Экземпляр номер тринадцать - Мира-Мария Куприянова

— Это я убила вира Мигре! — громом среди ясного неба прозвучал в этой внезапной тиши мой испуганный голосок.

Все разом посмотрели на меня. Причем, одурманенные преступники смотрели оскорбленно и с угрозой. Гретта с откровенным ужасом. А Дэймон с обидой:

— Ну, знаете ли, Делия! — недовольно покачал он головой.

— Простите — побледнела я и аккуратно опустилась обратно на кончик стула, откуда и вскочила в порыве поддержать повальное стремление к свидетельству против себя — Вырвалось…

— Мда… Ладно. Вира Градейн, может хоть Вы скажите что-то адекватное? — устало спросил он.

— Ну… За вира Мигре, царствие ему небесное — пожала плечиком ведьма и подняла в тосте свою рюмочку дынного ликера — Не чокаясь!

— Аминь — глухо фыркнул инквизитор, к нашему вящему облегчению залпом допивая содержимое своего бокала — Что за…

И миг спустя, до сего момента еще остававшийся живым вир Мигре, с выражением неподдельного удивления на своем породистом лице, без чувств упал на пол.

Глава 22

Деймон Мигре

Пожалуй, первое, что он ощутил, приходя в сознание было даже не непривычное ощущение отдохнувшего и выспавшегося организма, а сладкое, томящее и нежное тепло играющей рядом Искры. Ее Искры.

Мягкое бедро прижималось к его ноге, хрупкая ладошка цепко держала его руку, выдавая внутреннее напряжение и беспокойство его Истинной.

Мгновенным порывом было открыть глаза, обнять, успокоить. Крепко прижать к себе и прогнать этот страх, поглотивший самое дорогое существо. Но годы непростой службы сыграли свою роль и Деймон медленно выдохнул, контролируя тело и мимику, не спеша раскрывать, что уже пришел в себя.

Девушка нервничала. Поминутно трогала холодными пальчиками его лоб, машинально при этом оглаживая прямую линию густых бровей и лаская раскрытой ладонью его колючую щеку. Гладила, не отдавая с тебе отчета в том, что каждое ее движение само по себе доказательство вечной связи. А может просто не желая отдавать себе в этом отчет? И поощряемая в своем отрицании упорным давлением Верховой ведьмы ее же ковена.

Уж в том, что Гретта Градейн в свои сто восемьдесят далеко не девичьих лет точно знала, что перед ней истинная связь Деймон не сомневался. Их разговор был коротким, но совершенно открытым. И пусть, поначалу, Темная приняла явление его Искры избранной на проявление приговора. Теперь-то она не могла сомневаться в том, что видела. Истинная связь. Единение сил. Редкая драгоценность, даруемая теперь лишь единицам. Подарок небес.

Который костью в горле встал Темному ковену.

Ведьмы не поощряли семейные узы. Чурались их, словно проказы. Не считали благом. Для них вообще любая связь была лишь кандалами, путами, лишающими свободы. А уж Истинная связь… Так что новостью поведение Верховной не стало.

Новостью была сама избранная. Точне то, что ее Искра не отозвалась на него сама.

Мистика. Невозможно. Если бы он сам не был свидетелем собственного невезения, не поверил бы, что такое бывает.

Это было три года назад. В далеком провинциальном до последнего камня Лиране, куда отправили специальную комиссию из двенадцати дознавателей для расследования страшного преступления, неожиданного ставшего достоянием общественности. Кстати, благодаря непрофессионализму местной полиции, само собой. Это надо же, у них под носом десятки лет зарвавшийся Накопитель творил пугающие своей жестокостью преступления, а вскрылось все чисто случайно, благодаря бесследному исчезновению самого же Накопителя. И сил этой, так называемой, полиции не хватило даже на элементарное неразглашение информации!

Кроме этого неопрятного сюрприза, по приезду в наполненный горным воздухом Лиран его ждал и еще один.

— Брат! — весело окликнул его прямо в коридоре полицейского участка знакомый голос — Какая встреча!

И он даже не удивился, что его узнали сквозь сумрак.

Отвратительная особенность их родственной связи. Когда-то казавшаяся волшебством. Теперь же лишь вызывающая глухое раздражение и злость.

— Вермон — сухо обронил инквизитор, оборачиваясь и встречаясь взглядом со своей, казалось, точной копией — Ты здесь.

— Как видишь — пожал плечами его близнец, язвительно ухмыляясь — Казначейство отправило провести проверку. Не ожидал увидеть и твою Богом отмеченную душу в этой дыре. Не твой уровень, правда?

Деймон промолчал, ни одним движением не выражая своих эмоций. Но этого и не требовалось. Брат чувствовал его, казалось, клетками кожи.

— Злишься? — с удовлетворение произнес он — Зли-ишься… Это хорошо, Дей. А то мне было бы совсем гадко. Знаешь, понимать, что я как канцелярская крыса сверяю цифры в чьих-то грязных отчетах в то время как ты наслаждаешься властью, деньгами и высотой собственного положения. Ты же у нас одаренный! Хранитель Искры! А, смотри — ка, ты в том же захолустье, что и я! Как так вышло? Проштрафился? Или дар потерял?

Инквизитор мола повернулся и направился к выходу.

— Еще увидимся! — с деланным радушием кинул ему в спину Вермон — В этой дыре всего одна гостиница и два приличных трактира. Так что, рано или поздно, еще поболтаем.

...

Казалось, они с братом родились с этой ненавистью друг к другу.

И не от этой ли ненависти погибла их мать, не пережив родов? Не от нее ли отец, едва соображающий от горя, дал разрешение повитухам резать тело, чтобы достать погибающих в мертвой утробе младенцев? Не из-за их ли борьбы уже там, внутри испустившей дух матери, повитухи первым вынули Вермона. Долго удивляясь тому, как буквально на глазах наливается здоровьем младенец, который на первый взгляд вообще мог родиться не жизнеспособным, как часто бывает у близнецов. И вот же чудо! Маленький, с явными признаками недоношенности, а жизненная сила из него бьет фонтаном!

И фамильное Древо приняло факт первого вздоха его, как старшего сына. Наследника фамилии.

А может ненависть родилась позже?

Когда призванный для освидетельствования маг сообщил отцу, что его жена скончалась не сама. Ее искру испил тот самый старший сын. Точнее тот, кого сделали старшим недалекие повитухи, вынувшие на свет слабого младенца наперед сильного. Того, что не взял силу рода, не стал Исходником, продолжая жизнь фамильной Искры. Волей судьбы, старшим стал выродок.

Да, именно так назывались рождающиеся в сильных магических семьях пустышки. Или, что еще страшнее, носители дара, который говорил об угасании Искры, ее вырождении в этой его ветви — Накопители.

Лучше бы он был просто пуст. Но, к ужасу отца, Вермон полноценной пустышкой не был. Выродок оказался именно Накопителем. Еще в утробе досуха высосавший собственную мать, чтобы выжить. Выжить и стать старшим.

Фамильное древо глухо.