Штампованное счастье. Год 2180 - Игорь Поль

К востоку от меня краб-2 начинает свою атаку, не давая поднять головы шокированным марсианам.

– Ты откуда взялся, Ролье? – изумленно вопрошает Дюруа Седьмой.

– С восемнадцатого поста.

– Далековато. Враз не дойдешь.

– Да уж. Пришлось постараться.

Я отдаю ему магазин из собственных запасов.

– Здорово,– по-детски радуется Жорж.– Ребята последнее расстреляли, когда меня прикрывали.

– Много вас?

– Со мной семеро. Соренсен за старшего. Отходим к «Зонтику».

– Я так и подумал.

– Ты вовремя. Мне даже ответить нечем. Я уже решил– все, каюк мне.

– Я тоже. Краб-то цел?

– Цел. Принес ему свежий картридж. Это он тебя прикрыл.

– У тебя СНОБы есть?

– Есть пяток. Толку от них.– Жорж машет рукой.– Помехи плотные. Похоже, где-то над нами станция постановки.

– Дай один. Со мной краб был. Отправлю ему пакет, если цел.

– Это он на правом фланге переполох устроил?

– Он. Я хотел там прорываться. Не вышло. Пришлось свою задницу спасать.

– Уходить надо. Сейчас марсиане с воздуха дадут. Наделали мы шороху.

– Ага. Погоди минуту. Дай очухаться.

Мы восседаем на россыпи щебня в трех метрах друг от друга. Выступ каменной террасы козырьком нависает над головой – идеальное укрытие от навесного огня. Я постепенно прихожу в себя. Возвращаюсь к жизни. Оглядываю амуницию. Кристаллы льда на поясе – остатки воды из внешней фляги-термоса, пробитой навылет. Нижние тепловые датчики вынесло. Еще одно отверстие в штурмовом ранце. Повезло – пуля чудом не задела одну из запасных батарей. Если бы пробило – меня бы разнесло к чертям. Эти кремнийорганические аккумуляторы – настоящие бомбы замедленного действия.

Дюруа внимательно наблюдает за мной.

– Жос, у тебя левая наплечная сзади на честном слове. Борозда с палец. И выгнута напрочь. Неудобства не ощущаешь?

Я невесело ухмыляюсь.

– Для четырех попаданий терпимо.

– Безбашенный ты,– с непонятной интонацией говорит Жорж.

– Тебе что, плохо от этого? – беззлобно огры-заюсь я.

– Мы тебя за это недолюбливали, придурки. А в драке такая резьба самое то. Тут совсем не так, как на тренировках. В общем, здорово, что ты появился.

– Это от глупости. Я бы сейчас уже к базе подбирался.

Дюруа разворачивается ко мне всем корпусом, чтобы не крутить головой. Глаз его не видно – отсветы голубоватого сияния превращают его лицевую пластину в непроницаемое серебристое зеркало. Я лениво думаю, что мы нарушаем одно из главных правил – не смотреть в одном направлении, наблюдать каждый за своим сектором. Зверь беспокойно шевелится от пристального взгляда.

– Зачем тебе к базе, Жос?

– Не твое дело.

– У тебя какой-то приказ?

– Можно и так сказать,– усмехаюсь я.

Помолчав, Дюруа делает новую попытку:

– Ты правда с самим Генералом говорил?

– Правда.

– И какой он?

– Старый очень. Весь в морщинах. На птицу похож. Упертый, словно танк. Ничего общего с картинками.

– А у меня вот даже шеврона нет…

– Теперь будет,– успокаиваю я.

– Брось, Жос. Нас выбьют скоро. Всех до одного.

– Ну пока-то мы живы.

– Хватит, Жос. Я же не идиот. Все понимаю. На кой хрен мы стрельбу-то открыли?

– Это ты у ковбоя нашего спроси.

– Я б спросил. Только он, сука, уже не ответит. Ты не думай, я не сомневаюсь. Просто глупо все как-то.

– Я тебя понимаю.

– Точно?

– Точно-точно. Я ж через это уже проходил. Думаешь, мне кайму просто так пририсовали?

– Нет, теперь не думаю.

Чувство неловкости разрушает доклад краба-2. Мир на пару мгновений становится прозрачно-плоским, состоящим из множества проекций. Задача выполнена, уничтожено три единицы вражеской живой силы, поврежден левый задний манипулятор. Я испытываю неудобство в несуществующей части тела. В той самой задней конечности. И тут же выныриваю назад, под свод козырька.

– Двинули, Жорж. Ты влево, я вправо. Мой краб прикроет.

– Ага.

– Своего не захватишь?

– Приказа не было,– сомневается Дюруа.

– Прояви инициативу, мать твою.

– У меня нет матери,– удивленно-обиженно отзывается Жорж.

– Отводи краба следом за нами. С интервалом в десять секунд.

– Но…

– Под мою ответственность,– безапелляционно заявляю я.

Дюруа подбирается. Голос его меняется.

– Выполняю,– отрывисто роняет он.

Я поднимаюсь и пробую поверхность ногой, выбирая место для толчка.

