Охотница за скальпами. Смертельные враги (сборник) - Эмилио Сальгари

– Джон должен понимать, что сопротивление бесполезно и что самое лучшее будет сдаться!

– Сейчас, сейчас! Вот только не знаю, куда девать сотню-другую зарядов, оставшихся в нашем распоряжении! Хочу как можно больше пуль всадить в тупые башки краснокожих, чтобы помочь им отправиться в луга Великого Маниту!

– Так вы отказываетесь сдаться?

– Отказываемся! Хочешь нас взять, так пожалуй сам в пещеру!

– Хорошо! Мой белый брат хочет быть вытащенным из пещеры как кролик из норы?

– Ладно, ладно! У меня зубы еще не болят, не заговаривай. Лучше убирайся, а то я по ошибке пришибу тебя, хотя ты и прикидываешься парламентером!

Красное Облако отъехал от входа в пещеру и подал знак молодым воинам. В мгновение ока целая фаланга индейцев ринулась в пещеру, и там завязалась кровавая свалка.

Два раза безуспешно штурмовали индейцы вход в пещеру: белые отбивали их выстрелами.

Но на третий раз краснокожим удалось-таки прорваться внутрь, и тогда наступила развязка, которая была неизбежна: на каждого из четырех белых набросилось по полдесятка индейцев. Их осыпали ударами, и они один за другим падали на землю.

Последним был взят обладавший геркулесовой силой агент.

Связав пленных по рукам и ногам, индейцы вытащили их наружу.

– Живы ли бледнолицые? – осведомился не принимавший участия в свалке вождь.

– Мы щадили их жизнь, о вождь! – отозвался кто-то из индейцев.

– Да. Такова воля нашего сахема, и если вы убили хоть одного из них, Миннегага не простит вам этого!

Один из молодых воинов, получивший в схватке серьезную рану в грудь, отозвался гневно:

– Из-за каприза Миннегаги мы потеряли много людей! Племя сиу, ныне принявшее имя «сожженных лесов», тает день ото дня, и это – по вине Миннегаги, которая ради своих личных целей посылает нас на верную гибель!

– Замолчи, трус! – крикнул ему вождь.

– Я не трус! – мрачно отозвался молодой воин. – Смотри! Все полученные мною раны – в грудь! Последняя – около сердца! Я умираю от руки врага, но убила меня твоя дочь, Красное Облако. Пойди передай ей, что Перо Цапли сдержал свое слово и… И умер!

С этими словами раненый завернул свое побледневшее лицо полой плаща и тихо прилег на земле. Он не хотел, чтобы другие видели, как его могучее тело корчится в предсмертных судорогах.

– Участь воина – умирать на поле битвы! – философски заметил, отъезжая в сторону, старый вождь. – Но, – добавил он про себя, – Миннегага действительно совершает ряд безумств. В теле этой женщины сидит душа тигрицы. Она в жертву собственной мести приносит все. Она готова пожертвовать даже остатками своего племени, лишь бы добиться цели.

– А что ей нужно?

– Взять непременно живым индейского агента и доставить его в становище Большой Ноги!

– Таков был ее приказ, и он выполнен, но какой ценой?

– Шестеро убитых, двадцать раненых.

– Однако что же с пленными?

И Красное Облако снова подъехал к тому месту, где на земле лежали взятые в плен бледнолицые.

Некоторые молодые воины были уже заняты тем, что обмывали и перевязывали раны пленных. Раны оказались совершенно несерьезными и не могли внушать ни малейших опасений за жизнь бледнолицых. В этом Красное Облако убедился с первого же взгляда.

– Миннегага будет довольна, – вымолвил он равнодушно. – Вопрос только, что из всего этого выйдет? Между нами и янки сейчас нет войны. Их вождь, генерал Форсайт, до сих пор явно избегает открытого столкновения. Но что он предпримет, когда узнает, что мы взяли в плен четырех знаменитых охотников, в том числе одного офицера?.. Не знаю, не знаю…

– Пора в путь! – прервал он свои наблюдения над беспомощно лежавшими на земле ранеными.

