Первый ход(СИ) - Семёнов Артём

— Это и так понятно. Я не высокого рода, не богата, не умна, не сильна… вот еще и силу в словах не могу разглядеть.

— А может не можешь разглядеть, потому что тебе это и не нужно? Лишь ты решаешь, чего ты достойна и неважно, что пишут старики в книгах или думают окружающие. У тебя свой путь, а всё остальное лишь тени и прах.

— Спасибо, но… — его уже не было. Просто пропал так же внезапно, как и появился, не успела я и глазом моргнуть, а когда обернулась обратно к статуе, то увидела, что она плачет… кровью.

Этой ночью я спала как младенец. Конечно же после того, как получила взбучку от Анны за то, что сбежала. Утром нас собрали на главной площади замка. Здесь были все: и рекруты и паладины и командиры. Когда все собрались, лорд Эдмор вышел к воротам замка.

— Буду краток, — объявил он. — Многие из вас наверняка слышали о том, что сир Демис Авел, прозванный Львом Лирии, ушел в отставку из-за преклонного возраста. Он пробыл на службе тридцать семь лет и ушел с честью, не проиграв ни одной битвы. Теперь его место займет молодой рыцарь, достойный защищать императора и его семью. Его выберет совет после турнира, на котором каждый покажет, чего он стоит. Желающие принять участие выходят вперед и называют свое имя.

— Сир Эдмунд Фрей, — сказал первый вышедший и приложил кулак к сердцу.

— Сир Дорак Хоулт.

— Сир Дезмонд Блаунт.

— Сир Артур Колин.

Кулак сжался сам собой. Зубы обхватили губу и я почувствовала металлический привкус. Я уже хотела выйти вперед, но кто-то схватил меня за руку и оттащил назад. Это была Анна. Она крепко схватила меня, закрыв мне рот ладонью, и силой повела в корпус.

— Сир Лансер Деррий, — сир? Он что уже рыцарь?

Я попыталась вырваться, но Анна ни на секунду не отпускала меня. Мы быстро оказались в корпусе и Анна, чуть ли не закинув меня в комнату, вошла и закрыла за собой дверь.

— Не надо меня останавливать!

— Успокойся.

— Мне плевать как. Дай мне хотя бы шанс попытаться.

— Ты сделаешь только хуже. Успокойся и послушай. Эдмор не пустит тебя на турнир. Из всех тех, кто сегодня назовет свое имя, он выберет лишь двоих и ты в этот список не вошла бы, даже если других не было бы. Сейчас ты лишь привлечешь к себе ненужное внимание.

— Ты ведь сама указала мне нужную дорогу! И что предлагаешь мне просто отказаться от всего?

— Я этого не говорила.

Она заперла дверь на ключ и открыла один из шкафов. Внутри аккуратно на вешалках висели выходные платья. Анна сдвинула их в одну сторону и нажала на заднюю стенку. Раздался щелчок. Она сдвинула стенку влево и перед нами открылся потайной отсек. В нем стоял манекен, облаченный в прекрасную, серебристую броню, блестящую в солнечных лучах, попадающих на неё через окно. Шлем полностью закрывал лицо, оставив лишь острые глазницы, а наверху располагались маленькие крылья. Не многим не достав до глазниц, начинались выгравированные линии, плавающие по стали, внутри которых можно было разглядеть мелкие письмена. Все они будто сплывались на груди, образовывая собой шипящую змею. С виду они были очень красивы, элегантны но и устрашающие, а так же невероятно тяжелы. На правой стенке шкафа висел ромбовидный, серебристый щит с такой же змеёй и линиями прямо над краем, а на противоположной располагался длинный, серебристый меч, выгибающийся в середине. Града у него была в виде двух змей, сходящихся вместе к центру и обвивающих начало лезвия.

— Ну как? — Спросила Анна, но я даже ответить поначалу не смогла от удивления.

— Это… Прекрасно. В жизни ничего красивее не видела.

— Они принадлежали моей сестре, — пояснила Анна. — Я хочу отдать их тебе.

— Но зачем?

— Кристи, на этих турнирах погибают. Это редко, но всё же бывает. Они защитят тебя так, как ничто другое. Я дала слово, что с тобой ничего не случится и не смогу простить себя, если не сдержу это слово.

— Ты же сказала, что у меня не получится.

