Ренегат. Империя зла - Александр Шакилов

А к ним уже спешили знакомые с детства люди. Старички Сидоровичи сердечно благодарили Ивана за то, что присмотрел за их терьером. Министр здравоохранения, которого, небось, кондрашка хватила, когда он узнал, кому поручил квартиру и пса, заявил, что на новом посту Ивану как молодому специалисту поначалу зарплату скромную назначат, но он лично поговорит с министром финансов, чтобы тот не скупился. Его в этом горячо поддержал министр союзного труда и социальных вопросов – он, все знали об этом, постоянно боролся с Сидоровичем за сферы влияния. Министр морского флота радостно пророкотал, что рад, очень рад, и, сдвинув на затылок адмиральскую фуражку, протянул для рукопожатия широкую лапищу, на тыльной стороне которой зеленел в густых волосах перевитый цепью якорь. Представитель Министерства общественного питания, курировавший матрикаторное хозяйство, пообещал прислать пуд свежеотпечатанного свиного ошейка. Но тут вмешался зам. по сельскому хозяйству, похожий на дикого кабана и пахнущий соответственно, и велел выкинуть суррогат на помойку, ибо негоже новому министру кушать что ни попадя, он лично привезет натурального клонированного мяса.

– И свежую лососину от меня, – похлопал Ивана по плечу зам. по рыбному хозяйству.

После лагерной баланды одно лишь упоминание деликатесов вызвало у Жукова обильное слюноотделение.

Приветливо махая рукой, через толпу пробирался министр информации и культуры. Иван с удовольствием наподдал бы ему по довольной, умиленной роже – за то, как телевидение выставило террориста № 1 полным психопатом. Поймав недобрый взгляд, главный информатор заработал локтями в обратном направлении.

И все эти люди любили, обожали прямо-таки Ивана и Лали. Ведь они такая красивая пара. У них будут чудесные детки. Мы так рады, мы так соскучились. Ребятки, вы молодцы!.. Глядя на окружающие его счастливые лица, Иван и представить себе уже не мог, что еще несколько минут назад хотел уничтожить их всех, безжалостно убить…

– Ванька, – шепнула на ухо Лали, – тебя опять провоцируют, а ты опять поддаешься.

Как тогда, в самом начале, на крыше. Как потом много раз.

Верно. Он одернул себя. Любят и обожают? Они ненавидели его, пока Первый не велел им вести себя иначе. В кровавом реалити-шоу под названием «Союз» они – ключевые актеры, сценаристы и продюсеры, которые идут по головам статистов, ломая сотни, тысячи, миллионы жизней, даже не замечая того!..

Праздник продолжался. Ведь собрание Совета министров – это всегда праздник. Оркестр заиграл красивую медленную мелодию. Все разбились на пары.

Иван пригласил Лали, прижал к себе, но она отстранилась:

– Как ты можешь принять предложение Первого после всего, что случилось?

– Первый прав: извне систему не разрушить. Только изнутри. Только став значительной ее частью, – горячо прошептал он ей. – Изнутри, любимая, взорвать изнутри! Главный принцип дзюдо гласит: «Поддайся, чтобы победить».

– Это самообман. Ты станешь частью системы, и ее разрушение будет для тебя сродни самоубийству. Первый хитер, нельзя идти у него на поводу!

– А разве у нас есть выбор? – Иван покачал головой. – Разве мы с тобой пишем сценарий для этого шоу?!

Кто-то тронул его за плечо. Еще один министр решил лично выразить свою благосклонность?..

Жуков чуть обернулся и с удивлением увидел официанта с подносом. Тот почтительно склонился, предлагая утолить жажду шипучим вином. С ходу Иван едва не отмахнулся раздраженно – мол, пошел прочь, мешаешь, как посмел отвлечь меня и подругу от танца. И сразу стало стыдно: как же быстро он забыл о пережитом, о простых людях – персах и рабах, с которыми столько вытерпел. Надо же, вмиг вжился в роль элитного союзника, министра.

– Спасибо. – Он взял с подноса бокал.

– Взорвать изнутри – это очень верно, – сказал вдруг официант, не поднимая головы.

– Что? – Жуков взглянул на него внимательнее, уж очень знакомый голос.

Официант наконец поднял голову. Иван разочарованно отхлебнул из бокала, даже не почувствовав вкуса шампанского. Лицо как лицо. Прямой нос, карие глаза. Уши чуть оттопыренные. Вот только оно на миг будто бы моргнуло, исчезло, продемонстрировав крохотные голопроекторы, закрепленные на щеках, сплошь покрытых мелкими оспинами. И опять – прямой нос и прочее.

Да это же Тарсус! Замаскировался! Иван расплылся в довольной улыбке. Но главное – друг жив, вырвался из облавы!

