Программа минимум для начинающих - Инна Зинченко

— Можно подумать, что это её первый и последний муж! Вон их сколько — выбирай себе любого! Нет. Просто подобное тянется к подобному. Саркт был предателем и его жена тоже предатель. И вообще, не говори глупостей! Он ведь мне тоже был не чужой. Он мой брат! Но он предал семью! Ты понимаешь, семью! Каждый шубр должен заботится о благе своей семьи, даже дети. Все должны быть единым существом и работать ради общего блага. Так было всегда.

Господи, да куда же я попала? Шубры ведь — люди, но живут по законам каких-нибудь общественных насекомых или стаи гиен: доминирующая самка и все остальные подчиненные ей и общей идей. Ясно, почему на Земле не построили коммунизм: они хотели построить большой муравейник, а мужикам это не под силу, это дело женское. Ох уж эта битва полов! Спрашивается, а чего соперничать — то?

— Юнка, но люди же все равно разные и желания у всех разные!

Она пристально посмотрела на меня и сказала:

— Странная у вас семья. Я таких не встречала. Ты называешь себя хозяйкой, но я видела — ты не хозяйка. В вашей семье вообще нет хозяйки. У вас каждый делает все, что захочет и разобраться в ваших отношениях невозможно.

Я с ней согласилась, а она продолжила:

— Вы больше напоминаете эзи, а не шубров. Это у эзи такие порядки. Ну, ясное дело! Эзи ведь более древняя раса, чем шубры. Эпоху матриархата и эпоху патриархата они оставили далеко позади. Они ведь древнее моего земного человечества. Здесь, на Гаэзи, они существовали еще тогда, когда на суше правила другая цивилизация, и они ее пережили.

— Давай лучше подумаем, что нам делать — предложила я.

— Надо отсюда бежать.

— Надо, но как?

— Пока я не знаю.

«Давай-ка, — подумала я, — сначала посмотрим, что будет дальше, а потом и побежим, если у нас будет такая возможность».

Я-то сбежать могу в любой момент, но не могу же я бросить здесь Юнку. И потом, нельзя упускать такую возможность, чтобы понять, что здесь творится. Мы находимся в логове самого Граша и этим надо воспользоваться.

Вскоре к нам пришли бравые ребята и под конвоем повели нас вверх по ступенькам. Как я понимаю, нас повели к Грашу. Я шла и внимательно смотрела по сторонам. Замок был так себе: мрачное средневековье, чтобы не сказать еще хуже. А ведь Граш наверняка уверен, что его хоромы — это предел мечтаний. Если бы он увидел некоторые домишки у нас на Земле, его бы разбил паралич от зависти. А, что, скоро парень станет самым первым на Гаэзи монархом. Соорудит самое первое государство, и я бы не стала ему мешать, если бы при этом не погибли эзи, эзи тут вообще не причем.

Убогая комната с претензией на роскошь — вот апартаменты Граша. А сам он оказался довольно нескладным типом. Я уже привыкла к тому, что все шубры красавцы, как на подбор, а этот был с брачком. Приземистый и непропорциональным. Слишком мощный торс на коротких кривых ножках, грязные, неопределенного цвета волосы спадают на плечи, а нос, как сучок на ветке — смешной и нескладный. Губы у Граша были слишком полные, чувственные, я бы сказала — слюнявые. Но зато глаза у него — это шедевр! Глаза у Граша роскошные! Большие, неестественно синие и глубокие, с длинными черными ресницами.

— Добро пожаловать, мои красавицы — сказал он необыкновенно красивым голосом.

Глаза и голос. Голос тихий, спокойный, с легкой хрипотцой и очень выразительный. Ясно теперь, что с таким голосом и с такими глазами он легко промывает мозги своим фанатам.

— Мы не твои красавицы! — взбрыкнула Юнка.

— Значит, вы будете моими очень скоро. — Спокойно и уверенно сказал он.

— А вот тебе! — Я показала ему фигуру из трех пальцев, значение которой здесь никто не знает.

— Не понял, — улыбнулся он, — но догадываюсь в чем смысл этого жеста. Но, милые дамы, здесь было много таких же ретивых, как вы, а теперь они все мои жены и вполне довольны этим. Все! И это лишь вопрос времени — для каждой свой срок.

— Этого не будет НИ-КОГ-ДА! — гневно крикнула Юнка.

Он ничего не ответил, лишь кивнул своим стражникам, чтобы они нас увели, давая понять, что аудиенция закончена.

Нас увели в небольшую, но довольно уютную комнату. Стражники удалились. Юнка бесновалась. Она металась по комнате и ругалась.

— Ты видела этого урода? — орала она, — Что он себе возомнил? Ничтожество!

— Ну, не такое уж он ничтожество, раз сумел заварить такую кашу — возразила я.

— Большого ума не надо, чтобы быль подонком!

У меня было другое мнение, но я оставила его при себе, Юнка и без того уже вышла из берегов, чего ее еще раздражать.

В нем было что-то завораживающее. И дело было не в глазах, не в голосе, в нем была сила! Сила духа и сила физическая. В нем было что — то, что выделяло его из всех и это не его неудачная внешность.

— Если он попытается взять меня силой, я его убью, просто перегрызу ему горло — с яростью сказала Юнка.

— Ты же сама знаешь, что он не станет этого делать — возразила я. — Такой мужик, как он никогда никого насиловать не станет. Он слишком сильный я телом и духом, чтобы сделать что-то подобное. Граш не страдает комплексами неполноценности, он итак в себе слишком уверен и знает себе цену.

— Ну, тогда он от меня ничего не дождется!

Я не стала с ней спорить.

Вечером нам принесли еду. Устраивать голодовку в знак протеста мы не собирались. Ночью я впервые на этой планете хорошо выспалась. Меня больше не тревожили огромные глаза в ночном небе. А еще я чувствовала уверенность! в том, что здесь мне нечего бояться — Граш сумеет нас защитить. Его силой было пропитание все в этом замке. Только я никак не могу понять, откуда она у него взялась. Это было что-то нечеловеческое, что-то, чего я не могла объяснить. С этими мыслями я и заснула.

Утром мы проснулись оттого, что в комнате кто-то был. Это был он.

— Утро доброе, мои красавицы!

Мы не ответили, хотя это было невежливо с нашей стороны.

— Вы все еще злитесь на меня? — рассмеялся он.

Видимо он почувствовал, что я отношусь к нему более лояльно, чем Юнка и протянул мне руку, приглашая идти с ним. Привел к себе и усадил на кровать.

— А ты ведь не злишься на меня? — спросил он.

— А что толку?

— И ты понимаешь, что я не монстр. Просто пришло время, что-то менять в этом мире. Пришло мое время!

Да, от скромности он не только не умрет, но даже не заболеет. Какое самомнение!

— Я вижу, что ты способна меня понять. Скажи, ты считаешь справедливым то, что делается в нашем мире? Справедливо, что людей сортируют, как фрукты? Все должны быть совершенными. А что такое совершенство? Да, я не красив, ну и что? Я силен и духом и телом, но я — человеческий брак и не имею права иметь собственных детей только потому, что я не совсем пропорциональный и недостаточно красив для них. Но разве я бесполезен? Разве я идиот? Чем я хуже других?