Наследство - Джудит Майкл

Клэй что-то пробормотал, а Лора спросила:

— Мы знаем, кто и что собирается говорить на суде еще до того, как началось слушание дела?

— Если только что-то не всплывет в последнюю минуту или свидетели вдруг изменят свои показания. Лору пронзил страх.

— Почему они должны это делать?

— Они могут вспомнить что-нибудь, о чем забыли рассказать, или их попросят ответить на вопрос, который адвокаты не задавали раньше. Но такое случается нечасто. — Он проводил их до двери. — Я скоро позвоню вам.

Он позвонил в декабре. Лора была в офисе Келли и прошла в свой маленький кабинет, смежный с кабинетом Келли, и закрыла дверь, чтобы спокойно поговорить.

Роллинз проводил предварительные встречи, задавая вопросы Сэлинджерам, докторам, медсестрам, Паркинсону в своем офисе.

— Ничего нового или неожиданного, — заключил он свой рассказ. — Но это придает мне уверенности. В данный момент у них очень слабые позиции, и думаю, что Карвер располагает дополнительной информацией, о которой нам неизвестно. Он держится очень уверенно.

— Вы имеете в виду, что нам следует беспокоиться?

— Я имею в виду, что нам следует быть готовыми ко всему. Мы с вами должны встретиться еще несколько раз до суда. Мы начнем через две недели. Вы можете сюда приехать?

— Конечно.

— Хорошо. Еще раз убедитесь, что ваша история абсолютно чиста.

— Она чиста, потому что это — правда, — холодно сказала Лора. — Разве доктора и медсестры не рассказали, что все было в порядке?

— Как я уже рассказывал вам, они говорили, что, насколько могли судить, мистер Сэлинджер был очень слаб и расстроен тем, что плохо говорил и не двигался, но его не принуждали к изменению завещания. Наша большая надежда — это Паркинсон: он прекрасный адвокат и совершенно честно и прямо отвечал на мои вопросы. Он бы не стал готовить это дополнение к завещанию и не разрешил бы мистеру Сэлинджеру подписывать его, если бы считал это незаконным. Ни один юрист с хорошей репутацией не позволит такого. И пока он утверждает, что мистер Сэлинджер знал, чего он хочет, я думаю, мы в прекрасном положении.

— Это все? — спросила Лора спустя мгновение. — Кто-нибудь еще давал показания?

— Вы имеете в виду Поля Дженсена? Нет. Насколько я понял Карвера, он не хочет иметь дело с его свидетельством. Никому не нужен пристрастный свидетель, вы никогда не знаете, что получите, так, по крайней мере, пока его не будут вызывать.

Лора смолчала. Она не знала, что думал Поль. «Я могу написать ему», — думала Лора, но не знала, что она может сказать. «Ты пристрастен, потому что все еще любишь меня? Но если это так, почему не сказать суду присяжных, что я никогда бы не обворовала семью, и ничего не взяла бы у Оуэна, и не пыталась заставить действовать Оуэна против его воли? Или ты все еще веришь, что я виновна в этих преступлениях, и не хочешь иметь со мной дела — ни в хорошем, ни в дурном?»

Она не хотела думать об этом. Не важно, выиграют они это дело в суде или проиграют, Поль потерян навсегда, он строил новую жизнь, она тоже. Суд ничего не изменит.

Она отдавала все силы работе, изучая бизнес управления курортом. Она написала Бену, сообщив, где они живут теперь.

«С Сэлинджерами ничего не вышло», — писала она. Лора не могла рассказать ему о завещании Оуэна и как их лишили всего, это только подтвердит, что он был прав относительно Сэлинджеров с самого начала, когда говорил, что им нет до Лоры дела и по-другому не будет. Поэтому она сообщила их новый адрес и этим ограничилась. А потом она перестала думать о Бене, как и обо всех остальных, и посвятила себя большим проблемам и мелким, но необходимым деталям курорта.

Она и Келли делили между собой обязанности и вдвоем справлялись с делами курорта, а Джон занимался транспортом, спортивными и оздоровительными площадками. Они работали очень слаженно и дружно, особенно после того, как Лора взяла на себя еще ряд обязанностей. С первых дней, когда она только начинала работать, и проходя нелегкий путь этих месяцев, Лора приобретала все большую уверенность в себе. Все, чему она научилась у Жюля ле Клера, постигая прихоти и требования клиентов, она успешно использовала работая у Дарнтонов. Лора применяла все знания, которые дал ей Оуэн, по организации и наиболее важным стадиям управления отелями, и все, чему она научилась в колледже, а также внимательно слушала все, что Келли рассказывала ей об особенностях курорта. Она работала целый день и каждый вечер задерживалась допоздна, изучая, как действует сложный механизм курорта, и обдумывая, что можно сделать, чтобы службы работали еще лучше.

Когда Келли или Джон уговаривали ее отдохнуть, она благодарила, но возвращалась к работе. Если она выиграет в суде, тогда может расслабиться. Если не удастся — придется зарабатывать на жизнь и пытаться найти способ вернуть то, что принадлежит ей по праву.

После Рождества неожиданно наступило затишье, остров казался всеми покинутым.

— Нужно все закрыть и уехать во Флориду, — сказал Джон.

— Слишком много работы предстоит сделать, — отозвалась Келли.

Это был извечный спор, он ярко вспыхнул и погас с плавным течением времени, и они принялись строить планы на лето. Втроем они координировали деятельность различных служб со штатом сотрудников, которые работали на острове, составляли список необходимого оборудования, расписание занятий по теннису, верховой езде, плаванию, аэробике, соревнований на яхтах и прогулок по озеру, карточных игр, гольфа на площадке в Джейз Лэндинг, а также программу фильмов, которые будут демонстрироваться по вечерам. А так как люди судят о курорте в основном по тем блюдам, которые им подают, они потратили немало времени и на составление меню и ассортимента блюд на более чем двести человек.

— Получается довольно дорого, поэтому немногие приезжают с детьми, — сказал Джон как-то январским утром, когда они возвращались после осмотра пристани. — Да я и не хочу их — слишком много дополнительных проблем, да и доктору с материка, который работает по вызову, придется приезжать чаще, но Келли думает, что как семейный курорт он привлечет больше отдыхающих и меньше комнат будут пустовать. Что вы думаете об этом?

Лора слегка нахмурилась:

— Не могу понять, почему нельзя совместить эти два понятия — семейный курорт и очень дорогой курорт одновременно.

Он остановился и уставился на нее — огромный человек с красным лицом, высоким лбом и тяжелой черной бородой.

— Возможно.

— Может быть, вам стоит сделать «Дарнтон» настолько дорогим курортом, что состоятельные родители будут думать, что тут очень хорошо и этим нельзя не воспользоваться. И потом, они перестанут чувствовать себя виноватыми, что оставляют детей с женами, а сами отдыхают.