— Я сказала, что Эдмор тебя не пустит, но на турнире будут не только паладины. Любой, кто имеет желание и возможность принять участие — допускаются, просто у паладинов, как у ворон, соколов и орлов, есть свои привилегии. Ты выступишь в общей массе, но никто не должен знать об этом. Никто!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я не могу, — с трудом ответила я. — Это не просто подарок. Они же стоят кучу денег и я не могу их принять, тем более что это память о твоей сестре.

— Это не подарок. Они принадлежали моей сестре и я хочу, что бы это снова было так.

Я тут же обняла её так сильно, как только могла и слезы сами собой пошли из глаз… снова.

— Спасибо, Анна, — с трудом сказала я.

Она отошла и поцеловала меня в лоб, как делал когда то Энни.

— Турнир через месяц и, если ты хочешь участвовать, то должна стать сильнее. Намного сильнее. Я уже всё продумала, так что собирайся — мы выезжаем после полудня в форт Керона на очень важное задание.

— Какое?

— Не существующее, — рассмеялась Анна. — Я знала, что ты захочешь выступать на турнире и уже давно всё устроила. К началу турнира мы сделаем тебя воительницей.

***

"Основателем Ордена Тринадцати считается Роберт Авел. Многие главы ордена впоследствии были выходцами дома Авелов" — Последователи смерти: Орден Тринадцати.

Из дневника Кристин Тэйн:

"Я была поражена. Та буря чувств, что охватила меня тогда… Это не описать словами. А я ведь даже не понимала, что было передо мной. Не могла понять. Тогда у меня появилось имя, появилась цель… Появилась семья. Интересно знала ли Анна к чему это приведет в итоге? Мне хочется верить, что нет. Что это просто жизнь и ее проказы. Наверно я могла бы узнать, но не хочу. Пусть жизнь останется такой, какой я ее тогда понимала. Хотя бы в этом воспоминании"

Глава 16

Повелитель небес

"В далекой древности, когда Боги ходили по нашей земле, они выбирали самых достойных из смертных, даруя им свое благословение" — Легенда о Расколе.

Провинция Руфус. Восточные провинции Лирии.

В эту ночь он видел нечто иное. Он шел по, выложенной камнем, площади, в центре которой стояла статуя Алира Светлого. Вокруг на стенах бродили часовые, прожигая тьму факелами, но его никто не замечал. Спокойным, ровным шагом он спустился по лестнице и оказался в длинном коридоре. Было довольно темно, но в конце был виден край стола, за которым, спиной к нему, сидела девушка с длинными черными волосами, переливающимися синим цветом. Он шёл медленно и бесшумно, но в один момент девушка резко повернула голову, смотря прямо на него. Глаза её засветились синим огнём и Эннир быстро вбежал в комнату слева, где и увидел свою маленькую сестрёнку. Она смотрела точно на него глазами, полными ужаса. Он хотел успокоить её, обнять и сказать, что скучает по ней, но ничего не мог сделать. Его рука сама по себе потянулась к её шее, как вдруг дверь распахнулась и в комнату вбежала другая девушка. Тьма обступила его со всех сторон и в следующую секунду он открыл глаза, оказавшись в своей комнате.

Сон отступил и юноша оказался в реальности. В той реальности, где погибли его родители. Где его преследовали красные глаза.

***

"Благословленные смертные приносили клятвы, обязуясь служить Богам отныне и до скончания миров. Они, благословленные, стояли на страже миров, с честью оберегая творения Богов" — Легенда о Расколе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Стояла глубокая ночь, но по окрестностям, раз за разом разносился глухой звук удара. Маркар стоял у дерева, наблюдая со спины, как Эннир бьет голыми кулаками по дереву. С каждым ударом от него отлетали щепки, а оголенный ствол постепенно покрывался кровью. Юноша вздрагивал от боли после каждого удара, останавливался лишь на секунду. Костяшки кулаков кровоточили. Перетерпев боль, он наносил еще один удар и так снова и снова, пока, наконец, все чувства не вырвались наружу. Юноша закричал, стал колотить дерево без остановки. Кровь брызгами разлеталась в разные стороны вместе с щепками. В один момент крик, казалось, облетел весь лес, а удар из глухого превратился в трескающийся. Ствол накренился и рухнул всего в метре от Эннира. Он стоял еще несколько секунд, смотря на оставшийся, неровный пень, тяжело дыша, а после рухнул на колени, сжал руками траву и заскрипел, пытаясь не заплакать.