Любовь и магия - Ханна Хауэлл

Закрыв глаза, Финли попытался не думать о том, как чудесно от нее пахнет. Не думать о ее пухлом и кругленьком задике, прижимавшемся к нему. Не думать о том, как уютно его коленям под ее коленками.

— Кенна… — шепнул он, убрав локон с ее лица.

Пальцы его коснулись ее щеки.

— Ммм…

— Если меня не будет здесь, когда ты проснешься, не выходи. Жди меня.

— Да, хорошо.

Он смотрел на свои пальцы, тянувшиеся к ее ушку. Она уже почти уснула. Что, если он поцелует ее сейчас? Он знал, что этот поцелуй обернется для него мучительным желанием, но не смог отказать себе в удовольствии. Ее запах дразнил, завораживал, наполнял его сердце забытыми ощущениями… Несмотря на все то, что довелось ей пережить в последние часы, она держалась с необычайным достоинством. Такой спутницей жизни он мог бы гордиться, если бы только ее устраивала та жизнь, что он ведет. Но такая жизнь ее никогда не устроит.

Он согрел дыханием ее ухо. Кенна не шевелилась. Она не протестовала. Но он знал, что она не спит. Он подождал немного, потом чуть изменил положение, и губы его коснулись ушка Кенны.

Прижавшись к ее уху губами, он втянул ее аромат, стараясь задержать его в легких как можно дольше. Сердце ее забилось быстрее — он сразу же это почувствовал.

Клыки его просились наружу, но на сей раз он справился с ними без особого труда.

Она очень устала, но, похоже, прекрасно чувствовала разницу между постелью и седлом. Потребовался всего один поцелуй, чтобы ее возбудить.

Финли вздохнул и попытался отодвинуться от Кенны как можно дальше. Но ее запах еще долго преследовал его во сне.

Кенна проснулась от того, что хлопнула дверь.

— О!.. — воскликнула она, чуть приподнявшись.

— Прости, — послышался голос Маклейна. — Я не хотел тебя испугать.

В растерянности посмотрев на него, она пробормотала:

— Ты ведь… выходил, да? Я слишком долго спала?

— Нет, вовсе недолго. — Он помрачнел и добавил: — Король отказывает мне в аудиенции и делает это мне назло, я уверен.

Кенна осмотрелась и тихо вздохнула. Потом вдруг спросила:

— И что же нам тут делать?

— Подождем до утра. Если он снова откажется со мной встречаться, у меня не останется выбора.

Она долго молчала, потом наконец прошептала:

— Ты о чем? Что ты имеешь в виду?

— Я должен найти Джина, — заявил Финли. — Обязательно должен найти.

Кенна взглянула на него с удивлением.

— Ты откажешься подчиниться королю?

— Напротив. Я непременно с ним увижусь. И я покажу ему то, что он так жаждет увидеть.

— Я не понимаю, тебя, Финли.

Он едва заметно вздрогнул, когда она назвала его по имени. Потом тяжело вздохнул и опустился на кровать.

— Да, я понимаю, Кенна… Могу представить, каким странным все это тебе кажется. Но ты очень смелая.

«Что же делать, что делать?..» — спрашивала себя Кенна. Она не знала, то ли ей бежать от этого мужчины, то ли прижать его к себе и не отпускать. Всякий раз, когда он прикасался к ней, в ней вспыхивало желание. Но это неправильно. Так не должно быть.

Снова вздохнув, она спросила:

— Зачем тебе убивать Джина?

— Потому что он чудовище.

— Но почему ты?

Он потупился. И Кенне вдруг почудилось, что она не слышит его дыхания. Окинув его взглядом, она отметила, что на нем сейчас была белая льняная рубаха отличной выделки. А концы своего пледа он скрепил серебряной пряжкой искусной работы. Волосы же были тщательно причесаны, а лицо выбрито. И на нем были чулки из тонкой шерсти, ладно облегавшие икры. Тут он снова заговорил:

— Я когда-то встретил его здесь, при дворе. Его и его свору. Все они были французами. Тогда я интересовался дворцовыми интригами не больше, чем интересуюсь сейчас. Но мне очень нравились их женщины. Ты должна меня понять. Мне было двадцать два, и меня интересовали только женщины и развлечения.

— Да, конечно… Молодые мужчины почти все такие.

— И женщины, те, что были с Джином… Они были очень красивые и очень… испорченные.

Кенна почувствовала, что краснеет. Краснеет от смущения… и ревности.

— Когда же он предложил нам всем вместе отправиться в замок Маклейн, я решил, что это замечательная мысль. Мой отец оставался здесь, при дворе короля, и поэтому он понятия не имел о том, что происходит.

— А что происходило? — шепотом спросила Кенна.

Маклейн пожал плечами, и она заметила, как он побледнел.

— Джину там понравилось. Место уединенное. Люди… неискушенные. А я был… Не знаю… В конце концов случилось так, что они сделали меня вампиром. Я даже точно не знаю, когда это произошло.

— Но как же… Как они это сделали?

— Они по очереди пускали мне кровь и поили своей кровью.

— Именно так это делается?

— Да, именно так. На это уходит несколько дней, но я даже не знаю точно, когда я перестал быть человеком и стал вампиром. Они превратили замок в… вертеп. Бесконечная кровавая оргия — кровь, любовные утехи и выпивка. Женщины повсюду валялись обнаженные, с жадностью принимая в себя любого, кто их пожелает. Несколько недель провел я, предаваясь наслаждениям и ничего не замечая вокруг.

Кенна смотрела на него со страхом и ужасом. «Что же он за человек? — думала она. — Как он мог?..»

— И потом в замок вернулся мой отец.

Финли произнес это так, словно подвел черту под историей своей жизни. Словно жизнь его на этом закончилась.

— Но… что случилось потом? Что случилось, когда вернулся твой отец?

Тяжело вздохнув, Финли поднял голову и посмотрел прямо перед собой.

— Я слышал, как он кричал, но та женщина, с которой я тогда был, обняла меня крепко, прижала к себе, и я забыл о нем. Когда я проснулся вечером, я понял, что все кончено.

— Что кончено? Что произошло?

— Я остался один. Я бродил по замку и никого из родственников не находил.

Кенна подтянула одеяло к подбородку.

— Куда же они делись?

— Умерли. Все люди из моего клана были мертвы. Все те две недели, что вампиры жили в моем замке, они пили кровь моих людей или просто их убивали — для забавы. Они складывали тела в кучу под стеной замка, чтобы запах их не беспокоил. И труп моего отца лежал сверху.

К горлу Кенны подкатила тошнота, и она прижала кулак к губам.

— Я пировал, распутничал и упивался кровью, пока моих людей безжалостно уничтожали. День за днем. Всех. Всю мою семью. А я ничего не замечал.

— Но, Финли…

— Поэтому Джин должен умереть, а убить его должен я. Он последний из них. Всех остальных я убил. Включая женщин.

Она видела, как задергалась его щека. Какой же ценой далось ему возмездие? Что он чувствовал? Что испытывал, убивая женщин, с которыми спал? Что должен чувствовать человек, знающий, что по его вине погибла вся его семья?