Эмигранты - Андрей Величко

Начальник побледнел и залепетал что-то не очень вразумительное, из чего я понял, что этих людей марокканцы продали как рабов, так что сейчас они трудятся на виноградниках…

— Тогда мы желали бы купить еще и футов двести хорошей пеньковой веревки, — расширил я перечень текущих потребностей. Что интересно, чиновник мгновенно понял, зачем она нам понадобилась, и неуверенно осведомился, нельзя ли без этого как-нибудь обойтись.

— Можно, — обнадежил его я, — если не позже завтрашнего утра все эти люди будут на борту «Чайки», сытые, умытые, хорошо одетые и, главное, всем довольные. Вы уж как-нибудь договоритесь с ними, чтобы они не имели к вам претензий. Ибо в противном случае с городом могут произойти серьезные неприятности.

Начальник отбыл, на берегу почти сразу началась какая-то деятельность, несмотря на то что солнце уже зашло. Всю ночь, по докладам вахтенных, там бегали с факелами и вопили, а в пять часов утра к нам вновь подошла шлюпка, но ее прогнали, сказав, что герцог спит. Но пообещали, что выстрелят из пушки холостым сразу, как он проснется.

Ну, насчет сразу ребята, конечно, малость погорячились. А умыться, причесаться, выпить чашечку кофе? В общем, пушка бабахнула ровно в десять утра по гринвичскому времени. От берега сразу отделилась шлюпка портового начальника, а за ней — две более крупные, под завязку набитые людьми. Я взял бинокль на предмет посмотреть, не вооружены ли они, и вскоре почувствовал некоторое смущение. Говоря вчера про приличную одежду, я ведь имел в виду, чтобы людей нам доставили не голыми и не в рванье! Но островитяне решили подстраховаться. Судя по всему, они как раз всю ночь и собирали самые роскошные одеяния. В частности, расшитый серебром коричневый камзол, в котором нас вчера посещал чиновник, теперь болтался, как на вешалке, на каком-то тощем парне лет двадцати. И почти все остальные были тоже одеты явно с чужого плеча.

Кое-как построив прибывших на палубе «Чайки», я их сосчитал. Сорок два человека, среди них одна женщина. Даже скорее молоденькая девушка, вся заплаканная и прижимающаяся к парню чуть постарше ее. Что-то эта пара не очень похожа на всем довольных…

— В чем дело? — осведомился я, подойдя.

Девица вообще заревела в голос, а парень бухнулся мне в ноги и что-то забормотал, из чего я смог разобрать только «не погубите». Да, кажется, конкретно от этих я если и дождусь связного рассказа, то не сейчас.

— Кто у вас тут старший?

Вперед вышел мужчина средних лет, один из немногих, на которых еще оставалась их одежда. Ничего так, лицо довольно располагающее, а главное, говорит связно и по делу.

В общем, история оказалась довольно банальной. Эти двое были влюбленной парочкой, которая решила сбежать, ибо девушку уже кому-то обещали. В плавании все было нормально, марокканцы относились к пассажирам уважительно и, кстати, никому их не продавали, а просто высадили на остров и уплыли. Ну а тут, увидев людей и посчитав их бесхозным имуществом, местные решили, что им самое место в рабстве. Было это четыре дня назад, так что новоявленных рабов сегодня должны были в первый раз гнать на сахарный тростник, но девушку уже успели изнасиловать.

— Где виновные? — поинтересовался я у начальника порта.

Тот забормотал что-то вроде того, что это очень уважаемый человек, племянник губернатора, и девице уже дали два золотых компенсации…

Пока он не сказал про племянника, я слушал его спокойно, но после этих слов у меня внутри что-то повернулось. Ну надо же, и здесь свинячат родственники власть имущих! А у нас, блин, как раз есть два десятка снарядов из первой партии, которые мы взяли просто на всякий случай, ибо прямо они летели только на пятьсот метров. Но тут-то до порта и четырехсот не будет! И народу не видно, так что вряд ли образуются жертвы среди мирного населения.

— Ограниченно годными заряжай! — рявкнул я. — Вака, пирс, вон тот сарай и стоящий за ним домик здесь совершенно лишние. Командуй.

Загрохотали все три пушки левого борта, и пирс окутался дымом. Затем сквозь него начали пробиваться языки пламени, потому как около половины наших снарядов были зажигательными. Сарай же явно оказался складом, и вскоре он заполыхал куда ярче пирса. Чиновник стоял ни жив ни мертв.

— Если вы и дальше будете изображать из себя памятник Колумбу, — вежливо обратился я к нему, — то через полчаса гореть будет уже весь ваш паршивый городишко.

— Но что я могу сделать?

— Например, объяснить горожанам, что единственный шанс сохранить свои дома, имущество, а то и жизни состоит в том, чтобы немедленно и в любом виде доставить сюда губернатора и его поганого племянника. Понятно? Тогда бегом, у вас есть ровно сорок минут.

Губернатор явился на борт «Чайки» сам, и сравнительно быстро. Он оказался старичком довольно благообразной внешности и, главное, настолько небогато одетым, что у меня даже зашевелилось что-то вроде совести.

— Ваша светлость, — сказал он, чуть не плача, — дон Ануш сбежал еще вчера, как только узнал, что ваш корабль пришел за этими людьми, и никто не знает, где он! К тому же он мне не племянник, а муж моей внучки. Умоляю, пощадите город!

— Я-то здесь при чем? Город намечен к уничтожению за оскорбление, нанесенное иммигрантке Австралийской империи. Если вам удастся как-то смягчить ее, он может остаться цел.

В общем, начальник порта с губернатором минут пять чуть ли не на коленях ползали вокруг этой девицы, выгребли ей все деньги из поясных кошелей и отдали перстни с пальцев, пока она наконец не вышла из ступора и не проблеяла нечто, что я счел возможным принять за прощение.

— Ваше счастье, что госпожа оказалась столь великодушна, — резюмировал я. — Но где, черт побери, заказанное нами, то есть вино и бараны? Мы и так торчим на вашем острове уже лишний час. Кстати, фрукты у вас тут какие-нибудь растут? Значит, и их два десятка больших корзин, ассортимент на ваше усмотрение. И, господа, прошу вас учесть на будущее. Вполне возможно, что на ваш остров прибудет еще одна партия переселенцев. Вы уж постарайтесь с ними повежливее, ладно? Между прочим, если бы не ваше хамское отношение к гостям, я бы заплатил вам за те неудобства, которые принесло вам их пребывание на вашем острове. То есть вы могли получить приличную сумму, а теперь вместо этого будете подсчитывать убытки от сгоревшего. Сколько с меня за продукты, вроде мы договаривались на двадцать восемь рублей? Вот вам три червонца, сдачи не надо, но не тяните время, прошу вас.

Моя просьба была совершенно лишней. До прихода лодок с провизией я только-только успел сказать новоявленным иммигрантам речь, в общем повторяющую ранее сказанную в Англии, но с добавкой типа «вы сами видели, как империя защищает своих людей». После чего «Чайка» подняла якорь и, к явному облегчению островитян, направилась в открытое море.