Генерал-майор - Андрей Анатольевич Посняков

– подоспела линейная пехота. Снова завыли в воздухе пушечные ядра, засвистела картечь… Поздно уже было картечью, поздно. Уже слились, уже схватись уже непонятно стало, кто где.

Сверкающая сабля Давыдова со звоном ударила вражий клинок. Денис тут же бросил коня влево, отскочил и снова ударил с непостижимой яростью несколько раз подряд, не давая врагу опомниться. Француз в желтом ментике и доломане оказался не лыком шит, не молод уже, ветеран… Наверное, помнил хорошо и Смоленск, и Бородино… И Березину тоже! Или забыл? Так вот тебе, вот!

Осыпая врага градом ударов, Давыдов не забывал про коня – то брал его в шенкеля, то давал шпоры, и все это отключенно, на автомате, словно само собой, не думая, как опытный водитель переключает передачи в автомобиле. Удар – коня чуть назад… Уклонился – коня вперед… Ага, вот вражина замешкался – так бросить лошадь грудью! Сбить!

Француз пошатнулся в седле, замешкался на один только миг… И безжалостный клинок Денис располосовал ему шею и плечо! Брызнула кровь, забрызгала черный с белой шнуровкою ментик… А Давыдов уже летел вперед и тут же схватился сразу с двумя, с разгона отбил удар одного, атаковал другого, приподнялся, завертелся в седле, а затем, резко пришпорив лошадь, бросил ее вперед, тут же взвив на дыбы, развернулся… Широкая желтая спина оказалась совсем рядом… Удар! Немедленный, беспощадный… Черная полоса на желтом быстро превратилась в красную… Второй враг обернулся… слишком уж медленно… Вот тебе, получай! И снова вперед… Как там Станислав? Ага, вот он… бьется! Правда, пеший уже… Видать, не берег коня…

– Держись, брат! Держись!

Пригнувшись, Денис поспешил на помощь товарищу… И тут вдруг трубы затрубили отход! Черт… Нежданно… Однако в бою не своя воля – командующего.

– Отступаем к ратуше! – проскакав мимо, заорал вестовой. По крайней мере, именно так понял Дэн…

Снова раздался залп – организованно отступая, стреляла прусская пехота. Войска отошли к ратуше, и там Денис снова отыскал Ураковского. Тот уже обзавелся трофейной фузеей и отсалютовал приятелю окровавленным штыком!

– Фельдмаршал! – вдруг закричал кто-то.

Повернув голову, Давыдов узрел знакомую сухопарую фигуру верхом на белом коне. Рядом с командующим скакали адъютанты, знаменосцы и барабанщики. Осадив коня у ратуши, фон Блюхер взмахнул рукой и что-то сказал, как всегда спокойно и невозмутимо.

– У французов брешь в Сент-Амане, – как мог, перевел Ураковский. – Фельдмаршал приказывает тотчас же атаковать.

Не успел он это сказать, как Блюхер выхватил шпагу и прокричал свое знаменитое «Фовертс!» – «Вперед!».

Что ж, «черных» гусар уговаривать долго не надо. Правда вот… Вот только вести их в бой оказалось некому – полковника Терлица ранило, и довольно тяжело, вражеская поля угодила ему в бок. Ждать, пока назначат кого-то еще, было некогда… и Давыдов, выхватив саблю, бросил коня вперед и громко заорал:

– Форвертс! За мной, гусарушки! Ур-ра-а-а!

Обходя затаившегося врага с левого фланга, конница понеслась вперед неудержимою лавою, не обращая внимания на вой пуль и картечи. Теперь главное – быстро… как можно быстрее… еще быстрей!

Впереди грохнули пушки. Просвистели над головой ядра, чавкнули, тяжело упав в грязь. Не дать пушкарям перезарядить орудия… не дать!

Денис обернулся в седле:

– А ну быстрей, братцы! Форвертс!

Вот впереди показались аккуратные домики и церковь – Сент-Аман! Сразу за церковью тускло блеснули стволы. Батарея! Французские артиллеристы поспешно орудовали банниками… еще немного, и…

– Форвертс! Форвертс!

