Город- мечта (СИ) - Сухов Лео

Бестии набрасывались на врага со всех сторон, и в какой-то момент, недалеко от третьего частокола, бедный ящер осел на землю, погребённый серо-бурой массой. Бестии всё прибывали и прибывали. Текла коричневая кровь, яростные и жалобные визги сотрясали воздух…

А потом случилось что-то необычное… Что-то неверное в этой картине… Из недр горы, которую образовали хищники над телом тиранозада, раздался рёв.

Это был всем рёвам рёв.

Это было последнее усилие хищного исполина.

Его последний привет врагам.

И люди, наблюдавшие за боем, застыли в восхищении, чтобы ничего не пропустить…

И только я, следуя первому правилу успешного и живого колониста, орал:

— Все со стен! Все отошли от стены!!!

О! Если бы меня послушали! Но меня позорно и глупо проигнорировали. И когда ящер сумел-таки подняться, сработал древний, как само время, закон подлости…

Свои последние шаги сломленный тиранозад совершил именно в сторону города.

А если конкретно, в сторону третьего частокола.

Он стряхивал с себя бестий, которые нередко прилетали в Алтарное (к счастью, обычно уже мёртвыми), и шёл.

И теперь люди застыли уже по другой причине. Глядя во все глаза на приближение новой угрозы. Кто-то просто впал в ступор, кто-то начал кричать, кто-то додумался побежать. А кто-то даже попытался стрелять! Но больше всех были правы те, кто бежал.

Истекая кровью, обвешанный бестиями, как новогодняя ёлка игрушками, тиранозад обрушился на на частокол, давя брёвна, людей и бестий. С грохотом стартануло не меньше пяти десятков капсул. А тиранозад умер. Что и засвидетельствовал СИПИН:

— Формально, его сердце пробило бревно вашего частокола. Поскольку зверь занесён в реестр как один из наиболее опасных, то награда за него положена большая, и её можно разделить между всему причастными… Но поскольку у вас теперь беда со стеной, то, пожалуй, я награду попридержу, пока ситуация не разрешится…

Тиранозад умер, часть бестий сдохла. А оставшиеся радостно взвыли, наконец-то увидев путь к столь вкусным, питательным — и, главное, совершенно беззащитным людишкам. Вперёд вырвался здоровый бурый вожак, не уступавший, кажется, размерами даже Русому. Он взревел и со всех лап метнулся к пролому в частоколе.

А я стащил с плеча винтовку, вогнал патрон, прицелился… Обречённо выдохнул — и потянул за спусковой крючок. Выстрел и падение здоровенного самца слились воедино. Я всё-таки не самый косой на свете человек… И моё попадание даже остановило бестий на пару мгновений…

А потом вперёд вырвался уже другой, серый гигант и потащил остальных на штурм. В проломе ворот пытались выстроиться защитники. Им активно мешали в этом праздные зрители. А я снова поднял винтовку, чтобы угробить вожака и подарить своим ещё пару секунд.

День, начинавшийся так скучно, резко переставал быть таковым…

Глава 23

Как это все совершенно не вовремя!

Дневник Листова И. А.

Сто двадцать четвёртый день. Задача трёх условий и внутренний монолог.

Представим, что я правитель города. Даже, я бы сказал, полиса! Весь такой важный, мудрый — и в белом! Конечно, тут явно не хватает красной бархатной мантии и золотой короны… Но кому нужен безупречный имидж без кучи денег и богатства? А если есть богатство и деньги, то можно и без имиджа обойтись…

Представили? Отлично!

А теперь первое условие маленькой социальной задачки!

У нас есть внутренний город. Это такое скопление белых-пребелых капсул, нескольких тысяч человек и административных навесов. И оно окружено каменной стеной. Пусть невысокой, пусть относительно слабенькой даже для завалящего требушета… Но стеной! Её можно грызть, царапать, долбиться об неё головой… Но сомнительно, что это окажет такой же эффект, как одно-единственное попадание из требушета.

Ну если вы, конечно, не толстозадый ящер из Страшной Пущи, который решил героически самоубиться об орду бестий… Тогда ваше падение можно приравнять к двум десяткам попаданий из требушета. При этом даже ваш огромный вес вряд ли полностью разрушит каменную кладку. А что разрушит, то своей же мёртвой тушкой и компенсирует.

