Остров погибших кораблей. Последний человек из Атлантиды. Небесный гость (сборник) - Александр Беляев

– Вот здесь, видите? – указал ногтем Архимед.

– Ну да, ну да! – радостно воскликнул Тюменев, возвращая негатив. – Вот именно! Ты на пластинке, а я раньше тебя прямо на небе…

– Простите, дядюшка, я раньше…

Но Тюменев не слыхал возражения Архимеда, с юношеской живостью бегал по обсерватории, потирал руки и восклицал:

– Отлично. Великолепно. Елена нашлась. Вернулась, хоть и с опозданием. Интересно будет узнать, где она пропадала.

Но радость его была преждевременна.

III. Странная находка

– Опять он поет. Архимед!

– Да-а?

– Поди сюда.

Тюменев откинулся на спинку кресла в ожидании племянника.

Шаги Архимеда гулко отдавались в обсерватории.

– К вашим услугам, дядюшка. Дя-дюш-ка! Иван Иванович!

– Ах, прости, дорогой мой. Задумался и не слыхал, как ты подошел. Закончил вычисления?

– Да.

– И выводы? – спросил Тюменев.

Архимед развел руками:

– Комета Елена движется гораздо быстрее, чем двигалась в прошлое свое появление.

– Да, все это очень странно, – сказал Тюменев. – Яркость Елены увеличивается с невероятной быстротой, и, значит, она движется со скоростью, которая противоречит всему, что нам известно в этой области. Загадочен и тот факт, что до сих пор мы не могли обнаружить ни малейшего признака хвоста, хотя он уже должен быть виден. Я начинаю думать… Спектральный анализ покажет, имеем ли мы дело с Еленой или же с каким-то другим небесным телом.

– Но мы обнаружили ее…

– В том месте, где ожидалось появление Елены? Это могло быть простой случайностью. А вот и Аркусов. Идите сюда скорее. Что показал спектральный анализ?

– Я еще никогда не видал такого сложного спектра – нечто изумительное, – ответил Аркусов.

– Но ведь спектр Елены не отличался сложностью. Углеводород, окись угле…

– Этот спектр совершенно не похож на спектр кометы Елены! – перебил Аркусов.

– Вот видишь, – обратился Тюменев к Архимеду. – Моя догадка оправдывается, и мне остается утешаться только тем, что, потеряв Елену, я открыл новую звезду.

– Простите, дядюшка, я открыл ее раньше вас, – возразил Архимед.

– О чем спорить? Назовите ее звездой Абастумани, и кончено, – предложил Аркусов.

Тюменев улыбнулся:

– Так мы и сделаем. А пока продолжайте наблюдать звезду.

Прошло еще некоторое время, и звезда преподнесла новую неожиданность: свет ее стал менее ярким, словно она отправилась в обратный путь – удаляясь от Земли. Ее голубой с зеленоватым оттенком цвет начал меняться на красный. В небе есть молодые звезды – красные гиганты и звезды-старцы – красные карлики. Но ведь открытая звезда имела голубой цвет. Не могла она с такой фантастической скоростью и удаляться от Земли, чтобы ее цвет от голубого перешел к красному.

Не доверяя Аркусову, Тюменев сам занялся спектральным анализом звезды и без труда нашел, что темные фраунгоферовы линии ее спектра были двойные. Разгадка найдена: звезда была двойная. Два солнца вращались вокруг центра тяжести системы: одно голубое, другое красное. В момент появления двойная звезда была обращена к Земле своим Голубым солнцем, а затем Красное солнце начало покрывать собою Голубое.

Дальнейшие исследования показали, что звезда продолжает лететь к нашей Солнечной системе с небывалой в летописях астрономии скоростью.

Теперь звезда Абастумани была видна в телескоп уже настолько отчетливо, что ее могли заметить и другие астрономы. Тюменев решил, что настало время оповестить мир о новой звезде. Он составил и сам отправил телеграммы в редакции газет, в университеты, обсерватории.

Так был взволнован мир вестью о приближении к Земле необычайного небесного гостя.

IV. Разговор на веранде

Елена Гавриловна радовалась тому, что история с потерянной Еленой окончилась удачно. Хотя Иван Иванович по-прежнему проводил в обсерватории ночи напролет, он посвежел, стал хорошо спать и есть.

Однако это продолжалось недолго.

Заботливая Елена Гавриловна начала замечать, что Иван Иванович снова становится рассеянным и задумчивым и забывает даже о любимой клубнике со сливками.

– У нас в небе совершаются большие события, – начал он, глядя сощуренными глазами на заходящее солнце. – Мы усиленно изучаем звезду. Я наблюдаю ее в телескоп, Аркусов фотографирует, Архимед вычисляет без конца. Мы опередили иностранных астрономов: нам о звезде известно то, чего еще никто в мире не знает.

– Что же вы узнали?

– Открытая нами звезда напоминает двойную звезду Мицар. Представь себе, на небе не одно, а два солнца, причем большее солнце имеет одну планету, а меньшее две, и одна из них в свою очередь имеет спутников – две луны.

– Из-за этого еще не стоит расстраиваться. Не всем же планетам иметь по две луны…

– Мы много узнали о звезде, – продолжал Тюменев, не слушая жены, – и все же она представляет собою загадку. Она движется с совершенно необычайной, немыслимой, небывалой скоростью. Архимед еще не закончил своих вычислений, но нам уже теперь очевидно, что двойная звезда пройдет очень близко от нашей Солнечной системы.

– Не думаешь ли ты, что звезда может столкнуться с нашей Землей?

– Столкнуться? Нет. Но, проходя довольно близко, она, вероятно, причинит нам довольно много беспокойств. Вызовет приливные явления.

– Это опасно?

Тюменев пожал плечами:

– Все будет зависеть от того, на каком именно расстоянии пройдет от Земли звезда Абастумани.

Солнце спустилось за гору. Ивану Ивановичу пора было уже идти в обсерваторию, а он все еще сидел на веранде и глядел на потухавшие краски заката. И когда они погасли совершенно, он снова начал говорить, тихо и взволнованно:

– Не знаю, поймешь ли ты меня, Елена… Я всю жизнь отдал науке. Никакая жертва не мала, если она приносится для расширения человеческих знаний…

Елена Гавриловна насторожилась.

– Нам, земным жителям, – продолжал он, – предстоит пережить исключительные события, быть свидетелями необычайных явлений… Такие события происходят один раз в миллионы миллиардов лет, и мы можем понять, какой интерес и какую ценность для науки они представляют.

– Да. Вблизи Солнечной системы пройдет двойная звезда, и ты будешь наблюдать ее, – сказала Елена Гавриловна.

– Вблизи! Но близость на астрономическом языке – это по меньшей мере сотни тысяч, миллионы, сотни миллионов километров. Много ли увидишь с Земли?

Наступило короткое молчание. Было уже совсем темно, но Елена Гавриловна не зажигала огня. Она со страхом смотрела на трепетный свет первых звезд, теперь казавшихся ей зловещими, и спросила:

– Что же ты хочешь?

– Лететь на звезду Абастумани, – раздался из темноты голос Тюменева.