Кружева Бессмертия - Юрий Пашковский

— Не беспокойтесь, юноша, в Коридоре Славы нас никто не услышит, кроме Лорда-Архистратига. Здесь проходит наиболее мощный поток Вен Создателя, привязанный к его Кратосу, и никому, кроме Архилорда, не под силу превзойти Власть моего господина. — Глюкцифен усмехнулся. — А что касается вашего вопроса, то Обретением Покоя мы называем превращение Бессмертного в вечно покоящийся объект. Нет движения. Нет изменения. И Созидание и Разрушение отступают от созерцающих вечность навсегда. Это участь проигравших в борьбе за нашу власть, юноша.

— Так она что, жива?

— Не совсем. Но не мертва. Мы же Бессмертные. Умереть нам очень трудно. — Глюкцифен оглянулся. — Продолжим путь, Джетуш Сабиирский недоволен нашей задержкой. Как и Таллис.

Отойдя на несколько шагов, Уолт не выдержал и снова посмотрел на Зару. Хрупкая фигура, застывшая навсегда. Однако мощь ее все равно чувствовалась. Наверное, это как-то связано с предрасположенностью Уолта к магии Земли. Земная Стихия существует в магических процессах Равалона как символ Тверди, то есть основы, сердцевины, центра, вокруг которого и от которого начинается все остальное. А Твердь — это стабильность, покой, собирание всего в начальное единство, которое скрепляет и удерживает любой элемент мира с другим элементом. Философы, в отличие от магов, это единство называют Первосубстанцией.

Видимо, Обретение Покоя связано с энергиями Тверди, которые заставили Уолта обратить внимание на Зару. Наверное, для ее, гм, успокоения использовалось больше Силы, чем на других убогов, и Локусы Души отреагировали, ощутив знакомую магию. А может, дело вообще в другом. Нельзя делать выводы без подробного исследования. Магия — это не наука и не искусство. Это и наука, и искусство одновременно. Математическая поэзия или поэтическая математика — в которой нет ни математики, ни поэзии. Вот что такое магия.

А боевая магия — это работа, грязная и пожирающая силы. Вот уж где мало времени на формулы и образы, и вот уж где без них никуда. Трудно быть магом, а боевым магом быть еще труднее.

О чем это ты, Уолт? Да как всегда. О разном. Попытка отвлечься. От «вечно покоящихся» убогов продолжали истекать энергии. Мельчайшие сами по себе, в своей совокупности они порождали ощущение чего-то давящего, разрушительного. «Статуй» было много. Очень много. Сотни две, не меньше. А может, даже больше. Это столько противников одолел Аваддан? Потрясающе. А он вообще чем-либо, кроме драк с другими убогами, занимается?

По коридору пришлось идти долго. Затем из ниоткуда возникла лестница. Именно из ниоткуда: лестница просто соткалась перед смертными и Бессмертными посреди коридора. Маги и убоги начали подниматься. Уолт оглянулся, в последний раз посмотрел на безмолвные ряды поверженных Разрушителей. Такая демонстрация силы, чего уж таить, весьма и весьма впечатляла.

Лестница была под стать коридору, никак не кончалась. Подниматься вверх по ступенькам, рассчитанным на шаги существ, как минимум в полтора раза превышающих Уолта в росте, оказалось тяжело, а конца подъему не было даже видно. Неужели они будут добираться до самого верха башни?!

Лестница внезапно расплылась, клочьями декаринового тумана растекшись по стенам, и маги с убогами очутились посреди пустого сводчатого коридора. Если в первом коридоре слабое освещение шло от «статуй», а на лестнице свет исходил от ступеней, то здесь путь освещали парящие под потолком бехолдеры. Шарообразные существа с огромным глазом посреди лба щелкали острыми зубами и испускали алый свет из дополнительных малых глаз, растущих на стебельках из всей поверхности «тела».

Уолт на миг замер, вспомнив, что своим основным оком злоглазы способны отключать любую магию Фюсиса, а частично — даже Силу Бессмертных. На основе исследований этой способности в свое время создали орбы, однако им было далеко до самих бехолдеров. Иллюзии, волшебные защиты, артефакты, призванные Существа, атакующее колдовство, строительные чары — все лишалось своих магических свойств в тот миг, когда попадало в обзор центрального глаза. А ведь еще имелись способности и у остальных буркал. Бехолдеры являлись одними из самых опасных порождений Нижних Реальностей, и даже боевым магам приходилось попотеть, чтобы разобраться с ними.

Однако наложенные личины остались нетронутыми, когда глазастые шарики повернулись в сторону процессии. Не справились с чарами убогов? Или с упомянутой козлоголовым «Великой Магией» Лорда-Архистратига?

— Осталось пройти немного, — сообщил Глюкцифен, в алом свете, льющемся из глазенок бехолдеров, выглядевший более грозно и величественно. — И прошу вас ни с кем не разговаривать. Однако если придется отвечать, то вы из Молодых убогов, родственники Таллиса Уберхаммера, прибыли принести вассальную клятву Лорду-Архистратигу. Но учтите, этот ответ должен прозвучать из ваших уст, если несмотря ни на что я не смогу помешать общению с вами.

— Как нас хоть зовут, если спросят, а мы вынуждены будем отвечать? — спросил Уолт, косясь на бехолдеров. Что ни говори, а присутствие этих созданий заставляло Ракуру нервничать сильнее, чем наличие рядом двух убогов, один из которых к тому же пытался его убить. Странно устроен смертный. И никакая психология не поможет разобраться, что творится у него в голове. Вот Эльза, кажется, при виде бехолдеров еще больше успокоилась, менее тревожно стала посматривать на Глюкцифена и Таллиса. Наставник, а точнее его личина, вообще выглядел так, будто плевать он хотел на все происходящее.

Да уж, вот чему-чему, а спокойствию у Джетуша стоило поучиться.

Лжежрец… Гм. Игнасс выглядел мрачно, но его облику мрачность подходила, как Грантер церемониальный черный плащ боевого мага.

— Имена ваши… — Глюкцифен задумался. Уберхаммер молчал, всем видом выражая недовольство. — Хороший вопрос, юноша, я оказался к нему не готов.

— Тогда пускай меня зовут Алесшдатт, — сказал Уолт. — Алесшдатт Генрандр.

Наставник покосился на Магистра, но ничего не сказал.

— Его — Свинюля, — не удержался Уолт, кивнув на Игнасса. Конклавовец промолчал, но взглядом пообещал Ракуре много чего. Да уж, Уолт, это ты зря. Злить дознавателя Конклава, следящего за тобой, не стоит.

— Меня будут звать Пьюр By, — сказал Земной маг. — Эльза, тебя — Эгиресса Шоар. Уолт, используй то, что придумал. Фон Неймар, как бы вы хотели, чтобы к вам обращались?

— Золт, — коротко ответил дознаватель.

— Этого достаточно, Глюкцифен?

— Вполне, — кивнул козлоголовый. — Я, конечно, буду стараться отводить от вас взгляды, но нельзя, чтобы Могучие обратили на мои чары внимание. Мы должны просто пройти по залу и подойти к трону Лорда-Архистратига. А дальше он все сделает сам.