Саркофаг - Валерий Моисеев

В следующее мгновение все мышцы мексиканца напряглись, пораженные внезапным столбняком, отчего он чуть было не упал со стула.

Но Стилет, неожиданно возникший у него за спиной, дружески поддержал его и, приобняв сотрясаемое непонятными спазмами рыхлое тело дружелюбно сказал:

- Честное слово, словно дети малые, вас нельзя даже на минуту оставить одних! Быстренько встали и пошли вслед за мной! Сейчас здесь будет целая толпа шакалов из службы безопасности города!

К этому времени тело мексиканца обмякло в его руках и Стилет, осторожно опустил его лицом в стоящую перед ним на столе тарелку, наполненную едой. После этого, он хладнокровно достал из кармана бумажник отсчитал несколько купюр и положил их рядом с головой мексиканца. Если бы тот продолжал дышать, то в тарелке, наполненной достаточно жидким блюдом, должны были бы всплывать пузыри выдыхаемого им воздуха. Но их не было. Вдобавок ко всему изо рта мексиканца сначала закапала, а потом начала сочиться тоненькой струйкой кровь. В скором времени она должна была заполнить собой тарелку и, перелившись, залить белую скатерть стола.

Похлопав Хулио по плечу, Стилет вполголоса проговорил:

- Ты что совсем оглох?

Подмигнув Владу и Сенсею, он заспешил к выходу из зала. Вслед за ним направились остальные. Сенсей не удержался и, оглянувшись назад, посмотрел на стол, за которым остался сидеть мексиканец. Со стороны он выглядел мертвецки пьяным одиноким гулякой, который мирно прикорнул лицом в тарелке с едой. И все бы ничего, если бы не тонкая рукоятка ножа, торчавшая из основания его головы.

- Быстрее, быстрее! - сердито бормотал на ходу Стилет, торопя все время норовивших отстать друзей.

Несмотря на то, что при этом с его лица не сходила благожелательная улыбка, он успевал зорко поглядывать по сторонам.

- Зачем он нож оставил-то? - сквозь зубы спросил Влад Сенсея. - По нему ксеносервусы сразу поймут, что в городе работает разведка противника.

- Если бы он вынул клинок из раны, то его бы окатило с ног до головы кровью. А в таком виде, как ты понимаешь, далеко не уйти! - проворчал Сенсей. - Теперь я начинаю понимать, почему нашего друга прозвали Стилет!

На выходе из ресторана друзей поджидал неприятный сюрприз. Четверо вооруженных ксеносервусов наставили на них пистолеты, едва они вышли в холл.

- Руки за голову и на колени, живо! - приказал старший из них.

- Вы совершаете большую ошибку! - миролюбиво сказал Стилет, послушно закинув руки за голову. - Во внутреннем кармане моей куртки лежат документы. Если вы их достанете то сразу поймете, что я и мои друзья не те, кто вам нужен.

- Родриго, а ну проверь, что там у него! - приказал старший, не теряя бдительности, и продолжая держать на мушке весь квартет.

Родриго подошел к Стилету, который, широко улыбаясь, подставил ему полу своей куртки, продолжая держать руки за головой. Едва тот перехватил пистолет левой рукой и протянул правую к карману Силета, как тот молниеносно выхватил из-за воротника два клинка. Продолжая движение он полоснул Родриго по шее с двух сторон и толкнул его на ближайшего ксеносервуса. Из перерезанных сонных артерий двумя тугими фонтанами в потолок ударила черная, словно нефть, кровь. Остатками ускользающего сознания зарезанный ксеносервус заставил себя нажать на спуск пистолета, который к тому времени оказался направлен прямо в грудь его товарища. Обменявшись выстрелами, два сцепившихся в смертельных объятиях тела тяжело осели на пол.

Тем временем, Сенсей стремительно переместившись в сторону старшего из ксеносервусов, ткнул его в руку с пистолетом в сторону и ушел с линии атаки. После чего, шагнув ему за спину, двумя руками схватил его за голову и с отвратительным хрустом свернул ему шею. Единственный уцелевший ксеносервус, никогда ранее не сталкивавшийся с серьезным противником и не привыкший получать достойный отпор, бросился бежать. Но Влад быстро купировал приступ охватившей беглеца паники. Придержав его за шиворот, он вывернул руку сжимающую пистолет, отобрал у него оружие, после чего всадил ему пулю прямо в сердце.

Выскочив из ресторана, четверо друзей стремительно смешались с оживленной толпой и двинулись прочь от ресторана. Тем временем, там творилось настоящее светопреставление. Туда со всех сторон стекались группы вооруженных ксеносервусов из городского гарнизона, поднятых по тревоге.

Не оглядываясь, друзья поспешно завернули за угол, и чуть было не были растоптаны тремя томиноферами Гиганты с ног до головы, закованные в броню, покрытую замысловатыми узорами, спешили на место преступления. Проревев отборные ругательства в адрес карликов, шныряющих у них под ногами, они продолжили свой путь.

- Промедли мы еще хоть минуту и нам пришел бы конец! - обливаясь холодным, потом всхлипнул Хулио - Я больше так не могу, меня уже ноги не держат!

- Жрать надо меньше на ночь всяких вкусностей! - иронически проворчал Стилет, но темп сбавил едва ли не наполовину.

- А куда мы так несемся? Мне кажется, что мы уже весь город пробежали насквозь, - поинтересовался Влад.

- Первое правило диверсанта - оказаться как можно быстрее и как можно дальше от того места где он только что выполнял миссию, - ответил Стилет. - Будешь ему следовать и доживешь до преклонных лет. В принципе нам нет более нужды таскаться по злачным заведениям. Все что нужно я узнал. Толстяк, ну этот их инспектирующий хозяин, вылетает на своем тороиде прямо с крыши гостиницы 'Савой', где он остановился, завтра утром. Тебе Хулио, предлагается хорошенько подумать, как нам оказаться в этом самом тороиде вместе с Толстяком и его неразлучным коммуникатором?

- 12 -

Германия,

концентрационный лагерь Дахау,

1945 год.

Несмотря на то, что Константина со всех сторон окружали задубевшие от холода мертвые человеческие тела, он взмок от ужаса. Как Нойберт узнал, что он прячется от него в морге? Или быть может, гауптшутрмфюрер просто блефует?

- Константин, вылезай скорее, не то подхватишь простуду, - с притворной заботой в голосе воскликнул Нойберт. - А вообще, спрятаться здесь была не самая умная затея. Ты перехитрил самого себя, мой ученый друг. Главная ошибка заключается в том, что ты не учел того, что на холоде при выдыхании образуется пар. И сейчас над тобой стоит облако пара, словно зимой над медвежьей берлогой.

Константин взвыл от бессильной злобы на собственную тупость и принялся выбираться наружу. К этому времени он так замерз, что ему по большому счету, уже было все равно, убьет его Нойберт или оставит жить. Главное, чтобы все это закончилось и чем скорее, тем лучше. Константин просто устал бояться и вдобавок продрог насквозь.