Журнал Наш Современник №6 (2004) - Журнал Наш Современник

А ведь в отношении многих “классово и расово” близких “автору” литераторов, причем весьма известных, можно было бы сообщить о множестве различных “скандалов”, от бытовых до политических. Не очень хочется разматывать этот сюжет, но придется, раз он затронут в справочнике.

Вот упомянутая уже Римма Казакова (сделаем тут уточнение: в студенческие годы ее звали Рэмо — Революция-Электрификация-Мировой-Октябрь, как и записано было в паспорте). О ней читаем: “Депутат райсовета г. Москвы, член Всемирного Совета мира, редсовета журнала “Элита”, Комитета по государственным премиям России. Была рабочим секретарем правления СП СССР (1976—81)”. Всё точно, при Советской власти за мир боролась, а при буржуазии распределяет госпремии РФ. Обратим внимание лишь на одну мелочь — оставила пост рабочего секретаря СП в 1981 году, почему же? Тогда поэт В. Лазарев пустил среди московских писателей открытое письмо о разного рода неблагополучиях в СП. Документ этот до сих пор, кажется, не опубликован, но его прочли тогда, что называется, “все”, и он сохранился в нашем архиве. Там прямо говорилось о некоторых неприятных поступках Р. Казаковой. Почему бы не помянуть об этом, ибо как раз после того письма ей пришлось оставить секретарский пост. Чупринин всего этого не мог не знать.

Или вот известный Е. Евтушенко. В справочнике сведения о нем разместились аж на двух столбцах, чего там только нет, даже вот такая важная подробность: “Преподавал русскую поэзию и европейское кино в университете г. Талса, штат Оклахома”. Город этот мы не без труда разыскали на географической карте, но за поэта порадовались: так сказать, “сеял разумное, доброе, вечное” в американской глубинке про европейское кино. Но тут надо бы поговорить совсем о другом.

Хорошо известно, что давно у нас и за рубежом ходили разговоры об особых отношениях Евтушенко с органами КГБ. Общим местом стал тот факт, что у него имелся рабочий телефон Ю. Андропова, по которому можно было позвонить главе лубянского ведомства из любого автомата Москвы за две копейки. Конечно, никто о тех разговорах не знает, но любопытно, нельзя не признать. Добавим, что на Западе один эмигрант опубликовал в русскоязычной газете статью с упреками в адрес Евтушенко по этому поводу. Другой эмигрант высказался о том же в русскоязычном журнале (копии этих материалов тоже имеются). Евтушенко по всем этим поводам никогда в объяснения не вступал. В справке о нем ничего такого нет. Видимо, “автор” тоже не в курсе дела. Допустим, но почему он тогда вспомнил мелочную заметку про А. Лиханова?..

Как видим, о русских писателях патриотического направления “автор” не поскупился на подробности, с обвинениями как идеологического, так и даже финансового (якобы!) свойства. Ну а про “своих” тут что мы находим? А ничего. Оказывается, и при Советской власти, и при капитализме единоверцы Чупринина были во всём чисты и невинны.

Придется сделать тут некоторые дополнения. В семидесятых годах в издательстве ЦК КПСС “Политиздат” выходила давно забытая серия “Пламенные революционеры”. Это теперь забыто, но тогда книги те издавались и переиздавались тиражами по 200 тысяч, а гонорары были самыми высокими в стране. Среди тех партийных баловней оказалось удивительно много диссидентов и полудиссидентов. Все они есть в Справочнике, но их тогдашнее участие в “коммунистической пропаганде” скрыто от современного читателя. Придется напомнить о том и читателям, и “писателям”.

В справочнике, в согласии с правилами библиографии, указываются не только дата и место выпуска книги, но и наименование издательства. Для “пламенных” авторов тут сделано примечательное исключение. Авторы известные (в далеком прошлом, конечно, но единоверцы о них постоянно стараются напомнить): В. Аксенов, В. Войнович, А. Гладилин, В. Корнилов, Б. Окуджава, Р. Орлова (Либерман). Например, о Войновиче сообщено: “Биографическая повесть о Вере Фигнер “Степень доверия” (М., 1972)”. Позвольте, а где же сверхкоммунистический “Политиздат”? Во всех иных сочинениях Войновича издательства указаны, а тут вот досадный пропуск. И скромно не указано, что в 1973 году эту вялую, пустопорожнюю “повесть” переиздали там же, с тем же повышенным гонораром.

