Несчастные девочки попадают в Рай - Кэрри Прай

просто кишила этими ошибками, а здесь ни одной. Или их писал Соколов старший, или мне трудно подобрать логичное объяснение этому феномену. Однако Рыбин никогда не отрицал, что пишет их, а значит, кто истинный автор — дело пятое.

* * *

Улица встретила меня хмурой погодой, хотя порадовал ветер — он стих. Что совсем не скажешь про мое настроение. Я не удовлетворилась своей работой — расцарапанного лица Саши мне было недостаточно. Это лишь меньшая часть того, чего он заслужил на самом деле. Он лишил меня моей Каштанки, а значит, должен ответить за каждый ее ноготок.

Внутри все бурлило. Чувство ненависти предавало сил. Меня пугали собственные мысли, одновременно возрождая во мне эмоции. Эти эмоции подпитывали желание жить, но искажали сам смысл. Я забывала о родных, фокусируя свое внимание на одной лишь мести.

Месть, она была сладкой на вкус. А мне так хотелось сладкого.

Я уже вышла на проселочную дорогу, когда позади меня послышались женские крики:

— Цветкова, стой! — противный голосок Кукушкиной Нади походил на скрип ржавеющих ставней. — Будь добра, подожди секундочку!

Она и еще несколько ее одноклассниц бежали мне навстречу. Размахивая кулачками, подружки едва касались земли, словно боялись замарать подошву. Это выглядело крайне нелепо. Так по-девчоночьи. Мы с Ниной так не бегали. Наша пробежка не была похожа на полет нежного лебедя, напротив, это больше походило на побег бешенного скота.

— А вот и ты, — констатировала Кукушкина, максимально приблизившись.

Мои руки вспорхнули в воздухе.

— А вот и я, — с сарказмом ответила я, решив, что сейчас мы закидаем друг друга бредовыми фразочками.

Брови Кукушкиной соединились.

— Дерзить решила? Что ж, очень глупое решение, — она схватила меня за рукав толстовки и потащила за собой. — Пойдем, поговорить нужно.

Уткнувшись пятками в землю, я притормозила.

— Отвали, — выдернув свои руку, я с заботой пригладила ткань толстовки. — Никуда я с тобой не пойду, Кукушкина, — последнее я произнесла с презрением. Даже не знаю, почему начала дразниться. Наверное, все дело в тошнотворных надписях, которыми она изрисовала школу и, которые мне пришлось совсем недавно лицезреть. Это была не ревность. Это было что-то похуже.

На ангельском лице Нади появилась кривая ухмылка.

— Уверена? — пропела она, скрестив на груди руки. — А вот мои девочки думают иначе.

Неспеша обернувшись, я практически уткнулась носом грудь Потаповой Гали. Ее масштабная фигура погрузила меня в тень, а угрожающее выражение лица — заставило покрыться мурашками. А вот и Неферова, Ларина, Жидко — все трут свои нежные кулачки, ставя меня в крайне шаткое положение.

Я сглотнула и постучала пальцами по карману. Конечно же, у меня был соблазн покромсать их юбки в клочья, но я быстро его подавила. Они ведь девчонки, а не братство, пусть даже Потапова мало чем отличается от Рыбина.

Опустив голову, я согласилась с их сомнительным предложением.

* * *

— Что ты устроила сегодня у школы? — прорычала Кукушкина, когда мы перестали быть видимы для чужих глаз. — Отвечай, сейчас же!

Я и еще пятерка отбитых на голову девочек стояли в лесу. Они нарочно привели меня сюда, дабы навести ужаса. Однако подружки не знали, что этот лес меня больше не пугает. Впрочем, как и кольцо из разгневанных людишек, которое, почему-то, всегда замыкается на мне.

— Что именно тебя интересует? — спросила я, поглядывая на остальных барышень и нервно расковыривая заусенец на пальце.

— Сегодня, ты накинулась на Сашу! На моего парня! Как это понимать?

Я поперхнулась.

— Твоего парня? Что ж, я тебе сочувствую…

Ее огромные глаза поползли на вверх.

— На что ты намекаешь, курица?

Курица? По-моему, это не я владелец пернатой фамилии.

— Я не хочу обсуждать это, Надя. Мне нужно домой, — я поспешила уйти, но меня грубо толкнули в грудь. Ну вот. Уткнувшись спиной в дерево, я устало потерла затылок. — Не думала, что ты умеешь драться.

— У тебя что-то с Сашей?! — взревела Надя, краснея в лице. — Признавайся, дрянь!

Да, ты права, между нами есть кое-что. Невероятная ненависть.

— Фу, — притворно поморщилась я. — С кем угодно, но только не с ним, — в моих лживых словах засомневались все без исключения.

— Да врет она, — влезла прыщавая Анжела Ларина. — Я сама видела, как Саша за ней по кустам гоняется. Уже все давно знают, что одного ей Соколова мало. Она вертит хвостом перед обоими. Нужно наказать ее, Надя. Чтоб больше не повадно было.

Я еще раз постучала пальцами по карману, представляя, как отрезаю язык этой мерзкой болтушке.

— Наказать? — воодушевилась недалекая Кукушкина. — И как же?

— Пусть грязь жрет! — прогремела Потапова.

— Грязь?

— Да!

— С твоих ног пусть жрет, Надь!

Должна признаться, что в головах у этих «конфеток» далеко не сладкие мысли. Если у братство «V» было только черное и белой, то мысли этих девиц были политы радужной краской и присыпаны щелочью. Это пугало. Я могла надеется на типичную потасовку, где будет только один проигравший, но сейчас все складывалось иначе. Лучше один раз получить болевой удар под дых, чем испытывать многочасовое унижение.

— Готова? — спросила Кукушкина, элегантно прощаясь со своей туфлей. — Прости, но это будет тебе уроком, Цветкова.

Меня покачнуло.

— Совсем сдурела? — выкрикнула я. — Ты явно заигралась! Остановись!

— Ох, нет, Цветкова, — она аккуратно окунула свои пальцы в густую грязь. — Заигралась здесь только ты, — одним движением подбородка, она приказала подругам схватить меня и повалить на землю. Бесхарактерные девицы тут же исполнили ее приказ.

— Вы из ума выжили? Отпустите меня! Отпустите!

В этот момент, я успела пожалеть, что пожалела их и не достала перочинный нож. Теперь мой нос утыкался в пропахшую гнилой листвой землю.

— Надеюсь, ты чистила сегодня зубы, — хохотнула Кукушкина и выставила свою грязную ногу. — Ты только посмотри какая вкуснятина. Ну же, не стесняйся, ешь.

Зажав рот, я вывернула голову, но грубая Потапова вернула ее обратно. Затылок горел. Безжалостные девушки вцепились в мои волосы, как в коробку с бесплатными шмотками. Мои руки они завлекли за спину, чем полностью обезоружили. Чертов нож был так близко, но я не могла им воспользоваться.

— Перестаньте, — процедила я, даже не надеясь на их вразумительность.

Старшеклассница хохотнули.

— Будешь знать, как лезть к моему Соколову, — холодная грязь коснулась моей щеки, отчего я закрыла глаза. Справедливости ради, это была самая унизительная церемония, в которой мне только приходилось побывать. Даже братство «V» не доходило до таких крайностей.

Кукушкина, совсем не стесняясь, елозила ногой по моему лицу, волосам и губам. Я все была в грязи.

— Забудь про Соколова, дрянь, — напевала она, восхищаясь собой. Еще бы, подобный опыт она