Дорогой, я стала ведьмой в эту пятницу! - Арина Холина

— Девочки, — простонала хозяйка из кресла, когда Варя взялась за ручку двери. — Не надо… Не ходите к ней. Я чувствую беду.

Варе вдруг стало жалко эту нервную, усталую женщину.

— У нас нет другого выхода, честное слово…

— Странный какой-то адрес… — Варя уже минут двадцать крутилась по набережной в районе Замоскворечья, но они так и не нашли нужный дом.

— Может, оставим машину и пешком поищем? — вышла из себя Лиза, которую очень раздражали Варины метания. — Ничего с ней не случится!

— Ладно. — Нервно озираясь по сторонам, Варя припарковала машину рядом со стройкой, тщательно проверила сигнализацию и в очередной раз сверилась по бумажке. — Вот пятый дом, его строят, вот сразу девятый, а седьмого нет.

— Наверное, во дворе, — предположила Лиза и полезла в щель между стройкой и четырехэтажным домом с барельефами.

Варя пошла за ней, и, едва не наступив на какого-то нищего, спавшего в закоулке, девушки выбрались в сырой, противный, темный дворик. С одной стороны двор отгораживала высокая каменная стена, из которой росло деревце, слева гремела стройка, а справа стоял он — дом № 7. Деревянное трехэтажное здание с покосившимся крыльцом и грязными, местами разбитыми стеклами.

— А она нас не надула? — забеспокоилась Варя.

— Это мы сейчас проверим, — решительно сказала Лиза и направилась к подъезду.

— Ну и грязища, — брезгливо произнесла Варя, с трудом отдирая подошвы кроссовок от липкого пола.

Невыносимо пахло крысами, лестница вызывала опасения — хлипкие деревянные ступени, казалось, прогнили насквозь, а ко всему прочему складывалось впечатление, что в квартирах давно никто не живет.

На последнем этаже они с трудом различили поблекшую цифру «семь» на двери, отыскали звонок, который надо было крутить по часовой стрелке, и позвонили.

Внутри квартиры послышалось глухое дребезжание.

Некоторое время изнутри не доносилось ни звука, но потом девушки услышали шорохи, шаги, и наконец, низкий женский голос поинтересовался:

— Чего пожаловали?

— Откройте, мы от Линды, — ответила Лиза.

— Неужели? — рассмеялись за дверью.

— Представьте себе! — воскликнула Лиза.

— А ты там повежливее! — предупредил голос.

— Вы откроете или нет? — возмутилась Варя.

— Пока не знаю, — голос явно издевался. — Надо-то чего?

— Проклятие снять нужно! — закричала Лиза.

— А ты не ори, я ведь и снять могу, и наслать тоже, — строго, но миролюбиво произнес голос.

И тут они ее увидели. Полная женщина с пучком седых волос на голове, в старомодном вязаном кардигане с жуткой брошкой, трикотажных брюках и ортопедических сандалиях.

— Наконец-то! — обрадовалась Лиза, сделала шаг вперед и завопила: — Че-еерт!

Она схватилась за голову, а Варя осторожно провела рукой там, где ударило Лизу.

— Ой! — Варя отпрыгнула подальше, наступив Лизе на ногу.

Дверь оказалась на месте — просто ее не было видно.

Женщина за невидимой дверью улыбалась.

— Это что, ваш любимый трюк? — зло поинтересовалась Варя. — Откройте же!

Женщина пожала плечами, щелкнул замок, загремела цепочка — и подруги зашли в квартиру, которая мало чем отличалась от подъезда. Разве что не пахло сыростью, а в остальном все было такое же пыльное, облезлое, изуродованное временем. Хозяйка провела их в гостиную, где стояли продавленный диван, допотопный телевизор, пара кресел и колченогий овальный стол.

— И что же это у нас за проклятие? — насмешливо спросила Аделаида Иннокентьевна.

— Мы теряем все, что нам дорого, — небрежно сказала Лиза.

— Ну, сидай тогда, посмотрю тебя. — Аделаида схватила Лизу за плечи, усадила на стул и принялась водить по ней руками.

Варя тем временем осматривалась: по углам хозяйка расставила трехлитровые банки, на стенах сохли венички из трав, а на столе устроилась целая лаборатория: мисочки, ступки, аптекарские весы, микроскоп, горелка… И какие-то странные предметы: кости, крысиные морды, длинные, целиком выдранные ногти и когти…

— Ой, не нравишься ты мне, — приговаривала Аделаида. — Ой, не нравишься… Кто ж тебя так?

Лиза мрачно посмотрела на нее.

— Подожжи… — Аделаида ушла в глубь квартиры.

Вернулась с бутылкой какой-то бодяги.

— Выпей, выпей… — Аделаида Иннокентьевна совала Лизе в нос рюмку.

— Пусть она тоже выпьет! — сопротивлялась Лиза. — У нас это у всех!

— У все-ех? — протянула хозяйка. — Ну, тогда разговор особый.

Она снова ушла, а вернулась с банкой красной икры, в которой подсохших икринок осталось в лучшем случае на половину бутерброда, и дополнительными рюмками.

— Вы можете нам помочь? — обратилась к ней Варя, когда Аделаида Иннокентьевна стукнула рюмкой по столу.

— Могу, — отводя глаза, сказала та.

Варя и Лиза жадно уставились на нее.

— Чтобы отвести любое заклятие, есть верный способ, — склонившись к ним, зашептала хозяйка. — Мне еще прабабка о нем рассказала. А та уж была ведьма, ух!.. — Она потрясла кулаком и вдруг быстро-быстро зашептала: — Зародыш человеческий двухмесячный, кровь девственницы, волосы покойника все на святой воде замешать…

— Вы что такое говорите! — закричала Лиза, вскакивая со стула. — Какой зародыш, какие девственницы?

— А ты, милая моя, шутки сюда шутить пришла? — мрачно спросила Аделаида, вынула из кармана папиросы и закурила.

— Вам самим не страшно такие вещи советовать? — упрекнула ее Варя.

— Нам не страшно, милая моя, не страшно, — ответила ведьма. — Нам от этого только сила прибавляется.

— А нам? — робко вмешалась Лиза.

— А это уж вы у своей совести спрашивайте, — Аделаида выпустила изо рта облако вонючего дыма. — Здесь каждый за себя решает.

— Мы подумаем. — Варя схватила Лизу и потащила к дверям. — Всего доброго.

— Подумайте, — усмехнулась хозяйка. — Результат гарантирую.

Глава 26

— Что же это такое? — мучилась Варя. — Неужели они все фальшивые?

— Ну, одна была вполне настоящая, — заметила Лиза.

Они вернулись домой к полуночи. После Аделаиды без особой надежды объехали еще трех «прорицательниц», но без какой-либо пользы. Девушки так вымотались, болтаясь в пробках по жаре, так устали повторять одно и то же, а еще больше устали выслушивать один и тот же ответ: извините, обратитесь к врачу, это не в моей компетенции… Мир рушился — не было никакой надежды, ни малюсенькой, а Варе даже иногда казалось, что она уже в дурдоме — просто спит под воздействием транквилизаторов.

Лиза поплелась к соседке, которая выдала ей миску с котлетами и макаронами, от усталости Варя даже не возражала. Они вытащили на улицу плетеные кресла, накинули пледы и подушки и устроились на воздухе. На улице было прохладно и сыро, небо было черное, луна спряталась за облаками. Лиза ковыряла макароны и мечтала о том, чтобы ночь была бесконечной, и чтобы завтра не наступало, и чтобы новый день с новыми проблемами — неразрешимыми проблемами — никогда бы не пришел.