Условие второе!

Есть внешний или, по-другому, нижний город. Там тоже живут люди. Возможно, даже несколько тысяч — с учётом пришедших из внутреннего города зрителей. Ну и многочисленных новичков, которые по-прежнему иногда иммигрируют в Алтарное.

Этот нижний город не может похвастаться прочными стенами. Семь проходов, ведущих в него, кое-как перегорожены частоколом.

Но разве это защита? Впрочем, от бестий она помогала. Возможно, рано или поздно им удалось бы прогрызть дерево и пробраться внутрь, но кто бы им это позволил? Бдительная стража всего была готова наподдать тем, кто посягнёт на деревянное ограждение.

Условие третье!

Только что один огромный ящер, весом под «-цать» тонн, ушибленный на всю тупую башку, решил, что он круче, чем варёные яйца. И вышел, как былинный богатырь против орды половцев… В смысле, как дурак, полез на тысячи голодных и не очень бестий. В результате чего получил заслуженного леща…

И теперь валяется безвольной тушкой. Поперёк того самого частокола, который мешал тем самым бестиям проникнуть в тот самый внешний город…

Тут надо уточнить, что от падения ящера пострадал не только участок частокола, накрытый тушей, но и некоторые соседние брёвна. И по бокам от огромного трупа образовались два прохода. Шириной около метра-полутора, в каждый из которых могут протиснуться по три бестии сразу — не такие уж они и толстые.

А ещё стоит уточнить, что падение туши, само по себе, вызвало хаос в рядах защитников. Причём такой, что об организованной обороне и речи не шло. Во всяком случае, в ближайшие минут двадцать.

И даже меткий Вано с винтовкой, ещё более меткая Кострома с винтовкой, меткие Дунай, Пилигрим и Сочинец с ружьями — ну и ещё четыре рыла с револьверами, тоже не самые косые — не смогут удержать эту стену в течение двадцати минут. И не помогут им даже дополнительные четыре рыла с мушкетами и одно рыло с пистолем. И даже сотня арбалетчиков тут не поможет!

В мире нет совершенства, скажете вы? И это верно, но теперь — внимание! — вопрос.

Как скоро закроют ворота внутреннего города его защитники? Будут ли они ждать всех желающих попасть внутрь? Рискнут ли дождаться появления первых бестий под воротами?..

А что на это скажет весь такой важный и мудрый правитель Алтарного, который, конечно, хороший человек, но жёсткий лидер?

Кто сказал, что он скажет закрыть ворота немедленно?

Ванечка сказал!.. Не так сказал? Сказал, что ворота уже закрыты? И без всякого Кукушкина?

Молодец, Ванечка! Возьми с полки пирожок!

Социальная задачка только что была решена умным Ванечкой!

А теперь, скажите на милость, какого хрена умный Ванечка торчит во внешнем городе, если такой умный, а? Ванечке заняться, сука, было больше нечем? Ванечка ещё пять минут назад не чувствовал жопкой-локатором, к чему всё идёт? Ванечка — дебил?

Ванечка — дебил!

Поэтому пускай Ванечка кушает свой пирожок. Он ведь и сам как пирожок. Такой же круглый, полный и набитый дурью вместо начинки! И пусть не жалуется, когда его скушают! Пирожки ведь не жалуются, когда их кушают. А его, Ванечку, скоро — очень скоро — скушают!

Если, конечно, он не последует первому (и самому главному) правилу успешного и живого колониста неизученных планет!..

Дневник Листова И. А.

Сто двадцать четвёртый день. Когда стыдно уносить ноги одному — подбей на это всех остальных.

— Трибэ, бросай свой мушкет! — рявкнул я, дёргая затвор и пытаясь поймать гильзу. — Всех наших — по капсулам! Солдат с четвёртого частокола — к нам! У кого капсулы во внутреннем городе… Сука!..

Новый патрон вставать на место отказывался. Пальцы казались толстыми и неуклюжими сардельками. Ощущение было такое, что не ружьё заряжаю, а пытаюсь вдеть нитку в игольное ушко.