Гуманоиды - Джек Уильямсон

Форестер передернул плечами в знак протеста и сжал зубы от приступа боли.

Старик спокойно продолжил:

— Не двигайтесь. Вам надо подождать лишь несколько минут, пока психофизическая система будет готова излечить ваше тело и душу. Тридцать лет назад мне повезло меньше, потому что Айронсмит еще не создал реле.

Форестер задержал дыхание и постарался не напрягать больную ногу.

— Что? Марк Уайт рассказывал мне, как гуманоиды изгнали вас с Крыла IV, когда вы попытались изменить Основную Директиву, и преследовали вас на каждой новой планете. Думаю, тогда вы не очень-то доверяли им, а, Мэнсфилд? — в голосе доктора слышались обвинительные нотки.

— Вы правы.

— Тогда почему же вы предали нас?

— Никто не предавал вас, Форестер. Я просто изменился — точнее, гуманоиды изменили меня. Позвольте, я расскажу вам, как это произошло. Возможно, тогда вы сможете иначе отнестись к системе.

Форестер отрицательно покачал головой, но все-таки решил выслушать Мэнсфилда.

Старик продолжал:

— Как я уже говорил, тридцать лет назад реле Айронсмита еще не существовало в природе. Гуманоиды унаследовали то же пренебрежение к человеческому мозгу, которое было у меня самого, а их собственный мозг не отличался изобретательностью. Психофизические свойства платины в то время еще не были известны. Когда гуманоиды, наконец, поймали меня, они прибегли к операции.

— Операции? Операции чего? — Доктор застыл от ужаса.

— Они прибегли к операции для того, чтобы уничтожить противоречия и ненависть, которые мешали мне принять их услуги. Им пришлось лишить меня части воспоминаний, опасных для Основной Директивы. Довольно неприятная операция. Я рад, что новая система позволяет избежать физических страданий. Тем не менее благодаря гуманоидам я стал свободен.

— Так это и есть тот путь, который вы мне предлагаете? Айронсмит тоже прошел через это? Или он получил свои многочисленные привилегии за определенные услуги? — Доктор невольно вздрогнул.

— Айронсмит не оказывал им никаких услуг, за которые ему пришлось бы стыдиться. Просто гуманоиды — отличные психологи. Признайте, я все-таки неплохо их запрограммировал. Они вполне способны отличить того, кто нуждается в присмотре от тех немногих счастливчиков, которые справляются сами. Ваши опасные замыслы всегда были очевидны для них, так же как и доброжелательность Айронсмита. — Легкая улыбка скользнула по морщинистому лицу старика.

— Айронсмит доброжелателен? — Форестер задержал дыхание, готовясь разразиться бурным протестом. Но приступ злости вызвал приток крови к мозгу, и рана на голове невыносимо заныла.

Воспользовавшись его молчанием, Мэнсфилд продолжал:

— Вскоре после операции они освободили меня и даже позволили продолжать научные изыскания. Конечно, о практической физике пришлось забыть из-за полного отсутствия необходимого оборудования. Но психофизика вполне заменила мне физику.

Налитые кровью глаза Форестера сузились. Старик дождался сдержанного кивка своего собеседника и продолжил:

— Лично я всегда был скептиком. Думаю, вы тоже. Сознательное отрицание психофизических феноменов обычно является следствием отрицания любви — отрицанием созидательной энергии бессознательного психофизического толчка. Изъяв из моего сознания ненависть, гуманоиды одновременно высвободили задавленные психофизические способности. Первым развился дар телепатии, и вскоре я смог общаться со всеми философами этой планеты.

Форестер язвительно обронил:

— Философами — или изменниками?

Старик обернулся и показал рукой на расстилавшийся за стенами музея пейзаж: серебристые башенки, венчавшие зеленые холмы, голубое озеро, поверхность которого покрывала легкая зыбь.

— Разве все это похоже на плоды предательства? Нет, Форестер, это Институт психофизики. Его создали почти семьдесят лет назад несколько умных и способных людей, освобожденных гуманоидами от повседневных забот. Они обратились от физики к философии, а затем к новому типу психологии — науке о человеческих возможностях. Они искали истину и нашли ее. Услуги машин предохраняли их, не позволяя заниматься впечатляющими, но бесполезными опытами телургии…

Форестер нахмурился и вопросительно посмотрел на старика.

Мэнсфилд пояснил:

— Телургия — термин для обозначения психогенной трансмутацин вещества. Вы бессознательно использовали ее для построения убежища на мертвой планете. Забавно! Ведь телургист сначала должен научиться понимать субатомные структуры материалов, которые он хочет преобразовать, и нуждается в точном знании атомной, молекулярной, кристаллической и грубой физической структуры того, что намеревается создать. Ваше телургическое убежище — примечательный пример бессознательной адаптации.

Практические навыки мозга были очень полезны, даже для первых теоретиков новой философии. Будучи разбросанными по многочисленным планетам, управляемым гуманоидами, они искали друг друга с помощью телепатии. Телепортация свела их вместе здесь, где они и основали Институт. Телургия освободила их от необходимости в машинах, а ясновидение позволило отводить опасность от Крыла IV — опасность, исходящую от фанатиков вроде вас или меня — каким я был до операции, когда думал, что создал гуманоидов чересчур совершенными.

Договор появился, когда мы впервые предупредили гуманоидов об опасностях, которые таились в психофизической энергии. Машины согласились сохранить Институт и даже поддерживать его — в обмен на нашу помощь.

Слабо кивая, Форестер сумел наконец-то слегка приподняться. Он осторожно дотронулся до распухшего колена и сжал зубы, чтобы не вскрикнуть. Воспаленные глаза скользили по блестящим стеклянным ящикам с оружием, дотянуться до которого не представлялось возможным.

Мэнсфилд указал рукой на деревянные стрелы, самонаводящиеся ракеты, арбалетные болты, ампулы с токсинами и родомагнитные ракеты.

— Все это — часть Института. Собранные экспонаты призваны напоминать нам о старом враге, возрождающемся в каждом новом человеческом существе. Жизнь — жестокая штука, и частенько она превращает людей в животных. Все душевные раны должны зажить до того, как человек повзрослеет. Некоторые излечиваются быстро, но большинство страдает довольно долго. Есть и такие, которым уже не помочь никакими природными лекарствами. Первой великой целью нашей новой психологии была способность излечивать подобные душевные раны безболезненно и надежно. Думаю, с помощью новой системы Айронсмита мы достигнем желаемого.

Форестер отчаянно старался слушать внимательно, хотя колено пронзали тысячи маленьких иголочек боли, в голове шумело, а желудок сводило от голода. Форестер с трудом отодвинулся от танка, не поворачивая головы в сторону ящика с платиновым детонатором — последней надеждой человечества.