Житие Сергия Радонежского - Борис Клосс

Стефану же, по роду брату его старѣйшему, не много лѣт пожившу съ женою, и жена его умре, родивши два сына: Климента да Иоанна, иже тот Иоаннъ послѣди бысть Феодоръ Симоновьскый. Стефан же не по мнозѣ оставль мир и бысть мних въ монастыри Святыа Богородица у Покрова, иже на Хотьковѣ. К нему же пришед блаженный уноша Варфоломѣй, моляше Стефана, дабы шель с ним на възыскание мѣста пустыннаго. Стефанъ же, принуженъ бывъ словесы блаженнаго, и исшедша.

Обходиста по лѣсом многа мѣста и послѣди приидоста на едино мѣсто пустыни, въ чящах лѣса, имущи и воду. Обышедша же мѣсто то и възлюбиста е, паче же Богу наставляющу ихъ. И сътвориша молитву, начаста своима рукама лѣсъ сѣщи, и на раму своею беръвна изнесоша на мѣсто. Прежде жесебѣ сътвориста одрину и хизину и покрыста ю, потом же кѣлию едину създаста, и обложиста церквицу малу, и срубиста ю. И егда бысть съвръшено кончана церковь внѣуду изготована, яко же бысть лѣпо уже время свящати ю, тогда блаженный уноша рече къ Стефану: «Поне же брат ми еси старѣйший по роду и по плоти, паче же и по духу, и лѣпо ми есть имѣти тебе[376] въ отца мѣсто. И нынѣ нѣсть ми кого въпросити о всем развие тебе. Паче же о сем молю тя и въпрашаю тя[377]: се уже церьковь поставлена и съвръшена всѣм, и время есть свящати ю; скажи ми, в которое имя будет праздникъ церкви сиа, и во имя котораго святого свящати ю?».

Отвѣщав же Стефанъ, рече ему: «Что мя въпрашаеши и въскую мя искушаеши и истязаеши? И сам вѣси мене не хужде, поне же отець и мати, наша родителие, коль краты възвѣстиша тебѣ пред нами глаголющи: «Блюди, блюди, чадо! И не наше еси чадо: но Божие дание: елма же Богъ избра тебе, еще суща въ утробѣ матернѣ носима, и прознамена о тебѣ и преже рожениа твоего, егда трикраты провъзгласилъ еси въ всю церковь въ время, егда поют святую литургию. Яко же и всѣм людем, стоащим ту и слышащим, въ удивлении быти и ужасным почюдитися, глаголюще: «Что убо будет младенещь съй?». Но священници же и старци, святии мужие, ясно о тебѣ поразсудиша и протолковаша, глаголюще: «поне же о младенци сем троичное число изообразися, и сим прознаменуа, яко будет нѣкогда ученикъ Святыа Троицы. И не токмо же сам единъ вѣровати начнет благочестно, но и ины многы приведет и научит вѣровати въ Святую Троицу». Да лѣпо есть тебѣ свящати церковь сию паче всѣх во имя Святыа Троица. Не наше же се замышление, но Божие изволение, и прознаменание, и избрание, Богу тако изволшу. Буди имя Господне[378] благословено въ вѣкы!» И сия изглаголавшу Стефану, блаженный же уноша въ[379]ѣздохнувъ от сердца и рече: «Въистину изглагола, господине мой. Се и мнѣ любо есть, и аз того же хотѣх и смышлях. И желает душа моа еже съвръшити [и] свящати церковь въ имя Святыа Троица. Но смирениа ради въпрашах тя; и се Господь Богъ не остави мене, и желание сердца моего дал ми, и хотѣниа моего не лишил мя».

И то рекша, и вьзяша и благословение, и священие от святителя. И приехаша из града от митрополита Феогноста священници, и привезоша с собою священие, и антимисъ, и мощи святых мученикъ, и прочаа, яже на потребу на освящение церкви. И тогда священа бысть церкви въ имя Святыа Троица [отъ] преосвященнаго архиепископа Феогноста, митрополита Киевского и[380] всеа Руси, при великом князи Симеонѣ Ивановиче; мню убо, еже рещи въ начало княжениа его. Въправду убо[381] церковь си наречена бысть въ имя Святыа Троица: поне же поставлена бысть благодатию Бога Отца, и милостию Сына Божиа, и поспѣшениемъ Святого Духа. Стефан же съвръшивъ церковь и свящавъ ю, и немного поживе въ пустыни с братом си, и видя труд пустынный, житие скръбно, житие жестко, отвсюду тѣснота, отвсюду недостаткы, ни имущим ниоткуду ни ястьа, ни питиа, ни прочих, яже на потребу. Не бѣ бо ни прохода, ни приноса ниоткуду же; не бѣ бо окрестъ пустыня тоя близ тогда ни сель, ни дворовъ, ни людей, живущих в них; ни пути людскаго ниоткуду же, и не бѣ мимоходящаго, ни посѣщающаго, но округъ мѣста того съ всѣ страны все лѣсъ, все пустыня. Онь же видя сиа и стужив си, оставляет пустыню, купно же и брата своего приснаго, преподобнаго пустынолюбца и пустыножителя, и оттуду изиде на Москву.