«Черные» гусары Давыдова вынеслись к орудиям вмиг и тут же посекли всю прислугу.

– Туда! – Денис указал на главную улицу… Откуда тотчас же грянул ружейный залп. Убило сразу трех гусар и пятерых ранило…

– В укрытие! – живо распорядился Дэн. – За церковь… Нах кирхен… Нах…

Удивительно, но все его поняли. Впрочем, тут трудно было б сообразить что-то еще.

– Спешиться! – Давыдов спрыгнул с коня, доставая седельные пистолеты. – Приготовить оружие. Пистолеты, карабины… Кто-нибудь может обращаться с пушками?

Денис кивнул на орудия. Его поняли. Четверо гусар подбежали к орудиям, развернули, принялись заряжать…

Тем временем на главной площади Сент-Амана прокатилась россыпью барабанная дробь! Запела труба… Четко печатая шаг, линейная французская пехота пошла в контратаку. Впереди выстроились рослые гренадеры в мохнатых медвежьих шапках. За ними синели мундиры вольтижеров из легкой стрелковой роты. Шли под грохот барабанов… Вот барабаны стихли – резко, по приказу. Гренадеры упали на одно колено, выставили ружья – залп! Грохнули барабаны… Гренадеры поднялись, рассредоточились, пропуская тех, у кого были заряжены ружья… Снова залп! Дробь барабанов… Залп! Из-за церкви голову нельзя было высунуть!

Давыдов обернулся к орудиям:

– Готовы? Пли!

Ахнул картечный залп, сметая гренадеров, враги залегли, затаились…

И вот тогда Денис взметнулся в седло и снова скомандовал:

– Форвертс!

«Черные» гусары бросили коней с места в галоп, понеслись молча, сверкая саблями… Враги не успели поднять голов! И нового залпа им сделать не дали. Впрочем, гренадеры долго сопротивлялись, брали коней на штыки, вольтижеры же поспешно ретировались, сообразив, что действие разворачивается вовсе не в их пользу.

Сент-Аман был взят! С этим сообщением Дэн тут же отрядил вестового. Тот вернулся быстро, передав благодарность командующего и новый приказ – немедленно возвращаться к Линьи, где началась новая сеча.

– Французы наступают, – передал вестовой. – Скорее!

– Форвертс! Вперед!

Уже плавился вечер, и вышедшее из-за палевых облаков ласковое золотистое солнце гладило своими лучами кроны деревьев и французские штыки, угрожающе сверкавшие по всему фронту. За лесом, сразу же у Линьи, все поле было усеяно солдатами! Конница, пехота, артиллерия… Все перемешались, и уже непонятно было, кто где. Налетевший ветер медленно тащил клубы густого порохового дыма куда-то к Карт-Бра, где действовал Веллингтон. Здесь же, у Линьи…

– Да где же, черт побери, командующий? – Бросив коня на невысокий холм, Давыдов внимательно осмотрел округу.

Сильно мешал дым, и все же в его разрывах гусар наконец-то увидел знакомую фигуру на белом коне…

– Вот он, фельдмаршал! На помощь… Вперед!

Давыдов погнал коня, не обращая внимания на канонаду, на гул картечи и пуль. Повинуясь приказу, «черные» гусары неслись вперед, не задерживаясь, не отвлекаясь на мелкие стычки, с ходу пронзая поредевший строй врагов, как нагретый на огне нож пронзает масло.

– Форвертс! – подгонял коня Денис. – Форвертс, братцы… Вперед! Эх, где-то тут брат Ураковский?

Потеряв коня, Станислав Петрович не принял участия в атаке на Сент-Аман, оставаясь где-то здесь, в Линьи… А эту деревню сейчас атаковали французы. Давили всей своей массой, и сам император вел их в бой! Во-он там, за липами, покачивалось, развевалось на ветру трехцветное золоченое знамя – знаменитый штандарт Наполеона и его непобедимой гвардии!

Непобедимой, говорите? Давыдов ухмыльнулся в усы.