Еще более выразительной в этом же духе выглядит история с “пламенным” сочинением Б. Окуджавы о мрачном заговорщике-цареубийце Пестеле “Глоток свободы”. В Справочнике застенчиво указано в выходных данных — “М., 1971”, издательство, естественно, опущено. Однако далее произошло одно пикантное обстоятельство, получившее широкую огласку. Слабенькую, из рук вон слабенькую книжку Окуджавы перепечатало на Западе русскоязычное издательство, находившееся под покровительством ЦРУ. Булат Шалвович, член КПСС с 1956 года, сын и племянник “комиссаров в пыльных шлемах”, диссидентом стать не захотел, поэтому осторожно покаялся в печати (см. “Лит. газету”, 18 ноября 1972 г.). “И Дук его простил” (КПСС то есть).

И точно так же — о всех вышеперечисленных авторах партийного издательства. На юридическом языке это деяние именуется такими суровыми определениями, как “подлог” или даже “сокрытие преступления”.

Разумеется, не об уголовном праве тут идет речь, но в отношении читателей Справочника некий подлог тут явно совершен его “автором”.

Как уже говорилось, в чупрининской “энциклопедии” всегда осмотрительный и чуждый резких оценок и поступков Ф. Кузнецов назван “ястребом”. Никак уж не подходит такое определение к ученому-литературоведу Феликсу Феодосьевичу, но допустим. Однако встает закономерный вопрос: а только ли Ф. Кузнецов мог бы соревноваться за титул литературного ястреба? Отнюдь нет. Существовала в 70—80-х годах целая ударная бригада сверхпартийных критиков, суровых охранителей соцреализма. Они публиковали грозные “установочные статьи” в руководящих органах КПСС “Правде” и “Коммунисте”, варианты того же предоставляя в “Литературную газету” (не молодой ли обозреватель Чупринин их тогда редактировал?). Назовем эти громкие когда-то имена по алфавиту: А. Бочаров, П. Николаев, В. Оскоцкий и Ю. Суровцев. Мы, молодые русские литераторы, которых они злобно и не раз тогда поносили, называли их, в подражание китайцам, “банда четырех”. Разумеется, все эти имена в Справочнике представлены. Но как? Опять придется вспомнить юридический термин “подлог”.

Вот заметка о А. Бочарове. Следует перечень его книг, потом: “В годы перестройки изредка печатался в журналах”. Но ведь большая часть творческой жизни Бочарова прошла ДО перестройки. Где же данные о его громких “установочных” инвективах? О том ни слова.

П. Николаев представлен как автор капитальных трудов “Возникновение марксистского литературоведения в России” (1970) и “Марксистско-ленинское литературоведение” (1984). И только.

В. Оскоцкий: “Окончил Академию общественных наук при ЦК КПСС... Печатался в газетах “ЛГ”, “Демократический выбор”, “Литературные новости”. Значит, до “демократии” в изданиях партии не публиковался...

Ю. Суровцев: “Работал в Академии общественных наук при ЦК КПСС, был “рабочим” секретарем правления СП СССР”. Верно, руководил всей советской литературной критикой с твердых марксистских позиций. Но данных об “установочных” публикациях тут тоже, конечно, нет.

“Автор” Чупринин, как именуются такие пробелы в справочном издании?

Пристрастность, своего рода “партийность” данной “энциклопедии” бросаются в глаза, с какой стороны в нее ни загляни. Покойному В. Астафьеву припоминается, что “скандальную реакцию” вызвал его рассказ “Ловля пескарей в Грузии”. Было дело, на писательском съезде малая группа грузинских националистов устроила такой скандальчик. Но почему о множестве других литературных скандалов, случившихся примерно в те же годы, ничего не сообщается? А ведь были такие, и весьма громкие. Например, в 1968 году переводчик С. Липкин опубликовал в журнале “Москва” стишок с безобидным названием “Союз И”. Простодушных редакторов он заверил, что где-то в Азии есть племя с таким вот наименованием. На самом-то деле имелся в виду Израиль, а стишок заканчивался воинственно: “И я знаю, сойдет с колеи,/Человечество быть не сумеет/Без народа по имени И”. По этому поводу скандал возник нешуточный, редактор М. Алексеев получил выговор, заместителя даже с работы прогнали, хотя сочинителю пострадать не пришлось. Но нет о том ни в заметке об М. Алексееве, ни о самом С. Липкине.

“Казус Липкина” в советской печати обсуждать не позволили, но он вызвал оживленные отклики в русском самиздате. Наиболее приметное из того — шуточный стих поэта И. Кобзева, лишь теперь опубликованный. Там гражданам “по имени И” напоминалось, что живут они пока в стране СССР, “а кормит вас и поит народ на букву ЭР”. Известный поэт и патриотический общественный деятель Кобзев в Справочнике, что можно было предположить заранее, вообще не упомянут.