– На счет «три», Жорж. Раз, два…

Козырек проплывает мимо и вниз. Черный провал плавно отдаляется. Я возношусь вверх, навстречу равнодушному полосатому мячу размером в четверть горизонта. Вспышки огня – краб-2 где-то внизу бьет одиночными. Огонь прикрытия.

Остатки сводного отряда выглядят жалко – кучка безоружных существ в избитой броне, рассредоточенных в жидкую цепь среди разломов. Лейтенант Соренсен вместо штурмового ранца нагружен переносным тактическим вычислителем. На кой черт он ему, если связь не действует? Внятно говорить можно метров с десяти, не больше. Длинная антенна машет мне хвостом – я тут!

– Капрал Ролье, сэр. Отступил с восемнадцатого поста. Со мной один краб,– рапортую я.

– Боеприпасы есть?

– Было два ранца с имуществом, сэр. Оставил в паре километров отсюда.

– Жаль.

– Пришлось бросить, сэр, и изображать ковбоя. Дюруа прижали.

– Видел я твою атаку. Молодец.

Похвала звучит как-то обыденно. Ничто не отзывается внутри. Прошло то время, когда я ходил восторженным кипятком от одного лишь одобрительного взгляда сержанта.

– Я наблюдал стычку на правом фланге. Ты никого из наших больше не видел?

– Нет, сэр. Это мой краб атаковал. Я думал за ним просочиться. Пока Дюруа не вылез.

– Ясно. Робота с периметра ты отозвал?

– Да, сэр. Здесь мы им хоть управлять можем. Думаю, сейчас марсиане подкрепление пришлют. Мы можем снять их в воздухе, сколько получится. У крабов это здорово выходит.

– Во всяком случае попытаемся,– кивает лейтенант.– Сейчас отходим к «Зонтику». Постараемся там закрепиться. Вводная через минуту.

– Сэр?

– Что еще?

– Сэр, капрал хочет сказать, что здесь у нас больше шансов.

– Ты обсуждаешь приказы, Ролье?

– Никак нет, сэр. Пытаюсь быть полезным. Тут мы можем маневрировать. Там нас выбьют с воздуха. Или подтянут тяжелое вооружение. Это ведь эсминец, сэр. Вряд ли у него на борту много десанта. Мы сможем обескровить их.

Лейтенант напряженно молчит, глядя в сторону. Видно, копается в своем командирском блоке.

– Получай вводную, Ролье,– наконец отзывается он.– Я принял решение.

– Есть, сэр.– Я стараюсь не показать своего разочарования. Зверь чутко шевелит ушами. Чувствует подвох. Спокойно, дружище. Спокойно. Я тоже заметил, что лейтенант недоговаривает.

Сержант забирает у меня остаток боезапаса. Мне достается всего один запасной магазин. Да еще припрятанный в ранце картридж для подствольника. От выступа к выступу, вдоль разлома я выдвигаюсь на отмеченную такблоком позицию. Цветная иллюминация разрывов – крабы, маневрируя, отходят под огнем.

– Ролье! – неожиданно окликает меня лейтенант. Голос его из-за расстояния уже основательно тронут помехами.– Мы должны взорвать «Зонтик». Нельзя допустить проникновения марсиан на объект. Я сброшу тебе коды идентификации и точки входа.

Вот оно! Значит, надежды действительно больше не остается. Мы доползем до новой позиции и будем удерживать ее, вцепившись зубами в землю. Пока лейтенант не запустит таймер. Если запустит. Если система самоуничтожения не пострадала от электромагнитных бомб. Видно, командованию важно, чтобы марсиане не узнали об истинном назначении объекта. А нас все равно что нет. В прихотливых изгибах военной политики жизни наши учтены расходным фактором. Уложены в статью запланированных потерь. Какой повод для громких заявлений – Марс уничтожил научную станцию! Какая тема для воодушевления войск – символ Легиона гибнет в неравном бою против коварного противника!

– Почему мне, сэр? – спрашиваю одеревеневшими губами.

– Ты был там. Сможешь ориентироваться. И ты – самый опытный. Думаю, ты сможешь выжить. Ты ведь удачливый. Если меня убьют, действуй по обстоятельствам. Группа тебя поддержит.

Ну что ж. Вот и официальный повод. Дорога свободна. Я думаю об этом так, словно собираюсь прогуляться по тихой улице.

– Это вместо «прощай, Ролье»? – против воли иронично изрекаю я.

– Прощай, Ролье,– серьезно отвечает офицер.

– Прощайте, мой лейтенант.

Мы начинаем чехарду коротких перебежек. Точнее перелетов. Марсиане вяло преследуют нас, сохраняя дистанцию. Видно, у них тоже туго с боезапасом. Крабы двигаются в наших отступающих порядках. Так мы успеваем пройти почти целый километр. До шлюзов базы остается всего ничего. Какая-то сотня метров. А потом очередной выпрыгнувший вверх легионер исчезает в плазменном пузыре. Стена возле моего носа шевелится, словно живая, и змеится трещинами. Автоматически я ору себе под нос привычную формулу «Атака с воздуха!», забывая, что меня никто не слышит.