И пришед въ град вселися в манастырь святого Богоявлениа, и обрѣте себѣ кѣлию, и живяше в ней, зѣло подвизаася на добродѣтель: бяше бо и тот любяше жити трудолюбно, живый въ кѣлии своей житие жестьѣко, постом и политвою, и от всего въздержаася, и пива не пиаше, и ризы не щапливы ношааше. Бяше же в та времена в том манастыри Алексий митрополит живяше, еще не поставленъ в митрополиты, но чрьнеческое житие честно проходя пребываше. С ним же Стефанъ духовным житиемъ оба купно живяста, но и въ церкви на клиросѣ оба, по ряду стоаще, пояху; тако же и Геронтий нѣкто, нарочит и славенъ старецъ, въ том же манастыри живяше. Увѣдав же князь великый Симеонъ яже о Стефанѣ и добрѣм житии его, и повелѣ Феогносту митрополиту поставити его въ прозвитеры, въ священничьскый санъ, таче потом игуменьство ему приказати в том манастыри, и прия его въ отечьство себѣ въ духовничьство; тако же и Василий тысущникъ, и Феодоръ, брат его, и прочии боляре старѣйши купно вси по ряду.

Вседоблий же блаженный юноша вѣрный, ижебѣ присны брат и единоматеренъ тому Стефану, аще бо и от единого отца родистася, аще и едино чрево изнесе ею, но не едино произволение ею. Не брата ли приснаа оба быста себѣ? Не единомыслиемъ ли съгласистася, сѣдоста на мѣстѣ том? Не оба ли равно купно съвѣщастася сѣсти в пустыницѣ той? Како абие распрягостася другь от друга? Овъ сице произволи, другый же инако; овъ убо въ градстѣмъ монастырѣ подвизатися проразсуди, овъ же и пустыню яко град сътвори.

Не зазрите же ми грубости моей, поне же и до здѣ писах и продлъжих слово о младеньствѣ его, и о дѣтьствѣ его, и прочее о всем бѣлецком житии его: и елико бо аще в миру пребываше, но душею и желаниемъ къ Богу распалашеся. Показати же хощу почитающимъ и послушающимъ житиа его, каков былъ из млада и изъ дѣтьства вѣрою и чистым житиемь, и всѣми добрыми дѣлы украшенъ — сице дѣание и хожеѣние его еже въ миру. Доброму сему и преудобреному отроку аще и въ мирьстѣм устроении живущу ему тогда, но обаче Богъ свыше призираше на него, посѣщаа его Своею благодатью, съблюдаа его и огражаа святыми аггелы Своими, и въ всяком мѣстѣ съхраняа его и всяком пути его, амо же колиждо хождааше. Богъ бо есть сердцевидѣць, единъ съвѣдый сердечнаа, единь свѣдый тайнаа, прозря будущаа яже о нем, яко имѣаше въ сердци многы добродѣтели и любви рачение, провѣдый, яко будет въ нем съсуд избранъ по Его благому доброизволению, яко будет игуменъ множайшии братии и отець многым манастырем. Но тогда убо велми хотяше облещися въ образ чрьнечьскый: зѣло желаше иноческаго житиа и постнаго и млъчаннаго пребываниа.

Сам же преподобный отець нашь тогда еще не бѣ приалъ аггельскаго образа, донеле же извыче вся монастырьскаадѣла: и чрънечьскыи устрои, и прочаа ключимаа, яже на потребу мнихом. И повсегда, по вся времена, с великым прилежаниемь, и с желаниемъ, и съ сльзами моляшеся Богу, дабы сподобитися аггельскому тому образу и причестися въ иночьскый ликъ. И призвавъ к себѣ въ прежереченную пустынку нѣкоего старца духовна, чином священничьскым украшена, прозвитерьскою благодатию почтена, саном игумена суща, именем Митрофана. Ему же повелѣвает купно же и молит съ смиренометаниемъ, и к нему радостнѣ прекланяет главу свою, въ иноческая хотя от него облещися. И присно глаголя ему: «Отчь! Сътвори любовь, постризи мя въ мнишескый чинь, зѣло бо хощу его от юности моеа от многа времени, но нужа родительскаа одръжаше мя. Нынѣ же от всѣх сих свободихся, и сице жадаю, ацѣм же образомь желает елень на источникы водныя; сице желает душа моа иночьскаго и пуѣстыннаго жительства».

Игумен же незамедлено вниде въ церковь и постриже и въ аггельскый образ, мѣсяца октовриа въ 7 день, на память святыхъ мученикь Сергиа и Вакха. И наречено бысть имя его въ мнишеском чину Сергий: тако бо тогда нарицаху сплоха имена, не съ имени; но вън же день, аще котораго святого память прилучашеся, в то имя прорицаху постригающемуся имя. Бѣ же святый тогда възрастом 23 лѣта, егда прият иноческый образ[383]. Церковь же, ю же поминаю, ю же сам тъй Сергий създа и нарече ю въ имя Святыя Троица, в той церкви прежереченный онъ игуменъ с пострижениемь купно тогда сверши и божественую литургию. Блаженный же Сергий, новопостриженый чрънець, яко съвершенъ бысть, тогда спричастникъ комканий святых таинь, пречистому тѣлу и крови Господа нашего Исуса Христа, яко достоинь, сподобися таковыа святыня. И тако по святомъ причащении и, и в самом томь причащении въниде въ нь и вселися благодать и даръ СвятогоДуха. Откуду же се бысть вѣдомо? Прилучиша бо ся нѣции ту в то время, яко въистину яко неложнии свидетелие, яко егда Сергий причащься святых таинъ, тогда абие внезаапу исплънися вся церкви она благоуханиа: не токмо въ церкви, но и окрестъ церкви обоняша воню благовонну. И вси видѣвше и очютивше и прославиша Бога, иже сице прославляющаго Своа угодникы.