Джон Максим, услышав эти слова, отозвался:

– Куда это ты, старый индейский шакал, хочешь утащить нас?

– В лагерь Большой Ноги!

– Зачем?

– Там вас ждет ваша старая знакомая, Миннегага.

– Дьявол в образе человека? Чего ей нужно от нас? Разве мы ведем войну с сиу?

– Наше племя зовется теперь иначе!

– Все равно, как зовется стая кровожадных красных собак! Разве «сожженные леса» вырыли топор войны и вступили на тропу сражений? Что же ты молчишь, индеец?

– Потому что я не привык болтать, как болтают пьяные бабы, – презрительно ответил Красное Облако. – Ты в плену, тебя и твоих товарищей доставят в наш лагерь. Вот все, что я могу тебе сказать. Остальное узнаешь не от меня!

– От кого же?

– От сахема «сожженных лесов» – от самой Миннегаги!

– Ладно! Тащите нас к «самой Миннегаге». Я постараюсь плюнуть ей в ее лживые глаза.

– Смотри, бледнолицый, как бы раньше Миннегага не приказала своим воинам выжечь тебе раскаленным железом твои собственные глаза!

– Не боюсь этого! – гневно ответил агент. – Не посмеет!

Красное Облако отдал было приказ очистить островок, но потом почему-то раздумал и расположился на островке на ночлег. Однако ни он сам, ни кто-либо из его воинов не решился теперь, с наступлением ночи, проникнуть в «последнее убежище атапасков», в пещеру, где у стены стояло еще полтора или два десятка чудом уцелевших от истребления мумий исчезнувшего с лица земли племени.

Развели костры, изжарили на их огне огромные куски мяса пары гризли, убитых стрельбой с плота, притащили откуда-то бочонок с виски и принялись пировать.

Пленные не были забыты: их угостили тем же медвежьим мясом, но не дали ни глотка виски. После пиршества индейцы заснули, но в течение всей ночи дюжина молодых воинов сторожила каждое движение бледнолицых, чтобы не допустить их побега.

Лежа на ледяной земле, Джон беспокойно ворочался всем телом и бормотал:

– Миннегага! Узнаю твою руку, змееныш! Должно быть, пришло время свести последний кровавый счет! Твоя мать скальпировала своего первого мужа, моего бравого командира, полковника Деванделля. За это я убил твою мать и взял ее скальп.

Подросши, ты принялась искать меня, чтобы отомстить мне за гибель Яллы. И я искал тебя, чтобы уничтожить, как опасного кровожадного зверя.

Тебе повезло: в Скалистых горах ты чуть не убила меня, и, во всяком случае, тебе удалось заживо скальпировать меня. Но одно тебе не удалось: я в безопасном месте хранил скальп твоей матери. Ты не получила его!

Теперь из этого скальпа я сделал парик, который и прикрывает мою изуродованную тобой голову. У тебя мой скальп, у меня скальп Яллы.

Ясно, чего ты хочешь: отобрать у меня эту реликвию. Так же, как и я не успокоюсь до тех пор, покуда не отниму у тебя твой трофей, мои волосы.

Подожди же, Миннегага! Великая борьба между красными и белыми явно идет к концу. Белые заселили уже всю Америку. Там, где еще недавно шатались ваши орды, там теперь гордо высятся богатые города, эти крепости современного человечества. Ваша участь решена: за пятьдесят лет, на моей памяти, истреблены десятки, может быть, сотни тысяч твоих собратьев, Миннегага! Если осталась десятая часть былых индейцев, то этого много! И они ждут своего рокового часа! Ваша раса осуждена на исчезновение, и напрасно ты убедила глупца, носящего титул главного вождя «сожженных лесов» и имя Большой Ноги, – попытаться увести остатки твоего племени на север, в Канаду: судьба не дозволит тебе привести в исполнение этот план!