Мишн-Флэтс - Уильям Лэндей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он положил трубку. Почтительно помолчал и затем промолвил:
– Комиссар разрешил. Вы извините, что я... Понимаете, инструкция.
– Понимаем, – сказал Келли, – чертова бюрократия. Никуда от нее не денешься.
– Вот именно.
Дуллитл пошел за «саркофагом» и притащил нам восемь небольших запыленных ящиков.
На одном из них я обнаружил интересную пометку. За десять лет этими ящиками поинтересовались один раз. В графе «выдано» стояла единственная фамилия – Данцигер. Дата выдачи, дата возврата.
Мы с Келли стали выворачивать содержимое ящика на большом столе в просторной прихожей архива.
Практически все документы я уже видел в офисе Данцигера. Он сделал себе копии всего, что было в «саркофаге».
– Очевидно, копия блокнотов, которые мы ищем, тоже была у Данцигера, – сказал я Келли. – Но кто-то ее украл из его офиса!
Наконец мы их нашли – заурядные блокноты, такими же я пользовался в школьные и студенческие годы.
Мы с Келли долго сидели над этими блокнотами. Ряды имен, адреса, заметки – в основном скорописью, сокращенно. Приходилось постоянно догадываться, о чем речь.
После часа-другого работы я выудил только одну интересную заметку. Зато какую!
В день после убийства Траделла некий детектив Джон Риверс записал в свой блокнот корявым почерком:
«ХВ раздавлен, „нечисто!“, советовался с ФБ. ХВ в растерянности. В чем проблема?»
ХВ я расшифровал как Хулио Вега. ФБ – это, наверное, Фрэнни Бойл.
Значит, время снова поговорить с Фрэнни Бойлом!
Выйдя из здания департамента полиции, мы с Келли направились в отдел спецрасследований.
По пути я сказал:
– Я и не подозревал, что вы в таких приятельских отношениях с самим комиссаром полиции!
Келли иронически скосил на меня глаза.
– Нет, серьезно! Я снимаю шляпу!
– Бен Трумэн, не будь ты таким олухом! Я отродясь не видал нынешнего комиссара, даже по телевизору. А звонил я давнему корешу, завхозу Заху Бояджу с третьего этажа. У него подходящий командирский голос. А секретарши вообще нет.
46
Фрэнни Бойл, как меня увидел, сразу весь напрягся и стал что-то из себя изображать. Но с рожей алкаша крутого не разыграешь.
– Что случилось, шериф Трумэн? У вас такое серьезное лицо, аж страшно!
Бойл сидел за огромным дубовым столом, заваленным документами. Прокурор, черт бы его забрал! Глазки щурятся, пытаются меня в фокусе держать. Еще только середина дня, а у него уже все перед глазами плывет!
– Фрэнни, нам нужно серьезно поговорить.
– Ой, сейчас у меня сердце разорвется. «Нам нужно серьезно поговорить» – эта фраза ничего хорошего не обещает. В последний раз, когда я ее слышал, за ней последовал развод и сумасшедшие алименты.
Он ухмыльнулся, довольный своим остроумием.
Я плотно закрыл за собой дверь.
Мы остались с Бойлом наедине в его кабинете.
– А где же твой пожилой друг? Где Келли?
– Ждет снаружи. Я считаю, что нам надо поговорить один на один. Как мужчине с мужчиной.
– Хочешь зачитать мне права арестованного?
– А ты чувствуешь, что пора? Чувствуешь, что рыло в пуху?
Бойл поджал губы.
– Фу; что за тон!.. Ладно, садись, если выгнать тебя нельзя.
– Фрэнни, я не стану ходить вокруг да около. Только что мы были в полицейском архиве на Беркли-стрит. Просматривали документацию по делу об убийстве Траделла. И выяснили, что Арчи Траделл незадолго до гибели приходил к тебе с какой-то проблемой.
– Ко мне тысячи полицейских забегают со своими неприятностями. Я единственный юрист, которого они все лично знают и которому они доверяют. Так-то! Правда, они мнят, что я мастер на все руки и по любому вопросу готов проконсультировать. Кто насчет развода приходит советоваться, кто по поводу приобретения недвижимости...
– Фрэнни, Траделл не по поводу недвижимости приходил.
– Нет? Как будто я помню, с чем он приходил. А ты-то сам знаешь, с чем он ко мне приходил?
– Знаю.
– Ну так скажи, не тяни!
– И скажу!
– Чего мы с тобой играемся...
– Траделл приходил с вопросом по поводу Фрэнка Фазуло.
Глаза Фрэнни остановились. Он откинулся на спинку кресла и улыбнулся. Потом улыбнулся еще раз и еще. Я понял, что попал в точку. Моя догадка оказалась верной.
– Откуда появилось имя Фрэнк Фазуло? – наконец спросил Бойл, продолжая ненавидяще улыбаться.
– Мне подсказали.
– Тебе? Кто именно?
Я чуть было не назвал Брекстона, но вовремя спохватился. Нечего выкладывать сразу все карты.
