Венец творения - Александр Лоскутов

Чтобы отвлечься, я встал на ноги и в качестве разминки провел несколько фехтовальных упражнений, размахивая воображаемым мечом. Получалось не очень. Если бы у меня сейчас был реальный противник, а не отбрасываемая тусклой лампочкой нечеткая тень, он бы сейчас уже торжествовал победу… Ну и бес с ним.

В голове мягко, но настойчиво пульсировала боль. Я сел на пол и, прислонившись затылком к прохладной стене, постарался собраться с мыслями.

Итак. Я у инквизиторов в подвале. Или, если говорить по-простому, в тюрьме. Неприятно. Впрочем, ничего страшного со мной не случилось. Да я и сомневаюсь, что случится. В конце концов, я нужен им живым и, по возможности, целым. Во всяком случае, пока.

А вот пожрать-то могли бы и оставить. Или мне решили прописать принудительный курс лечебного голодания?.. Впрочем, конкретно сейчас мне все равно бы кусок в горло не полез.

Обрывки сна все еще маячили перед глазами… Проклятье, надо что-то делать.

Я встал и подошел к двери. Пробежал пальцами по неровно расцвеченному ржавыми пятнами металлу. Ради пробы навалился плечом. Глухо. Если только кувалдой. Или моим кинжальчиком. Иначе — никак.

Я отошел и снова сел у стены.

Будем набираться терпения.

Ждать пришлось недолго. Разглядывая голые стены, я не успел даже заскучать, когда снаружи заскрежетал замок. Дверь приоткрылась, и в щель просунулась чья-то лохматая голова.

— Выходи! — провозгласила она. — Эй!.. Ты где там?

— Да здесь я, здесь, — отозвался я, выходя из-за двери и неожиданно наваливаясь на нее всем телом, отчего голова вдруг закатила глаза и захрипела. — Где же мне еще быть?

Я приналег посильнее, чтобы на как можно более долгий срок вывести инквизитора из строя. Но уже в следующий миг дверь рванулась из рук и с грохотом ударилась о стену — я едва успел отскочить. Как я и ожидал, инквизиторов было двое. И второй сделал единственное, что ему оставалось, чтобы выручить удушаемого товарища: ударил в дверь ногой.

Первый инквизитор упал на четвереньки, содрогаясь в кашле и растирая шею. Второй с разбегу ввалился в камеру. Я попытался с ходу врезать ему, но парень сумел вовремя отпрыгнуть, уходя из-под удара. Ловкий.

Значит, придется драться. Что ж, ладно. Главное — не дать ему вытащить пистолет. А там посмотрим.

Инквизитор, впрочем, за оружие хвататься не торопился. Вместо этого он плавно скользнул вперед, явно намереваясь затеять рукопашную. Я вздохнул и попытался достать его ногой, досадуя на то, что в свое время слишком мало уделял внимания искусству рукопашного боя… Но кто же знал, что это может понадобиться? С нечистью обычно на кулачках не подерешься.

Тем не менее через пару минут я уже вышел из своей камеры, прихрамывая и потирая гудящую челюсть. Инквизитор оказался крепким парнем и вдобавок на довольно приличном уровне владел каким-то боевым искусством. Я смог добиться своего, только огрев его табуреткой. Неспортивно, конечно, но ведь мы же не на ринге выступали. В реальной жизни важна только победа, а не способ, которым ее добиваются.

Однако лицо у меня горело основательно. Ныли помятые ребра. В ушах до сих пор шумело. Удар у этого засранца поставлен неплохо… Черт. Больно.

Уходя, я вновь запер камеру, попутно зашвырнув ключ куда-то под лестницу. Оба инквизитора остались внутри. В коридорах все еще было тихо. Никто, кажется, так и не обеспокоился недавним шумом. Или, может быть, здесь просто никого нет. Не самое уютное место эти подземелья.

Сунув трофейный пистолет под ремень и замаскировав его от постороннего взгляда неряшливо выпущенной рубашкой, я медленно побрел по коридору. Будем надеяться, что мне повезет и я сумею вырваться отсюда живым. О том, что будет дальше, я старался пока не думать. Сначала — домой. А там посмотрим.

Жаль, что вчера я потерял столько времени. Надо было сразу бежать, когда увидел машину у подъезда… Или потом, когда меня под руки вели в здание… Или когда я нокаутировал отца Василия — тоже был шанс. Но тогда я не видел в бегстве особого смысла.

Сейчас — видел. Но зато не знал, будет ли возможность. Оставалось только рассчитывать на удачу.

Поднявшись по лестнице, я вышел в очередной коридор. Пригляделся… Хотя что тут приглядываться — оба конца коридора великолепно просматривались в свете многочисленных ламп. Никого.

Кажется, мне везет. Впрочем, чего в нашем мире стоит дурное везение, я уже успел убедиться. Но пока удача смотрит в мою сторону, глупо этим не воспользоваться.

Вроде бы к выходу — направо… Да, точно направо. Я кивнул сам себе. Вздохнул, прикрыв глаза. И повернул налево. Мимо снова потянулись облицованные гранитными плитами стены и ровные ряды утопленных в них дверей.

И почему церковники так любят подземелья? Вроде куда логичнее было бы тянуться вверх, вытягивая свои храмы в небо, как можно ближе к Богу. Они же, наоборот, стремятся закопаться как можно глубже. Почему?..

Тяжелая стальная дверь находилась на своем месте, надежно преграждая путь в рабочий кабинет верховного инквизитора. Некоторое время я переминался перед ней, раздумывая, как быть дальше. Ключа у меня не было. Кинжала, который мог бы с успехом его заменить, — тоже… Собственно, именно за ним я сюда и пришел.

Что делать?

Но уж точно не терять напрасно время, околачиваясь в коридоре под дверью и привлекая внимание любого церковника, который соблаговолит здесь объявиться.

Я вздохнул. И решил пойти по самому простому пути. То есть вежливо постучал.

— Входите, — донесся изнутри знакомый голос.

Отец Василий на месте. Прекрасно. Я ухмыльнулся и потянул дверную ручку на себя.

Первое, что я заметил, аккуратно прикрыв за собой дверь и повернувшись лицом к восседавшему на своем скромном стуле инквизитору, — это свой кинжал. Он по-прежнему лежал на столе, постепенно пропитывая комнату приторным ароматом тьмы. Странно, что отец Василий решил оставить его здесь. Очень странно. Впрочем, причины меня сейчас мало интересовали. Оставил? Тем лучше. Не придется долго искать.

С независимым видом я прошел через весь кабинет, плюхнулся на стул, предварительно грохнув по столу пистолетом. И открыто потянулся за кинжалом. Отец Василий невозмутимо наблюдал за моими действиями, не выказывая ни удивления, ни недовольства. И только когда я пристроил свое оружие за поясом и открыто взглянул инквизитору в лицо, он негромко спросил:

— Ну и что дальше?

Я пожал плечами.

— Наверное, ничего. Я просто уйду. На долгую беседу сейчас как-то нет времени.

— Ну что ж, тогда побеседуем в другой раз.

Прочесть что-либо по лицу верховного инквизитора не смог бы даже сам архангел Уриил. Полная невозмутимость. Никаких чувств. Никаких эмоций. Но взгляд он все же отвел… Что ж, можно праздновать еще одну маленькую победу. Только вот радости по ее поводу я почему-то не ощущал.