
– Всё, начали, сосредоточься!
Беспилотник под «перевёртышем» прилип к невидимому слою невероятного поля, и через несколько секунд в этом слое прорезалось расширяющееся тёмное многолучевое пятно, похожее на дыру в загоревшемся листе бумаги.
– Прыгаем!
Модуль стрелой вонзился в пятно. Его потрясла крупная вибрация, словно спасательный аппарат проехался по стиральной доске, и по глазам смельчаков ударило крыло яркого солнечного света.
Диана ахнула.
Дарислав невольно зажмурился, чтобы не ослепнуть, а когда открыл глаза, увидел под собой бездну, со всех сторон окружённую падающими с небес потоками воды. Во всяком случае, это сравнение – водопад! – пришло в голову первым. А на дне этой странной пропасти сверкнул драгоценными камнями невероятной «звериной» красоты замок…
Глава 24. «Умертвие» в деле
Пять минут истекли быстро. Шмелёв с борта фрегата приготовился было напомнить Давлетьярову о приказе Волкова уходить за пределы волчка, но ситуация вдруг резко изменилась. К змеям, число которых не уменьшалось, присоединился «регби-мяч», отставший от фрегата после недолгого сражения с ним – по признанию членов экипажа «Великолепного».
Первый удар он нанёс эскору. И хотя «Салют» отбил гравитационную дубину, его отнесло назад на километр, после чего корабль влип в прозрачную стену неведомой полевой формации, раздавив беспилотник с «зеркалом», оставшийся у стены в месте её бурения.
Капитан Давлетьяров энергично выматерился, чего за ним раньше не замечали.
«Великолепный» сделал прыжок, разнося в щепки змея, лупанувшего его в корму гравитационной палицей, и ответил «мячу» шлепком, не давшим тому добить замешкавшийся корветоэсминец.
Карусель сражения в тесных зарослях «можжевелового» пространства псевдопланеты раскрутилась с прежней скоростью. Причём гигантский «мяч» успевал и отбивать атаки бросавшихся на него змей, и атаковать оба земных космолёта, поодиночке или одновременно.
– Боевой функционал упал ниже границы безопасности! – бесстрастно доложил Твердыня. – Запас «кинжалов» иссяк! Антиматы на грани отключения, запас АП[26] почти на нуле!
– Полковник? – вызвал капитан Дроздов Шмелёва.
– Свяжитесь с капитаном «Салюта».
– Он всё время на связи.
– Капитан, уходите!
– А вы? – ответил Давлетьяров.
– Мы испробуем на этом мячике «Умертвие».
– Что?!
– Новое оружие, долго объяснять.
– Мы остаёмся!
– Хорошо, прячьтесь за корму «Великолепного»!
– Мы сзади.
– Капитан…
– Понял, целимся.
Через несколько прыжков, во время которых фрегат сбил три змея и повредил гигантские стебли «мха», Дроздов, взявшийся в режиме «один на один» командовать действиями корабля, выстрелил из «Умертвия».
Что произошло после этого, не ожидал никто!
Испытание древнего оружия, найденного на Энцеладе, казалось бы, позволяло рассчитывать на мощный эффект взрывного разрушения любого объекта, будь он даже величиной с астероид или планету. Но разряд «излучателя смерти» предназначался для искусственно созданного сооружения, имевшего свою защиту и энергетические системы. Поэтому, если бы луч «Умертвия» упал на «мёртвое» тело, оно просто превратилось бы в объём вакуума. Однако не так отреагировал гигантский «мяч», оболочка которого состояла из растопыренных ладоней величиной с земные катера, соединённых пальцами и обрубками запястий.
В полумраке странного до умопомрачения ландшафта луч «Умертвия» виден не был, зато стал виден результат его воздействия на «мяч», появившийся между огромными колоннами «мха».
Произошло нечто вроде взрыва: ладони в центре овала разлетелись туманными струями, а соседи вокруг них вывернулись лепестками своеобразного цветка, обнажая содержимое – моллюскора. Эти «лепестки» тоже начали деформироваться, чернеть и рассыпаться, напомнив эффект горящей бумаги – как в случае попадания «зеркала» в прозрачную стену, – но этот процесс длился недолго и не затронул всю оболочку «мяча».
– Блин! – выговорил Спирин. – «Умертвие» не сработало!
– Сработало! – возразил Шмелёв.
Связь с эскором держалась постоянно, и полковник добавил:
– Всеволод, в чём дело? Почему этот мячик не превратился в яму пустоты?
– Я его не конструировал, – ответил Шапиро, добавив смешок. – Уже не раз говорилось, что создатели «мяча» обладают технологиями, о каких мы даже не догадываемся. Попробуйте