– Скажем так – я получил подсказку от Рауля.
– Не вешай мне лапшу на уши! От кого?
– Повторяю, от Рауля.
– Ну, Бен, ты быстро обучился бостонским фокусам! Кто же мог тебе подбросить информацию? Явно не Гиттенс. Я его знаю, не его стиль.
– Почему же подсказать мне – не его стиль?
– Он информацию направо-налево не раздает, придерживает. Ты ему недостаточно близок, чтобы посвящать тебя в свои секреты. Нет, видать, Кэролайн Келли сболтнула лишнее. Я слыхал, вы с принцессой Кэролайн с некоторых пор весьма и весьма близкие друзья.
Он улыбнулся еще раз, теперь похабно.
– Фрэнни, вернемся к делу. Перед смертью Траделл поделился с тобой некоторой проблемой. Мы об этом знаем потому, что он эту проблему от своего напарника Хулио Веги не утаил. Вега был крайне расстроен. Он считал, что дело нечисто. И я тебе задаю прямой вопрос: что так разволновало Траделла, а потом и его напарника?
– Понятия не имею.
– Хочешь сказать: не помнишь – или не знаешь? Или желаешь вообще отрицать, что Траделл к тебе заходил?
– Понятия не имею – значит понятия не имею, о чем ты говоришь и чего ради ты этот разговор завел.
– Фрэнни, может, хочешь говорить в присутствии юриста?
– Я сам юрист, мать твою!
– Тогда прекрати пороть чепуху и отвечай мне честно и внятно: чем был напуган Арчи Траделл?
– Повторяю, я и знать не знаю, о чем ты толкуешь. Или скажем иначе: я понимаю, на что ты намекаешь, и за такие намеки по роже бьют!
Он попытался встать, но я быстро вскочил и средней силы толчком швырнул его обратно в кресло.
На шум в кабинет немедленно заглянул Келли.
Я в этот момент держал Фрэнни за грудки. Келли секунду оценивал обстановку, потом сказал:
– Вижу, у вас все в порядке. Если нужен буду – свистните.
Он исчез.
– Не нравятся тебе мои намеки, Фрэнни? – сказал я. – Траделл приходил к тебе не по вопросу недвижимости. Потому как в вопросах недвижимости ты полный ноль. Траделл приходил к тебе как к прокурору. А с чем приходит детектив к прокурору? С докладом о преступлении.
– О каком преступлении?
– Пока не знаю. Но скоро, очень скоро выясню все до конца!
– Ах ты, шустрый какой! Ни черта ты не выяснишь. Тебе не понять даже, с какого конца за дело взяться!
– Для начала еще раз побеседую с Хулио Вегой. Что Траделл знал, то и Вега знает. У напарников нет друг от друга секретов в работе.
– Вега давно уже спятил.
– Лучше быть чокнутым, чем продажным, как некоторые.
Я отпустил его. Он смотрел на меня с нескрываемой ненавистью.
– Ты, деревня, плетешь сам не знаешь что.
– Не обольщайся. Общая картина и теперь ясна. Траделл пришел к тебе и вывалил сразу кучу фактов: и про Фрэнка Фазуло и того полицейского, которого убили в баре «Килмарнок», и про нехорошую квартиру за красной дверью, и про Рауля. Траделл надеялся, что ты ему поможешь, что ты отреагируешь. Как-никак – слуга закона! Он тебе доверился, а ты палец о палец не ударил. Может, и спохватился потом, но уж поздно было. А Траделл из-за твоего головотяпства или чего похуже погиб. И Данцигер все это раскопал.
Бойл беспомощно усмехнулся:
– Вот, значит, как ты думаешь...
– Вот, значит, как я думаю! И когда правда станет известна во всей своей полноте, все поймут, что Вега ни в чем не был виноват.
Фрэнни все улыбался и улыбался безостановочно, как заводной заяц из рекламы лапками колотит.
Тут дверь опять открылась. Гиттенс остановился на пороге и секунду внимательно изучал меня и Фрэнни Бойла. Хотя я уже не держал прокурора за грудки, напряжение между нами было очевидно.
По глазам Гиттенса было ясно – он все понял. Но реагировать не стал. Сказал только:
– А я как раз тебя, Бен, ищу. Лауэри хочет с тобой переговорить.
47
– Похоже, вы уверены, что у нас тут происходит грубое нарушение закона и справедливости?
– Я просто не знаю, что и думать, мистер Лауэри.
Лауэри стоял у окна, спиной ко мне и Келли. Но тут он круто развернулся и впился в меня пронизывающим взглядом. На меня это не произвело большого впечатления – я как раз разглядывал его на заказ сделанные туфли. Его следовательские штучки в разговоре мне были до лампочки.
– Политически корректный ответ, – сказал Лауэри. – Вы со мной в искусстве уклончивости упражняетесь? Или говорите от души?
– От души, сэр, – сказал я. Ну да, стану я тебе, хлыщ поганый, от души что-то говорить!