Предупреждая намерение обнять его по-братски, Тарсус чуть отступил:

– У нас мало времени. Но я еще могу эвакуировать вас отсюда. Надо действовать прямо сейчас.

Эвакуировать?

– Ванька, что ему нужно от тебя?

– Нет времени объяснять. Поверь, Маршал, лучше бы вам убраться отсюда со мной.

Вот так просто взять и сбежать с банкета? Жуков пожал плечами. Варианты один другого лучше: послать Тарсуса кое-куда, стать министром и продолжить борьбу против режима, уничтожая постепенно его изнутри, трансформируя по своему разумению (и, как говорит Лали, поддавшись на уловку Первого, самому превратиться в часть системы), или же последовать за Тарсусом, который представляет героическое подполье (насквозь прогнившее, недееспособное, состоящее из шпионов, следящих друг за другом).

Какое решение ни примешь, оно все равно будет неверным.

Словно почувствовав, что с Иваном что-то не то происходит, Первый возник рядом, подхватил с подноса бокал и подмигнул:

– Ну что, молодежь, шоу продолжается?

Пригубив шампанского, Жуков чуть склонил голову и улыбнулся ему так искренне и дружелюбно, как только мог. Он многому научился там, куда слащавым сытым союзникам лучше не попадать.

– Вот и чудненько. – Похлопав его по плечу, Первый отвлекся на министра обороны генералиссимуса Сердюка.

– Ты что, не понимаешь? Это же все обман. – Лали была непреклонна в своих выводах.

– Ну почему же не понимаю, любимая? – Иван поставил пустой бокал Тарсусу на поднос. – Ты же говорил, что двоих не потянешь?

– Мало ли что я говорил. – Маска Тарсуса мигнула, и он, скривившись, содрал с лица голопроекторы. – Верный выбор.

С треском разорвавшись, с него упала белоснежная униформа официанта. Он обнял Ивана и Лали, подхватил их на руки и в несколько прыжков пересек зал, попутно сбив с ног с десяток человек и перевернув стол с закусками.

Черт, куда он мчит?! Надо к мраморной лестнице, а уж там…

Но у Тарсуса был свой маршрут. Перекинув Ивана за спину, он взвился над головами и впечатался со всего размаху в стену. Еще в полете раскрылись присоски, так что троица не рухнула тут же вниз, но прилипла к вертикали. Лали вскрикнула в объятиях подпольщика то ли от испуга, то ли от восторга, Жуков даже заревновал. Правда, ненадолго. До того ли, когда ты как на ладони у киборгов, охраняющих сборище? Те просто обязаны были расстрелять зачинщиков беспорядков.

Но в рядах киборгов, что стояли вдоль дальней стены зала, произошла заминка. Один ударил другого, началась потасовка, если таким легковесным словечком можно обозначить битву мощных боевых машин…

Рывок вверх, еще рывок. Тарсус не останавливался на достигнутом. Метров пять еще – и они доберутся до окон-витражей, опоясывающих зал.

С грохотом один киборг упал. Еще трое повисли на том, который «уронил» его ударом титанового кулака. В элитной толпе по-бабьи заверещали. Первый потребовал прекратить балаган.

Рывок, еще. Перед Жуковым возник образ улыбающегося Председателя.

Хлопок. Со звоном посыпалось разноцветное стекло. Троица буквально выпала из здания.

Ветер приятно охладил лицо. Быстрый – самый быстрый в жизни Ивана – спуск.

Внизу панцеры, менты. Нормалек, и не в такие передряги вляпывались. Тем более что Тарсусу угнать машину ничего не стоит, даже если это личный лимузин Первого. Ведь если прилепить голопроекторы на лицо вновь и навесить на себя маску Первого, а потом запросто открыть лимузин и завести его, ни один мент ничего не заподозрит.

– Хозяину тачка больше не понадобится, – уверил подпольщик своих пассажиров и втопил педаль газа.

Скорость запредельная. На красный. Подрезая. И никто даже не пикнул, лимузин ведь примечательный.

…Тарсус остановил машину аж в гетто, километров за пятнадцать от центра Москвы. Взглянул на часы в верхнем углу любимого коммуникатора:

– Скоро начнется.

– Что начнется? – Ужасная догадка озарила Жукова. – Это опять шоу?! Где камеры?! Куда мне помахать ручкой и передать привет?!

– Да не волнуйся ты так. – Тарсус выбрался из лимузина. – Давай на крышу, там виднее будет.

Пока разрисованный граффити лифт поднимал их на верхний этаж высотки, пропахшей мочой и чем-то кислым, он рассказывал о том, что и как произошло, пока умник Маршал прохлаждался на клевом днепровском курорте.

Ранение Мамонтенка в больнице – он не погиб, выжил – удалось обставить как геройский подвиг, система наблюдения ведь вырубилась очень вовремя. Бравого киборга повысили – перевели в охрану Зала заседаний.