Бригантины поднимают паруса - Юрий Никитин

Я сдвинул плечами.

– Могу, если необходимо.

Она сказала со вздохом:

– Ставка слишком велика, чтобы рисковать. Лучше задействовать все силы. Помоги, и весь Моссад у тебя в долгу!

– А разве он уже не в долгу?

– Будет еще больше, – заверила она. – Все руководство в долгу!.. Только свистни, все прибегут. Даже премьер, если узнает.

– Откуда узнает? – удивился я. – Он и про ваши атомные бомбы не слыхивал! Про какой-то Моссад вообще не знал.

– Ты не ответил.

– Узнаю еврейские хитрости, – сказал я с подчеркнутым неудовольствием. – Ты нам сейчас, а мы тебе потом. Ладно-ладно, не вскидывайся, как конь на картине Диего Родриго де Сильва-и-Веласкеса. Раскусил тебя, и ладно. Я же пока не бью?.. Хоть и заработала. Поднимай своих, а мы с тобой начнем выдвигаться на позицию.

Она ответила послушно:

– Все сделаем!

– Евреи ради атомной бомбы, – сказал я с полным пониманием, – как Карл Маркс, на все пойдут.

– Свинтус, – бросила она бодро. – Карл Маркс был русским.

– А точно?

– Если его учение потерпело крах, – сообщила она, – то русский. Если привело к большим деньгам – еврей.

– Как все просто и ясно, – одобрил я. – На всеобщих выборах ты бы стала президентом. Простой народ обожает простые решения. И красивых женщин.

– А ты?

– Умных, – ответил я и пояснил: – умная женщина всегда красивая.

Она задумалась, подсчитывая набранные баллы на всевозможных тестах, самые высокие показатели получаются на размещенных в социальных сетях, там всегда и умная, и выглядит моложе, и жить ей вечно, и в прошлой жизни была Клеопатрой, а также Елизаветой Великой…

Глава 4

Конечно, насчет плохого финансирования Моссада сбрехала, как нам постоянно брешут все женщины. При плохом финансировании всего за пару часов не собрался бы отряд из пяти прокаленных постоянными в этих регионах войнами и пограничными стычками мужчин.

Даже в их досье можно не заглядывать, хотя я заглянул, у меня это получается почти на автомате, слишком быстро мозг шарит везде, куда можно влезть, сейчас у сети возможности больше, чем думают даже специалисты.

Командир, Яков Кельми, хотя здесь отзывается только на кличку Ястреб, неслышно вынырнул из темноты, я успел оценить его ловкость и гибкость, несмотря за возраст в пятьдесят лет, а он сказал в сторону Эсфири:

– Отряд на месте.

– Не стесняйтесь, Яков, – сказал я, – здесь все свои.

Он дернулся, все тело напряглось, как перед прыжком.

– Вы знаете мое имя?

– И даже ник в онлайновых, – заверил я. – Что, лень придумывать разные? А то если хакнут один, полетят и другие.

Он буркнул с неприязнью:

– Уже не играю. Аккаунты передал младшенькому.

– Только следите за карточкой, – посоветовал я. – Своей. А то ваш младшенький уже тратит шекели на новые мечи, а еще коня купил с алмазными подковами, мифриловую кольчугу… Добро бы у разработчиков, такое допустимо, а то у черных дилеров. Мне денег не жалко, это американские, а не наши налогоплательщики расплачиваются, но за такое могут кикнуть и забанить…

Он смотрел на меня, опешив, а Эсфирь сказала подчеркнуто серьезно:

– Если кикнут, как жить младшенькому?.. Ему бы лучше, чтоб из школы пинком, даже обрадуется.

Из темноты, что не темнота, вынырнул еще один, сказал шепотом:

– Все в сборе. Вертолет прибыл.

– Ого, – сказал я, – даже вертолет. Как догадались?

Командир сказал настороженно:

– Карина решила…

– Ого, – ответил я, – Эсфирь, ты у них за главного? Подниму цену, когда буду предлагать тебя в гарем эмиру.

Она буркнула:

– А в свой не хочешь?

– Такая мне не по карману, – признался я.

Она прямо посмотрела мне в глаза.

– А если пойду бесплатно?

– Ты дорогая штучка, – сказал я с искренней печалью. – И за тебя нужно платить дорого, даже не деньгами… Все готовы? Проверьте, что в карманах, и… где ваш вертолет?

Командир указал в сторону чернеющей на фоне звездного неба вершины холма.

– На той стороне. Захват на дороге организовать не успели, но точно определили, что заряд повезли вон туда.

– А с другой стороны вывезти не могли?

Он криво улыбнулся.

– Такие трюки знаем. Наблюдаем по всему периметру. А как вы поняли, что заряд здесь?

Я скромно смолчал, Эсфирь буркнула с непонятной интонацией:

– У него какой-то метод больших чисел… С детства не терпела математику!

Вертолет я сперва увидел, только потом услышал приглушенный рокот мотора. Конечно, не военный, чему бы я удивился, а прогулочный, рассчитанный на богатых туристов, желающих обозревать красоты арабского мира еще и с высоты птичьего полета.

Посадочных мест пять, нас семеро, однако один молча остался на месте и сразу отошел в темноту, у него задача обеспечивать благополучное приземление на свободное от противника место.

Мы с Эсфирь втиснулись в уголок, где и так не развернуться, она без всякой рисовки села по-деловому мне на колени, что все приняли как должное, мы на опасном задании, не до всякого тут.

Вертолет почти бесшумно оторвался от земли, это военные грохочут, как будто сто чертей бьют кувалдами по листам железа, а богатым туристам нужен комфорт и удобства, иначе уйдут к конкурентам.

Яков поглядывает на меня с недоверием и опаской. Эсфирь заметила, шепнула ему на ухо:

– Надо усилить службу безопасности! Чтоб всякие тут не рылись в наших досье.

– Напрасно потраченные деньги, – сообщил я. – Мир стремительно идет к открытости. Не успеете.

– Это ужасно!

– Почему?.. А-а, тайны секретных служб станут доступны? Но выявятся также все террористы и преступники. Никто не скроется… это ужасно только тем, кому есть что прятать. Однако если человек ведет жизнь честную и праведную, как ваши хасиды…

– Иди в жопу, – прервала она. – Тоже мне отыскал праведных!

Я наклонился к пилоту, мы сидим прямо за его спиной, сказал над его ухом:

– Вот там белеют камни… Видишь? От них налево под тридцать два с четвертью градуса.

Яков спросил с беспокойством:

– Не заметят?

– Идем на предельно низкой, – напомнил я, – холмы и деревья закрывают особняк, а мы приземлимся так, чтобы не заметили. Дальше пешком. Хотя Эсфирь привыкла, что ее возят в лимузине… или в паланкине… Эсфирь, не ерзай жопой, не ерзай!.. А то доерзаешься.

– В паланкине носят, – буркнула она, но устраиваться поудобнее на моих коленях перестала. – Не щупай меня, крокодил! Тоже мне, расщупался. Так щупну, на лету выпорхнешь.

– Даже шелохнуться боюсь, – заверил я. – Тебя все боятся, заметила?

– А что это меня снизу пихает?.. Скажи еще, что это твой пистолет сам выбирает место для стрельбы!.. А-а, это вон к тому особняку прем?