Коготь берсерка - Виталий Сертаков

Боковая дверь, ведущая в комнату караула, оказалась незаперта. Стражникам просто не приходило в голову, что кто-то в городе может на них напасть. Эбби с порога метнул алебарду. Одного стражника он пригвоздил к стене, но двое других вскочили и схватились за мечи.

Вторая алебарда была у Свейна. Он принялся колоть ею воздух, загоняя противников в угол. Следом за крепышом Свейном в узкую залу протиснулись и другие арестанты. Любитель крыс размахивал ножом, снятым с убитого стражника. Другие несли камни.

Даг моментально узнал своего обидчика, беззубого весельчака в кольчуге, того самого, что вытащил спящего мальчишку из стога сена. И беззубый узнал мальчишку, прокусившего ему руку.

Первый камень угодил беззубому в голову. Второй он отбил мечом, и почти сразу Свейн кинулся вперед с алебардой. Камни полетели со всех сторон, в ход пошли чашки и поленья, заготовленные в очаг.

Несколько секунд — и верные слуги ярла валялись на полу со сломанными конечностями.

— Давай, парень, добей их! Ты заслужил, — плотоядно облизнулся Эбби.

— Давай, Даг! Перережь им глотки!

— Только одному, — предупредил Северянин. Он склонился над распростертым врагом. Тот всхлипывал и стонал, но говорить со сломанной челюстью и свернутым набок носом не мог.

— Я обещал тебе, что не буду кусаться, — напомнил Даг. — Я обещал тебе, что освобожусь и убью тебя. Отец учил меня держать слово.

И взмахнул своим ржавым гвоздем.

…Отбить драккар не получилось. Получив свободу, бандиты и воры разбежались. Если в каморке главарь как-то держал их в узде своей физической силой, то в ночном городе их не мог удержать никто.

— Вчетвером нам не справиться с большим кораблем, — подвел итог грустный лохматый Эбби. — Лучше нам разделиться и уходить по одному. Удачи всем вам. Я пойду по реке. Кто со мной?

— Тогда я на юг, — отвечал Даг. — Мне надо попасть домой.

Он не знал, сколько прошло времени. Собаки трижды окликали его хриплым лаем, пока Северянин плутал по кривым улочкам Тронхейма. Неоднократно из переулков выходили стражники с факелами, но Даг предвидел их появление заранее и прятался в тень. Потом он перебрался через стену, одолел вал и в полном мраке побежал к лесу. Справа он слышал плеск волн и крики морских птиц. Слева — все громче шелестели сосны.

…Поэтому мальчишка не слышал, как загремели засовы и затопали ноги в тяжелых сапогах. Вспыхнул яркий свет, ближние граммы ярла охнули. Помимо личной стражи молодого правителя города сопровождал человек в капюшоне.

— Глядите, здесь все убиты!

В окружении стражников вошли двое богато одетых мужчин. Первый вошедший даже не взглянул на мертвых тюремщиков, хотя вопрос предназначался ему.

— Побег?! Куда смотрели? Всех прикажу вздернуть!

— Все здесь. Никто не сбежал…

— Как это «не сбежал»?! А кто же зарезал Ульме Олавссона?

— Мы проверили все замки. Комнаты заперты. И подвалы тоже. Люди внутри.

— Мне надоела ваша болтовня, — раздраженно заявил мужчина в капюшоне, — и мне наплевать, кто кого зарезал. Я спрашивал только об одном человеке. Это мальчик, его привезли вчера вечером. Найдите мне его!

— Если он здесь, мы его найдем, — неожиданно мягко стал говорить ярл своему недовольному спутнику. — Подожди немного, друг мой. Воры унесли ключи, нам не взломать двери.

Лица человека в капюшоне никто толком не сумел рассмотреть. Он так и не скинул плащ. Дренги потрясенно переглядывались. Они никогда не слышали, чтобы с молодым вспыльчивым ярлом кто-то говорил столь нагло. Послали гонца за начальником тюрьмы. Очень скоро тот прискакал, дрожащий и сонный, с запасными ключами.

Человек в капюшоне вытащил из-за пазухи и показал окружающим длинный изогнутый коготь.

— Смотрите, змеиное отродье! — повысил голос хозяин города. — Вы скрутили мальчишку, у него такой же коготь! Если успели поставить ему клеймо — сам отрежу вам языки!

— А?.. эээ… Господин, его никто не трогал! — Уцелевший надзиратель мигом протрезвел. — Господин, это не мы. Это охотники! Ты приказал ловить всех, кто шляется вокруг города.

— Где он?

— Здесь, здесь, не беспокойся, господин.

И тут же получил кнутом по роже. За откинувшейся дверью плясали солнечные блики. В тесной каморке плавали сгустки пыли.

— Ты хоть знаешь, кого собирался клеймить? — Молодой ярл Тронхейма сгреб помертвевшего охранника за шкирку. — Ищите его! Ищите всюду! Я оставляю вам в помощь моих людей!

Сапоги загрохотали по деревянным ступеням. Когда ярл и его суровый спутник исчезли, тюремщики переглянулись со слугами.

— Тысяча дьяволов! Кто же этот мальчишка? Кто его вообще видел?

— Кто мальчишка? Это тебе лучше не знать… — устало отмахнулся один из лютых, серый от недосыпания. — Зато знаем, кто крутит нашим ярлом, как кошка — своим хвостом. Ты слыхал, дубина, про викингов из Йомса? Эти люди страшнее берсерков. Их дружину нанял Серая Шкура, но сам же их боится. Никто не может сравниться с ними в бою.

— А мальчишка при чем?

— При том, дубина. У него коготь. Такой же, как у конунга Йомса.

Глава двадцать девятая

В которой четверых убивают ради одного, медведи крадутся бесшумно, а волчья метка спасает жизнь

Чужие люди занимались на берегу каким-то непонятным делом. Затаившись, Даг с нараставшим любопытством следил, как они валили деревья и стаскивали в кучу хворост. Вначале парень решил, что мореходы затевают большой костер, потом он подумал, что они уложат в кучу камни, поставят сверху шатер и устроят баню.

Но действительность оказалась гораздо интереснее. Оказалось, норвежцы собирались похоронить тут своего убитого херсира. То, что это викинги, Даг не сомневался. Похожие драккары с полосатыми парусами атаковали поселения саамов. Впрочем, это могли быть вовсе не подручные Глума Бешеного Кота. Со слов Пиркке, здесь, на севере, каждый мелкий ярл норовил обчистить соседа. Кроме того, многие обедневшие норвежцы неудачно ходили грабить в Ирландию. Якобы после великой резни, которую им устроили в Дублине, белокурые воины много раз собирались отомстить, но никак не могли собрать достаточно войск…

Северянин бежал на юг уже третий день. Оказывается, до неприятностей, случившихся в Тронхейме, он был счастливым человеком. Еда, приготовленная Нелюбой, закончилась задолго до плена, но, к счастью, осень только вступала в свои права, и на пути беглеца попадалось много непуганого зверья. Однажды Северянину удалось вырезать острое копьецо и ранить дикого гуся. Он долго мучился в поисках сухой травы для костра, но в конце концов сумел развести огонь и запек птицу. Наелся до отвала, однако к концу трапезы поблизости стали собираться хищники. Даг не стал разбираться, кого именно он учуял, парень решил поделиться с хозяевами леса, бросил недоеденное мясо и рванул прочь.